«Россия — восставшее государство, которое пытается прыгнуть выше головы»
Британский историк Марк Галеотти — о связях Кремля и мафии, полезности Евгения Пригожина и неверной оценке Западом президента Путина
В апреле в издательстве Individuum вышла книга британского историка и политолога Марка Галеотти «Воры. История организованной преступности в России». Автор — один из самых авторитетных западных специалистов по международной преступности и российским спецслужбам. В 2019 году у него вышло еще три книги о России — про войну на Донбассе, гибридные войны и Владимира Путина. В интервью «Новой газете» Галеотти рассказал о связях Кремля и мафии, о полезности Евгения Пригожина и неверной оценке Западом российского президента.
Марк Галеотти со своей новой книгой «Воры. История организованной преступности в России». Книгу можно купить по ссылке
— Вы говорите, что Россия — это не мафиозное государство, но в то же время утверждаете, что между государством и криминалом есть тесные связи. Что это тогда за связи?
— Во-первых, очевидно, что государство определяет приемлемое поведение организованной преступности. Государство ясно дает понять, что есть определенные действия, которые непозволительны, и все гангстеры знают свои границы. Во-вторых, есть много исторических связей с 90-х годов, когда миры преступности, бизнеса и политики были намного ближе друг к другу. Сейчас они вновь разошлись, но все равно есть старые связи.
В-третьих, мы в Западной Европе видели свидетельства того, что российское государство использовало организованную преступность как инструмент. Только несколько раз, я не хочу преувеличивать, но все равно это тревожащий симптом. Но надо, конечно, смотреть, как это будет развиваться.
— Например?
— Классический пример — это когда эстонского сотрудника спецслужб [Эстона Кохвера] на эстонской стороне границы схватили сотрудники ФСБ, а потом его судили, как шпиона. Потом выяснилось, что он расследовал контрабанду сигарет. С точки зрения эстонцев российские спецслужбы вербуют контрабандистов сигарет, чтобы осуществлять наблюдение и снабжать деньгами политические операции, а взамен дают им возможность свободно пересекать границу.
Мы видели, как чеченцев убивали в Турции. Турецкая полиция выяснила, что это сделали гангстеры из Москвы, у которых не было никаких интересов в Турции: они приехали, совершили убийство и уехали. Турки уверены, что они были завербованы российскими спецслужбами.
— Разве в таких операциях спецслужбы не используют свих сотрудников? Зачем им вообще нанимать бандитов?
— Потому что это повышает возможность отрицания своей причастности. Но более важна другая причина. Сейчас происходит очень мощный конфликт между Россией и Западом, и одно из главных полей боя — это операции спецслужб. Мы видим активность российских спецслужб, они сейчас в каком-то смысле очень перегружены [работой]. Даже, несмотря на их большой размер, есть ситуации, когда им нужны дополнительные мощности и специфические умения. Это как аутсорсинг.
— Американские или английские спецслужбы так не делают?
— Большинство спецслужб не хотят использовать гангстеров, но это происходит только в исключительных случаях. Например, ЦРУ когда-то пыталось привлечь мафию к убийству Фиделя Кастро. Так что это не уникальное изобретение русских.
— Но если убийство Литвиненко или покушение на Скрипаля, в которых обвиняют российские спецслужбы, на слуху, то про подобные операции западных спецслужб не слышно. Они таким не занимаются?
— Я думаю, что дело в разном образе мышления.
Русские спецслужбы думают, что вовлечены в войну за место России в мире, что Запад пытается несправедливо сузить и ограничить Россию.
Западные спецслужбы так не мыслят, и в мирное время стараются быть более осторожными. Нельзя сказать, что западные спецслужбы никогда не использовали такую тактику. Можно вспомнить, как французы разбомбили корабль Гринписа «Радужный воин». Но это крайние методы, которыми пользуются только в чрезвычайной ситуации. Но Россия думает, что она именно в такой ситуации и находится.
— Убийство Литвиненко и покушение на Скрипаля были демонстративными, никто не пытался скрыть следы, скорее наоборот.
— Абсолютно. Оба преступления — театральные. Если ты просто хочешь кого-то убить, то есть намного более аккуратные и менее очевидные способы это сделать.
Если используешь полоний или «новичок», значит, хочешь это показать.
Что касается Скрипаля, то это был сигнал Лондону, так как Москва думала, что британское правительство существенно нарушает [негласные] договоренности, согласно которым помилованный шпион может дать несколько брифингов, лекций, но в целом выходит из игры. Но про Скрипаля в России думали, что он все еще вовлечен в дела разведки, и они не то чтобы хотели его убить, сколько сказать Лондону, что будет, если там будут так относиться к России.
— Высылки дипломатов по всей Европе остановят Россию от подобных действий в будущем?
— Политика — это про символы, ощущения, и так как сразу столько стран проявили единство с британцами, это возымело реальное воздействие. Я верю, что этот урок был выучен.
Сейчас Россия объективно по своим возможностям не супердержава, каким был СССР или являются США, но она пытается бросить вызов существующему миропорядку и заставить остальной мир обращаться с ней как с реальной великой державой. И чтобы добиться этого, нужно идти на риски. И Россия готова к этому. Я думаю, что после истории Скрипаля Россия подумала: «Окей, ответ был круче, чем мы рассчитывали», — и намерена изменить тактику действий. Но я не думаю, что у России изменится стратегия.
— Вернемся к теме вашей новой книги. Вы думаете, что связь государства и мафии как-то влияет на общество в России или криминальные элементы используются только для международных дел?
— Я не думаю, что это разыгрывается на улицах. Поэтому мне и не нравится термин «мафиозное государство», в нем много подтекстов.
Времена, когда власть и криминал были реально близки, в основном прошли, 90-е закончились. Но статус-кво искусственно поддерживали слишком долго, и после его нарушения что-то начало происходить, в частности убийство Деда Хасана. Оно может спровоцировать более широкий конфликт, но все пытаются его притушить. Я думаю, что есть риск взрыва в «подземном мире» именно из-за того, что государство нарушает статус-кво, существовавшее так долго.
— А убийство Немцова?
— Если государство хочет что-то сделать, то оно сделает, но я не думаю, что убийство Немцова было операцией государственного уровня. Оно стало сюрпризом для Кремля.
— А что происходит в Чечне? Это не симбиоз власти и бандитов?
— Во многом так и есть, и, честно говоря, термин «мафиозное государство» куда лучше подходит Чечне, чем России. Но Чечня — просто диктатура одного человека, который как-то убедил Москву спонсировать ее. Да, там много криминала, да, диктатура основана на деньгах Москвы, но это больше не про преступления, а про власть.
— Вы писали, что Путин вырос на улицах Ленинграда, любит использовать уличную лексику и часто действует «по понятиям».
— Он использует такую лексику, чтобы подчеркнуть свои полномочия как крутого парня, нежели что-то еще. Но его действия «по понятиям» говорят о чем-то большем — о том, как сильно привычки и язык ГУЛАГа и преступников передались всему российскому обществу.
То, как действует Кремль, о чем хорошо писал Зыгарь, — это не ручное управление нацией.
Путин и Кремль в целом управляют с помощью намеков, чтобы люди сами догадывались, чего от них ожидают. Так устроен криминальный мир.
Но думаю, это не потому, что эти люди — гангстеры, а потому, что так все работало в советском и российском обществе, и это просто эволюция.
— Вас спрашивали, не ведет ли себя Путин и на международной арене как гангстер?
— Это поверхностные сравнения. Некоторые действия Путина и России из серии «он выглядит так круто, что никто не решается с ним соперничать». Это немного похоже на то, как надо себя вести в тюремном дворе, чтобы выжить. Но на самом деле Россия — это восставшее государство, которое пытается прыгнуть выше головы.
— Что вы думаете о Евгении Пригожине, «кремлевском поваре» с частными армиями?
— Я не смотрю на Пригожина через призму гангстера. Я смотрю на него как на подчиненного в российской автократии, в которой институты значат намного меньше, чем то, насколько ты полезен Кремлю и Путину.
Пригожин сделал карьеру на своей полезности Кремлю: он управлял ресторанами, кормил армию, управлял фабриками троллей, а теперь группой Вагнера, действующей по всему миру.
— Но хакеры, тролли, ЧВК и избиения активистов — это разве не лучшая иллюстрация того, о чем вы говорите как о новом виде связи мафии и государства?
— У меня нет личной инсайдерской информации о деятельности Пригожина, но он абсолютно соответствует тому типу личности, который в наше время действует как связной между людьми в костюмах в правительстве и людьми в татуировках, которых используют для разных дел.
Посмотрите на строительство Сочи [перед Олимпиадой]. Контракты ушли не гангстерам, а респектабельным компаниям, но у них были подрядчики, а у подрядчиков — субподрядчики, и внизу цепочки мы увидели компании, которыми управляли гангстеры, которые занимаются торговлей людьми. Вот так работают связные, такие как Пригожин. Но он полезный инструмент, а не близкий друг Путина.
— История Сочи разве не похожа на те, что происходят с мафией в Италии?
— Разница, во-первых, в масштабе, а во-вторых, в степени действия законов. Меня удивляет, что в России я встречал добропорядочных полицейских, следователей и судей, которые на самом деле хотели делать свою работу, но им мешало то, какой политической защитой обладали самые влиятельные гангстеры.
Арестовать их можно было только когда принято политическое решение. Как Барсукова-Кумарина. Многие другие остались на свободе, и нет механизмов, как с этим бороться.
В Италии очень много коррупции, и громадные проблемы с организованной преступностью, но полицейская и судебная система работают лучше. Там есть люди, которые могут призвать преступников к ответу, а в России такой ситуации пока нет. Если вы работаете над проектом, который важен для Кремля или региональных администраций, то вы находитесь под крышей.
— Вот недавно сенатора Арашукова арестовали прямо на заседании Совета Федерации.
— Да, это был театр. Политическое решение было принято, но это была демонстрация того, что как бы высоко ты ни забрался, если государство захочет тебя достать, оно достанет.
Сенатора от Карачаево-Черкесии Рауфа Арашукова задержали на заседании Совета Федерации. Фото: РИА Новости
— Вы говорили, что российские спецслужбы используют хакеров. Вы тоже думаете, что Россия влияла на выборы в США и в других странах?
— Есть много свидетельств, что российские спецслужбы были связаны с операциями хакеров. Это не значит, что они стоят за всеми хакерскими атаками, но теперь после любого такого инцидента кто-то обвиняет русских. Иногда это правда, иногда нет. Но в истории с выборами в США я верю в то, что спецслужбы России участвовали.
Не думаю, что российское правительство думало, что Трампа могут избрать, и что обязательно хотело, чтобы его избрали. В Кремле были уверены, что Клинтон победит, и хотели добавить ей проблем, потому что думали, что она возглавит крестовый поход против России. Профессионалы, с которыми я говорил, признавались, что были застигнуты врасплох.
— Это приводит нас к другой вашей свежей книге — о том, что Запад неправильно видит Путина и использует его для оправдания своих провалов. Эта стратегия работает, все верят в это?
— Я не думаю, что это стратегия. Но это существует, потому что в России постарались создать такой имидж Путина, что он человек действия, мудрый лидер, который всегда в курсе всего, что происходит.
На Западе Путин превратился в современного аналога антагониста Джеймса Бонда, который стоит за всем, что идет не так.
Это очень по-человечески, мы всегда ищем, кого бы во всем обвинить. Запад сейчас проходит через кризис легитимности — тут и Трамп, и взлет популистов, и Брексит. Многие люди задают вопросы о нынешнем статус-кво, и в такой ситуации нужен барабашка (boogey-man) с другой стороны пропасти.
— Но когда я в Европе общаюсь с обычными людьми, а не с экспертами или журналистами, то многие как минимум с уважением относятся к Путину. Не похоже, что «стратегия барабашки» работает.
— Это стратегия, которую приняли элиты многих западных стран и особенно США. Не думаю, что она удачная, ведь она работает на политическом уровне, но не с людьми, вы правы. Это как раз и есть признак кризиса легитимности. Люди сомневаются в том, что им говорят их лидеры. Довольно часто у них позитивный взгляд на Путина. Но есть страны, где, наоборот, все считают, что Россия — экзистенциальная угроза Западу, что в моем понимании не так.
Опасность нынешнего кризиса между Западом и Россией в том, что он содействует упущенным возможностям. Почти нет областей, в которых Россия и Европа открыто сотрудничают. А ведь Россия — это европейская страна, а не евразийская империя, как считает Дугин. Сотрудничество в сфере безопасности со всеми европейскими странами, кроме Финляндии, практически умерло. А ведь это та область, где у нас точно есть общие интересы.
Очень сложно преодолеть проблемы, если вы верите, что Путин — это злой гений, который постоянно придумывает новые планы по уничтожению Запада и всего мирового порядка. Каждая российская инициатива воспринимается как часть хитрого плана, и Западу трудно конструктивно общаться с Россией.
— Они же сами подпитывают эго Путина.
— Да, но если мы говорим о паранойях Запада, то надо сказать и о паранойях в российском правительстве. Там есть люди, которые считают, что Запад хочет уничтожить Россию. Это порочный круг паранойи с обеих сторон.
Россия по-прежнему страдает от постимпериалистического похмелья, от превращения из мировой супердержавы в обычную страну. Вот и Британия, которая проходит Брексит спустя 50–60 лет после конца своей империи, так и не пережила идею, что мы особенная страна. Чего тогда ожидать от России?
— Но ведь Британия еще как будто бы немножко империя, в Австралии и Канаде британская королева формально — глава государства. Наверняка Путин был бы счастлив, если бы он был британской королевой в странах СНГ.
— Я уверен, что Путин был бы счастлив, если бы Киев наделил его такой ролью. Но этого не будет.
Россия хочет, чтобы к ней относились как к мировой державе, но не весь остальной мир согласен, и Россия пытается его заставить. В этом контексте хорошо, когда тебя видят как темную силу за всем, что происходит не так.
— А забрать Крым, атаковать Южную Осетию и Донбасс — хорошо для этой стратегии?
— Нет. Грузинская война позволила России показать силу и сказать всем, что ее нужно слушать. Но разве это остановило то, что произошло в Украине? Нет. Маккиавелли говорил, что «люди меньше остерегаются обидеть того, кто внушает им любовь, нежели того, кто внушает им страх». Но я думаю, что все уже не так работает. Я понимаю, почему был захвачен Крым, но не то, как это было сделано, с нарушением международного права, нелегитимно.
— А разве был легитимный путь?
— Если уж Россия действительно верила, что Крым нужно защитить, то были возможности. Например, можно было заставить Киев провести легитимный референдум под международным контролем. И я не сомневаюсь, что на нем крымчане все равно поддержали бы Россию. Но тот референдум, который был проведен, и участие в конфликте на Донбассе лишило ее возможности легитимного возвращения. И это трагедия, ведь из-за такой тактики Россия сама отталкивает международное сообщество и делает так, что ее мало кто слушает.
— Внешний эффект Крыма понятен, но был еще и внутренний, который поднял рейтинг Путина до небес. Может, это было более важно?
— Есть разница между политиком и государственным деятелем. Для политика забрать Крым было абсолютно правильным шагом. Я был тогда в Москве, и помню тот огромный энтузиазм населения, но для государственного деятеля, который должен думать о стране и ее долгосрочном будущем, [шаг был неверный].
— Но в своих интервью вы говорили, что сейчас Путин себя больше воспринимает как государственного деятеля, чем политика, что он думает о своей роли в истории, роли России в истории. Выходит, он плохой государственный деятель?
— Я думаю, он не до конца понимает, что ждет Россию в будущем. Россия не может строить свое будущее просто как страна, оппонирующая Западу.
Это ставит Россию против стран, которые являются ее естественными культурными союзниками, у которых есть технологии и инвестиции, которые России нужны, чтобы развиваться.
Мы видим, что Китай — это не спасение, у них очень прагматичный подход к России: они покупают то, что им надо, и занимаются кооперацией, только когда им это выгодно, но они не воспринимают россиян как своих друзей. Поэтому выходит, что то, что делает Россия, — это контрпродуктивно. Все только ради краткосрочного энтузиазма, недолговечного ощущения, что мы смогли победить.
— Ваше недавнее интервью называется «Нам нужно больше смеяться над Россией». Вы действительно думаете, что у нас тут что-то смешное происходит?
— Мы никогда не выбираем названия наших интервью, и нет, я не думаю, что над всем, что делает Россия, нужно смеяться или что над самой Россией надо смеяться. Я имел в виду, что особенно в политических кругах вокруг России сейчас идет истерия, и все, что она делает, воспринимается как часть кошмарного плана. В Америке говорят о российской роли и ее потрясающих возможностях влияния на умы, чтобы заставить американцев голосовать за Трампа.
Все что я хочу сказать — это то, что нужно перестать впадать в истерику и обращаться с ней так, как будто она империя зла или Мордор.
Вместо того чтобы расстраиваться, нужно иногда смеяться и двигаться дальше.
— У российской оппозиции есть популярная кричалка про Путина, которую теперь нельзя воспроизводить из-за закона о неуважении к власти…
— Это ненормальный закон, говорящий об опасениях власти. Если вы запрещаете критику, то значит ожидаете, что ее будет много, и не нашли лучшего выхода. Уверенность в себе лучше, чем криминализация критики. Но называть Путина вором [как это делает оппозиция] едва ли полезно. Политически — да, но интеллектуально нет. Скорее [оппозиции] можно говорить о содействии ворам.
— Медиа и Навальный пишут о дворцах разных чиновников и политиков, но не Путина. Это слишком рискованно?
— Да, все знают, как это политически опасно. Но как вы отделите Путина от государства?
Дворец, в котором живет Путин, — это его дворец или дворец управделами? Можно и королеву назвать воровкой, раз она живет в Букингемском дворце.
Я считаю, что Путин не тот человек, который активно ищет деньги и активно откладывает их в швейцарских банках. Он беспокоится о безопасности, о своем наследии.
— Но некоторые СМИ писали о его друзьях, называя их «кошельками Путина».
— Честный ответ будет такой: «Что мы реально знаем об этом?» Я чувствую, что Путин эволюционировал на уровень по ту сторону денег. Вокруг него могут быть люди, которые говорят: «Вы получите контракт, если поделитесь». Но я не думаю, что Путин обязательно в это вовлечен. Не деньги его мотивируют. Если бы его волновали именно деньги, он бы не устроил нынешнюю конфронтацию с Западом. Какой смысл быть богатым в России, когда ты уже у власти?
— Две ваши цитаты: «Россия находится в процессе перехода. Она двигается, хоть и медленно, к более западной модели» и «Через 20 лет Россия будет там, где сейчас Венгрия или Болгария». Где вы берете этот оптимизм?
— Я вижу у населения желание нормальной жизни. Даже люди, которые говорят, что поддерживают Путина, когда их спрашивают, какую страну вы хотите, упоминают диктатуру закона, свободное перемещение через границу, возможность открыть бизнес без угрозы, что его отберут чиновники. То есть они описывают свободы, которые мы пользуемся как должным на Западе. Культурно Россия — это Европа.
Если даже не впадать в сентиментальность по поводу молодого поколения, я верю в прагматичность клептократов. Есть поколение людей, которые воровали в 90-е обеими руками, и большинство из них сохранили свои деньги, но сейчас они готовятся передать эти деньги следующему поколению.
Это будет самый крупный транзит денег между поколениями, который мы когда-либо видели.
Как и мафиози, которые хотят, чтобы их дети стали не мафиози, а докторами и юристами, те, кто воровали деньги и делали разные мерзкие вещи, хотят для своих детей легитимности, безопасности и чтобы их денежные состояния не ставили потом под вопрос. Не героические протесты на улицах приносят в страны новые законы, а неприятные люди внутри системы понимают, что это их в интересах. И это будет происходить.
— А будет ли Путин уходить и как?
— Путин, кажется, сам ищет преемника или потенциальный механизм транзита власти. Есть долгий разговор о том, является ли сценарий Назарбаева подходящим для России. Я думаю, что для Путина отдать диверсификацию экономики и пенсии кому-то другому было бы круто. И у него есть люди, которых он хочет защитить, и не только семью, поэтому он, наверное, захочет иметь позицию, которая даст ему безопасность и возможность вмешаться. На абсолютно субъективном уровне мне не кажется, что Путин хочет править вечно. Он хочет политической поддержки, безопасности, но я не думаю, что он хочет заниматься страной до каждой мелкой детали.
— Как вы отличаете человека, который хочет править 30 лет, от человека, который хочет править вечно?
— Это полностью субъективно. Я смотрю его прямые линии, и он не выглядит так, что наслаждается собой. Он меньше ездит по регионам, чтобы решать проблемы, его меньше видно. Путин старается поддерживать букву Конституции, хоть и не ее дух, как это было с заменой на Медведева. Конечно, он может объявиться с новым конституционным гамбитом в 2024 году, но пока больше похоже на то, что для него придумают какую-то новую должность.
https://www.novayagazeta.ru/articles/20 ... she-golovyОпрос: Лишь треть россиян хотят возвращения стране статуса супердержавы
Только треть — 34% — опрошенных ВЦИОМ россиян считают приоритетом глобальных целей для страны возвращение России статуса супердержавы. 45% заявили о необходимости стать одной из 10-15 наиболее преуспевающих стран мира.
Характерно, отмечают социологи, что если в 2014 году 52% опрошенных говорили, что «членство в клубе» ведущих стран может быть обеспечено прежде всего за счет развитой экономики и сильной армии (42%), то сейчас значимость этих факторов существенно снизилась (33% и 19% соответственно). На первый план теперь вышел показатель высокого уровня благосостояния граждан — 43%.
В целом позиции России на мировой арене положительно оценивают 72% опрошенных. Скептиков только 19%. И среди сторонников непарламентских партий, а тех, ко оценивает свое материальное положение как плохое или очень плохое, эта доля выше (31% и 26% соответственно).
http://www.rosbalt.ru/russia/2019/05/27/1783232.html72% россиян положительно оценивают позиции РФ на мировой арене
Три четверти россиян, опрошенных Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), положительно оценивают позиции РФ на мировой арене, среди приоритетов глобальных целей наиболее часто называется вхождение в группу преуспевающих государств. Это следует из данных исследования ВЦИОМ, пишет ТАСС.
Согласно результатам опроса, в общей сложности 72% респондентов высоко оценивают место России на мировой арене. При ответе на вопрос, какое влияние имеет сейчас РФ в международных делах, 24% участников исследования дали ответ «очень большое», 48% — «довольно большое».
«Доля скептиков составляет 19%, причем среди сторонников непарламентских партий, а также граждан, оценивающих свое материальное положение как плохое или очень плохое, эта доля выше — 31 и 26% соответственно», — отмечается в материалах ВЦИОМ.
Отвечая на вопрос, к какой цели должна стремиться Россия в ХХI веке, наибольшая часть опрошенных (45%) выбрала вариант: «Быть одной из 10–15 экономически развитых и политически влиятельных стран мира». На втором по популярности месте ответ: «Вернуть статус супердержавы, какой был у СССР» (его дали 34% респондентов).
При этом, обращают внимание во ВЦИОМ, «если ранее членство в клубе ведущих стран, по мнению россиян, могло быть обеспечено прежде всего за счет развитой экономики (в 2014 году об этом говорили 52%) и сильной армии (42%), то сегодня значимость этих факторов существенно снизилась (до 33 и 19% соответственно), тогда как на первый план вышел показатель высокого уровня благосостояния граждан (43% в 2019 году с 25% в 2014 году)».
Как пояснил руководитель практики политического анализа и консультирования ВЦИОМ Михаил Мамонов, «ситуация с восприятием темы роли нашей страны на международной арене меняется: с одной стороны, несколько усилилась критичность в оценке респондентами внешнеполитического положения России, с другой — происходит прагматизация темы».
«Если попытаться вывести формулу восприятия этого вопроса, то получится: «Сильная страна — сильная экономика — достойная жизнь», — пояснил он. То есть, констатировал эксперт, в ситуации оценки международных вопросов усиливается «фокус личной выгоды». «Причина ситуации как в ослаблении эффекта "Крымской весны", так и объективных экономических трудностях последнего времени, которые тяжело переживаются россиянами. Это порождает запрос на усиление внимания власти к состоянию экономики», — считает Мамонов.
https://www.znak.com/2019-05-27/72_ross ... ovoy_areneОрешкин призвал сократить потребление и соцподдержку населения ради будущего экономики
Максим Орешкин на Втором Столыпинском форуме, проходящем в эти дни Москве, призвал пожертвовать настоящим ради «светлого» будущего. В частности, Орешкин заявил, что необходимо «сократить потребление и социальную поддержку населения ради будущего экономики».
https://shapito.d3.ru/ministr-ekonomich ... i-1791913/Почти половине российских семей денег хватило только на еду и одежду
У 48,2% семей в России нет финансовой возможности приобретать товары длительного пользования — денег хватает только на еду и одежду, следует из данных Росстата. Для поддержания уровня жизни россияне берут все больше кредитов
Почти половине российских семей — 48,2% — денег хватает только на еду и одежду, но на товары длительного потребления (например, на смартфон, холодильник, стиральную машину, мебель и др.) финансовых ресурсов уже недостает, следует из доклада Росстата о распределении домохозяйств по оценке финансового положения за четвертый квартал 2018 года. Эти данные немного лучше соответствующего периода 2017 года — тогда денег только на еду и одежду хватало 49,8% семей.
Статистика финансового положения домохозяйств представлена в рамках ежеквартального обследования Росстата «Доходы, расходы и потребление домашних хозяйств», с итогами которого ознакомился РБК. Исследование охватывает 48 тыс. домохозяйств.
Самая высокая доля респондентов, которые не могут позволить себе товары долговременного пользования, — среди молодых семей (59,2%) и семей, состоящих только из неработающих пенсионеров (57,9%).
От зарплаты до зарплаты
Значительные группы населения имеют минимальные потребительские возможности, живут от зарплаты до зарплаты, прокомментировал РБК данные Росстата научный сотрудник Института социального анализа РАНХиГС Дмитрий Логинов. Стратегия выживания и экономии крайне опасна, потому что не оставляет возможности для развития, вложений в образование, отдых и здоровье, сказал он.
Граждане, у которых текущие доходы позволяют иметь нормальное питание и покупать одежду, но приобретение товаров длительного пользования уже вызывает сложности, находятся в зоне потребительского риска. «Даже небольшой потребительский шок — например, пришел в негодность телевизор, стиральная машина или задержали зарплату — вынуждает людей экономить еще сильнее», — сказал РБК Логинов. Таким семьям приходится экономить на еде или брать кредит.
Хватает только на еду
Почти 15% российских семей сообщили, что им хватает денег только на еду, а покупка одежды и оплата услуг ЖКХ вызывают затруднения, следует из итогов обследования за октябрь—декабрь 2018 года. Самая высокая доля респондентов, чей доход покрывает только расходы на еду, среди многодетных семей — 28,3%, а также среди семей, состоящих только из неработающих пенсионеров, — 30,4%.
Но количество семей, которые могут приобрести без затруднений только продукты, уменьшилось в годовом выражении — в конце 2017 года таких семей было 18%.
На конец 2018 года в Ямало-Ненецком АО абсолютное большинство (100%) домохозяйств сообщили, что им хватает денег только на еду, а покупка одежды уже затруднительна. В Новосибирской области таких семей 41,3%, в Орловской области — 39%, в Удмуртии — 34,9%.
Доля семей, сообщивших о нехватке средств даже на еду, в четвертом квартале 2018 года снизилась на 0,1 п.п. — до 0,7%.
Положение семей немного улучшилось
На конец года всегда приходится сравнительно большая сумма выплат: премиальные, досрочные выплаты пенсий и др., объяснили РБК в Росстате. «По этой причине, как правило, позитивные оценки финансового положения по сравнению с началом года — всегда выше. Особенность четвертого квартала 2018 года проявилась в том, что преобладание таких оценок стало более заметным», — отметили в статистическом ведомстве.
Реальные располагаемые доходы россиян сокращались на протяжении 2014–2017 годов, а в 2018 году они продемонстрировали незначительный рост на 0,1%. Но по итогам первого квартала 2019 года реальные доходы опять уменьшились — на 2,3%. По оценке Счетной палаты, реальные доходы россиян в текущем году продолжат сокращение.
Чем уровень жизни отличается от дохода
Оценка финансового положения формируется домохозяйствами исходя из их личных восприятий и не связана с классическим определением дохода, обратили внимание в Росстате. В частности, респонденты могут учитывать все поступления, которые формируют базу для текущих расходов и обеспечивают тот или иной уровень жизни. Это могут быть текущие доходы, ранее сделанные сбережения или заемные средства, добавили в статистическом ведомстве.
Закредитованность растет
Российские семьи все больше расходуют имеющиеся сбережения и берут кредиты, подтверждают итоги обследования Росстата.
Доля израсходованных сбережений и заемных средств возросла с 7,8% в четвертом квартале 2017 года до 11% в четвертом квартале 2018 года.
При этом доля денежного дохода в структуре располагаемых ресурсов (сюда в том числе входят зарплата, пособия и выплаты) снизилась с 89,3 до 86,5%.
Снижение доли денежного дохода в ресурсной базе населения связано с продолжающимся спадом благосостояния российских граждан, что подтверждают данные о более чем пятилетнем падении располагаемых доходов, сказал РБК главный аналитик «БКС Премьер» Антон Покатович. В условиях сокращения доходов население вынуждено брать кредиты. «Такую модель поведения можно охарактеризовать как модель вынужденного потребления, которая также заставляет людей тратить свои накопления с целью поддержания необходимого уровня жизни», — сказал он.
Тот факт, что население использует заемные средства, а также более активно тратит сбережения, имеет нездоровую природу и не связан с активизацией потребительского спроса, заключил Покатович.
Сберегают, как в 1990-е
По итогам 2018 года россияне направили на сбережения минимальный объем средств за 20 лет. Доля денежных доходов, направленных на сбережения, составила 3,7%. Хуже этот показатель был только в 1998 году, когда на сбережения уходило 2,5% доходов, следует из данных Росстата. В апрельском опросе Левада-центра две трети российских семей (65%) сообщили, что не имеют вообще никаких сбережений.
В 2018 году долги россиян перед банками возросли на 22,4%, до 14,9 трлн руб., продемонстрировав максимальный рост с докризисного 2013 года. Уровень долговой нагрузки граждан (то есть отношение ежемесячных платежей по кредиту к ежемесячному доходу заемщика) приблизился к историческому пику 2014 года, заявили в марте 2019 года в ЦБ.
Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/economics/28/05/2019 ... =from_mainБоец спецназа, рассказавший о нашумевшем опросе Минобороны, на видео отрекся от своих слов
Телеканал Минобороны «Звезда» опубликовал в своем официальном паблике во «ВКонтакте» видеозапись, на которой спецназовец, ранее рассказавший, что участвовал в соцопросе о готовности бойцов стрелять по митингующим, выступает с опровержением своих собственных заявлений.
Напомним, боец рассказал об анкетировании в интервью тюменскому штабу Навального. Позднее в беседе с корреспондентом Znak.com он подтвердил свои слова и прислал в редакцию документы, подтверждающие его личность.
В ролике «Звезды» военнослужащий впервые публично называет свою фамилию — его зовут Артур Епифанцев, а также подтверждает, что является «матросом контрактной службы». В видеозаписи он заявляет, что в опубликованном тюменским штабом Навального ролике «имел место монтаж». Он также отрицает, что в их части проходил соцопрос, «в том числе о готовности военнослужащих открывать огонь по протестующим гражданам». «О нем я услышал только в штабе Навального. Более того, я глубоко сожалею, что обратился в эту организацию. У меня огромное чувство стыда, что я неумышленно опорочил свою часть, своего командира и товарищей по службе, о чем глубоко сожалею», — заявляет военный.
Военнослужащий рассказывает, что ехал в отпуск в Курган и заехал в Тюмень. Там он зашел в штаб Навального «ради интереса с перспективой возможного сотрудничества в целях популяризации военной службы в Вооруженных силах». Сотрудники штаба Навального затем якобы «предложили сделать видеофрагмент» о своем отношении к армии, переодеться в одежду, «подтверждающую принадлежность к войскам специального назначения».
Тюменский штаб Навального в соцсетях уже заявил, что видеоопровержение — «инсценировка». «Неизвестно, что именно произошло перед съёмками „Звезды“. Вероятно, Артура запугали. Мы не работаем методами Министерства обороны, не запугиваем людей и не заставляем их врать на камеру», — говорится в заявлении штаба Навального.
Как ранее сообщал Znak.com, 21 мая тюменский штаб Навального разместил видеоинтервью с неназванным сотрудником Вооруженных сил РФ. По его словам, в начале 2019 года в часть «приехали люди из Москвы» с поименным опросом об их политических взглядах, о том, каких оппозиционных политиков они поддерживают и будут ли открывать огонь по протестующим (речь, как он пояснил позже, шла о массовых беспорядках), если поступит соответствующий приказ. Самого бланка с опросом не было представлено. Позже он рассказал, что весь отряд в 110 человек, включая самого Артура, ответил, что готов открывать огонь, потому что в противном случае их «спишут [в запас] по какой-нибудь фигне». Ранее, по его словам, такие опросы в их отряде не проводились.
В ответ на это Минобороны РФ назвало видео «примитивной фальшивкой», а выступающего — «ряженым». При этом на главный вопрос корреспондента Znak.com — проводился ли представителями Минобороны вообще такой опрос среди военных, в ведомстве предпочли не отвечать.
Артур Епифанцев 1999 года рождения, уроженец города Кургана. На службу призван курганским военкоматом в 2017 году. В декабре 2018 года ему присвоена воинская должность «стрелок» в войсковой части № 87200 (относится к 159-му отряду спецназа по борьбе с ПДСС). По его собственным словам, имеет звание старшины второй статьи (соответствует сержанту).
https://www.znak.com/2019-05-25/boec_sp ... svoih_slov«Опорочил свою часть». «Звезда» показала военного, рассказавшего про опрос о стрельбе на митингах
https://tvrain.ru/news/oporochil_svoju_ ... ah-486390/https://tjournal.ru/irl/98881-specnazov ... svoih-slovhttps://potsreotizm-new.livejournal.com/4845531.htmlРПЦ строит по три храма в сутки. А количество больниц и школ в России ежегодно сокращается
В минувшее воскресенье, 26 мая, патриарх Московский и всея Руси Кирилл сообщил, что Русская православная церковь строит в среднем три храма в сутки. Заявление предстоятеля РПЦ было встречено в соцсетях негативно. Некоторые интернет-пользователи сравнили темпы возведения религиозных объектов со строительством магазинов «Пятерочка» и «Красное и белое». В свете последних событий в Екатеринбурге, где горожане выступили против строительства храма в сквере, и последовавших антиклерикальных выступлений в других городах страны многие с сожалением констатировали, что на фоне роста числа храмов и церквей в России сокращается количество других важных социальных объектов — школ, детских садов и больниц.
«Три храма за 24 часа»«Мы сегодня строим в среднем три храма в сутки — я не ошибаюсь, за 24 часа, — сказал патриарх Кирилл на освящении храма Всех Святых в Страсбурге. — Это не потому, что у нас очень много денег и мы не знаем, куда их потратить. Наш народ, прошедший через годы атеизма, и умом, и сердцем понял, что без Бога ничего не получается».
По мнению патриарха, «в нашей технологически развитой цивилизации нужны такие места, где человек мог бы почувствовать близость к Богу».
Председатель Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда в своем телеграм-канале привел официальную статистику по количеству православных храмов, сославшись на данные сайта и одноименного телеграм-канала Prichod.ru.
Шнуров ответил на высказывание патриарха Кирилла про строительство трех храмов в сутки
«В начале 2009 года в Русской православной церкви было 29 263 храма, в которых совершалась литургия. В начале 2019 года действует 38 649 храмов, где регулярно совершается литургия. Рост за 10 лет — 9386, то есть почти три храма в день», — указывают авторы Prichod.ru, который ведут сотрудники информационно-аналитической службы управления делами патриархии.
На территории РФ в 2015 году было 19378 православных храмов, в 2019-м — 21849. В РПЦ подчеркивают, что в некоторых регионах России по-прежнему ощущается их дефицит: «Сегодня больше всего храмов не хватает в Новосибирской епархии (25 тыс. человек на один храм), епархии города Москвы (16,6 тыс. человек на один храм), Хабаровской епархии (15 тыс. человек на один храм), Санкт-Петербургской епархии (14,5 тыс. человек на один храм), Благовещенской епархии (14,3 тыс. человек на один храм)».
Количество больниц — почти на уровне 1913 года
Для сравнения: в 2000–2010 годах количество больниц в России сократилось почти два раза — с 10,7 тыс. до 6,3 тыс. Такие данные приводятся на сайте Росстата. К 2015 году медицинских учреждений данной категории стало еще меньше — 5,4 тысячи, подсчитали эксперты Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР). Всему виной — оптимизация здравоохранения. Одновременно за 15 лет сократилось и количество больничных коек — в городах на 27,5%, в сельской местности — почти на 40%.
Как ранее отмечалось в исследовании РБК, если власти продолжат закрывать больницы такими темпами (примерно 353 в год), то к 2021–2022 годам количество медучреждений данного типа в стране достигнет трех тысяч, то есть уровня Российской империи в 1913 году.
По информации экспертов ЦЭПРа, наряду с больницами за последние 15 лет сократилось количество поликлиник. Их число за период 2000–2015 годов снизилось на 12,7%, до 18,6 тыс. учреждений.
В России растет число городов, где протестуют против застройки парков
Согласно статистике, в России становится меньше и образовательных учреждений. Если в 2000 году в стране насчитывалось 68,8 тысячи школ, то в 2017-м — 42,6 тыс. (данные Высшей школы экономики). В 2017-м премьер-министр Дмитрий Медведев заявлял, что в течение года по всей России откроется 170 школ. В 2018 году, по его словам, в стране планировалось окончание строительства 186 школ. То есть в среднем по России за сутки в эти годы возводилось чуть более половины школы. В 2016 году результаты по строительству общеобразовательных учреждений были еще скромнее — тогда открыли 92 новых общеобразовательных учебных заведения.
Прослеживается также тенденция сокращения количества высших учебных заведений. В 2000 году в России действовало 965 вузов, в 2017 году — 818 (данные ВШЭ). В то же время если в 2014 году в России было 41,3 тыс. детсадов, то в 2016-м — 38,3 тыс. (ВШЭ). При этом число воспитанников дошкольных образовательных организаций с начала «нулевых» до 2016 года увеличилось с 4,2 тыс. человек до 7,3 тыс. В Росстате говорят, что к 2018 году ситуация улучшилась — количество детсадов возросло до 40,2 тысячи.
https://www.znak.com/2019-05-27/rpc_str ... rachaetsya"Иконами так иконами". Три церкви и полбольницы в день
Вчера патриарх Кирилл похвастался тем, что в России строится по три храма в сутки. Похвастался он этим, находясь не в России, а в Европе, после освящения нового храма РПЦ в Страсбурге:
"Сегодня мы строим примерно три храма в сутки, за 24 часа. 30 тысяч храмов за десять лет. И не от того, что у нас слишком много денег и не знаем, куда их потратить. Народ наш, прошедший через годы атеизма, и умом, и сердцем понял, что без Бога ничего не получается. Я не ошибаюсь, – добавил патриарх, – мы построили 30 тысяч храмов за десять лет, то есть в среднем – по три храма за каждые 24 часа".
На самом деле цифра эта совсем не новая – то же самое ещё в декабре 2017 года говорил председатель Синодального отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион. Но из уст Илариона эта цифра не вызывала такой бурной реакции, как когда её произнёс сам патриарх.
Рустем Адагамов:
Пока весь цивилизованный мир движется вперед, развивает технологии, образование, медицину, русские катятся назад, застраивая свои города и села лавочками для продажи свечек и крестиков. И всё для чего? Чтобы церковники жили лучше, богаче, сытнее. Потрясающе, конечно.
Андрей Жуков:
Друзья-американцы, подскажите, чем нам, русским, победить неблагоприятно складывающиеся обстоятельства?
— Economy. Just economy.
— Спасибо. Иконами так иконами.
Павел Соболев:
Первый храм съешь сам, вторым поделись с другом, третий отдай врагу
...
https://www.svoboda.org/a/29966125.html «Мы станем другими русскими»
Россию ждет культурная революция, куда мощнее большевистской. Интервью Владимира Пастухова
Чтоб выйти из тупика многовекового самодержавия и беззакония к формату современного, динамичного конституционного государства, россиянам необходимо совершить фундаментальную культурную революцию, отринув привычную ментальность, поведенческие стереотипы. Об этом рассказывает книга «Революция и конституция в посткоммунистической России» политолога и публициста Владимира Пастухова, ныне живущего в Лондоне.
Кто возглавит революцию? Что будет с Россией, если революции не случится? Является ли протест в Екатеринбурге зародышем революции? Об этом — в интервью Владимира Пастухова.
«Скребем по сусекам. Через 10-20 лет скрести будет больше нечего»
— Владимир Борисович, в «Революции и конституции» вы пишете, что у России, по большому счету, два пути: либо культурная революция и учреждение конституционного национального государства — либо быстрый или медленный распад самодержавной империи. Почему, с вашей точки зрения, империя как форма организации государства себя изжила и более нежизнеспособна? Северная Корея с российским периметром — разве такое невозможно?
— Я думаю, что теоретического ответа на этот вопрос не существует и вряд ли его кто-то в обозримом будущем даст. Вряд ли появится кто-то, кто возьмется «математически» как теорему доказать, что империя нежизнеспособна. Всегда будет оставаться какое-то сомнение: а почему, собственно, нежизнеспособна? Кто, действительно, доказал, что не может быть Северной Кореи размером с 1/7 часть суши? Тем более что такое уже, в общем-то, было…
Ответ на ваш вопрос дается не столько теоретически, сколько эмпирически. С моей точки зрения, СССР был идеальной империей — учитывая уровень централизации власти, степень идеологизированности общества, масштаб репрессий, глубину идей, которые изначально лежали в основании этого строя. Такие идеи еще надо поискать, коммунизм — сложнейшая идеология, уходящая своими корнями в христианство.
Наряду с этим идеальная советская империя вписывалась в общекультурный тренд развития России, ведь с высоты сегодняшнего дня понятно, что СССР не находился на обочине исторического тренда, что он продолжил линию, идущую от Ивана Грозного, через Петровскую империю, что большевики — это вывернутые наизнанку имперцы. И, если рухнула даже эта «идеальная империя», то я не верю, что можно сегодня создать нечто в этом роде более эффективное, чтобы оно не рухнуло в течение пары десятилетий. Рано или поздно, и нынешняя российская «новосамодержавная» империя столкнется с внутренним перерождением, раньше или позже появится в ней свой Александр II Освободитель или Горбачев-Перестройщик, или кто-то еще, кто не «снизу», а именно «сверху» засомневается в целесообразности сохранения империи и скажет: «все прогнило» и нам надо что-то менять. А когда в такой системе появляется идея что-то поменять, ей наступает конец, потому что такие системы жизнеспособны настолько, насколько они ортодоксальны.
Получается, что ваш вопрос можно вывернуть и так: можно ли создать империю, в которой не надо никогда ничего менять? Так ответ будет очевидней. Наверное, было бы можно, если бы мир вокруг тоже застыл и не менялся. Но поскольку мир вокруг меняется, причем чем дальше, тем быстрее, то любая империя, рано или поздно, начнет проваливаться в историческую пропасть. Зазор, который образуется между ее ортодоксальностью и окружающим меняющимся миром, станет, в конце концов, настолько глубоким, что осознание этой глубины заставит какие-то внутренние силы в «верхушечной» части общества, которая управляет империей, засомневаться. А сомнения для такой империи — смерть. Почему нельзя создать вечный двигатель? Потому что есть сила трения. Почему нельзя создать вечную империю? Потому что есть сила исторического трения.
...
— Империя и модернизация — две вещи несовместные?
— Я считаю, на длинной дистанции империя и модернизация — вещи несовместимые. Хотя на короткой дистанции это вещи более чем совместимые, и сиюминутно империи могут оказаться гораздо более эффективными, чем демократия. Мы видим это на примере того же СССР, Сингапура, продолжаем видеть в сегодняшнем Китае: там на короткой дистанции более комфортно проходит модернизация «сверху». Проблема в том, что на длинной дистанции такое общество гибнет от плодов этой самой модернизации, запуская процесс модернизации, оно сталкивается с вызовами, к которым само оказывается не готово.
Есть «еврооптимисты», есть «евроскептики», сейчас во всем мире распространяются «чайнооптимисты». А я — «чайноскептик». Китай еще не дождался своего Горбачева, но он его когда-то дождется. Потому что в той или иной степени в Китае развиваются те же процессы, которые мы наблюдаем во всех других частях света, ничто человеческое китайцам не чуждо, в том числе демографическая модель, при которой люди начинают ценить комфорт больше традиции и идеологии, женщины рожают после 30 и число детей в семье уменьшается. Все это приводит к росту китайского среднего класса, у которого возникают свои специфические потребности и свои ожидания. Однажды его критическая масса поставит перед китайским обществом «окаянные вопросы», которые пока перед ним не стоят. И тогда все будет иначе.
— Выходит, драма самодержавия в том, что оно запускает процесс модернизации, но от нее же и гибнет?
— Да, и становится его первой жертвой. Самодержавие не может не запускать модернизацию, потому что ему требуется защита, прежде всего — от внешних угроз. Как правило, полноценное, идеально скроенное самодержавие практически полностью устраняет внутренние возмущения. Как показал российский опыт, который затем был перенесен на восток и отчасти на запад, можно легко скроить систему, которая полностью защищена от внутренних «майданов». Но дальше выясняется, что эта полностью защищенная от внутренних возмущений система все равно начинает «вибрировать», у нее развивается паранойя, потому что она вдруг приходит к выводу, что ее ключевая проблема не внутри, а вовне, и это военная проблема: система все время боится, как бы ее не завоевали.
По сути, военная проблема в первую очередь — это проблема технологическая, проблема вечного технологического отставания. Ведь стабильность достигается за счет «укрощения» индивидуальной энергии, «укорочения» творческого начала, что приводит к сдерживанию роста и, как следствие, к нарастанию технологического отставания по сравнению с той моделью, которую предложила западная цивилизация.
Что касается всплеска военной мощи России, то надо отдавать себе отчет, что в основе его лежит грамотное использование остатков советского научно-технического потенциала. Скребем по сусекам.
Прироста фундаментального знания не происходит. Поэтому такой всплеск — явление яркое, но временное. Через 10-20 лет скрести будет больше нечего.
Здесь снова можно привести контраргумент: а как же Китай? В этом отношении я ориентируюсь на догадки своего товарища, выдающегося российского теоретика, к сожалению, рано ушедшего и по достоинству не оцененного на пространствах нашей культуры, Вадима Цымбурского. Вадим писал, что Китай — это цивилизационная «луна», которая светит отраженным светом. Люди находят в Китае образец быстрого развития, но не понимают, что источник этого развития располагается вовне. Прерви тот импульс, который посылает Китаю западная цивилизация, убери западную цивилизацию как главного поставщика технологий для Китая и основной рынок сбыта китайской продукции — и получишь на самом деле достаточно косную и отсталую культуру.
Конечно, они могут выйти из этой ситуации и начать развиваться на собственной основе. Для этого есть предпосылки. Но тогда это будет уже другой Китай, развивающийся по законам, которые в общем и целом будут «параллельны» законам западного мира. Так что, с моей точки зрения, пример сегодняшнего Китая не является ответом на все вопросы.
— А от картин в духе Оруэлла — сочетания технологий, полицейского государства и милитаризма — человечество в XXI веке застраховано?
— Я — странный эмигрант, более близкий к первой волне эмиграции — тем, кто выезжал без желания это сделать. Тем не менее эмиграция невероятно полезно сказалась на моей философии, потому что у меня, как и у всех, кто родился в СССР и ничего другого, кроме СССР, не видел, было совершенно идеалистическое представление о Западе, навеянное как собственными иллюзиями, так и фантазиями, внушенными мне извне.
По ходу знакомства с Западом мне стали «мерещиться» картины не столько Оруэлла, сколько его учителя по литературе Хаксли: когда все то же самое будет сделано при помощи не голода и милитаризма, а сытости и манипулирования стремлением к комфорту. Вырождение — это угроза для любой модели, самодержавной и не самодержавной, авторитарной и демократической, западной и восточной. Ничто не вечно под луной. Никто ни от чего не застрахован. Выживет тот, кто меняется и приспосабливается.
..
Считается, что от того, что народ оказался ментально не подготовленным в 90-е годы, все закончилось пшиком и дискредитацией демократической идеи. Но ведь на самом деле народу никакой новой «социальной формы» не дали. В 90-е мы имели дело лишь с демонстрационной моделью демократии, с вымученными, как бы демократическими формами, которые пытались навязать народу.
В действительности дело обстояло так: небольшая секта новой номенклатуры в содружестве с криминалитетом приняла власть из рук советской номенклатуры и положила ее себе в карман.
При этом назвав случившееся «русской демократической революцией». Вместо машины людям подсунули инвалидную коляску и предложили на ней, как на суперболиде, поучаствовать в исторической гонке. Итак, ответ на первый вопрос: нужна практика, и 90-е годы — не образец для подражания.
Второй вопрос: откуда возьмется такая практика? Я не Жириновский, и словосочетание «либерально-демократический» для меня оксюморон, потому что на разных исторических этапах «либеральный» может означать «сильно не демократический», а «демократический» — «далеко не либеральный». Я умеренный демократ, в том смысле, что понимаю: современное общество должно обладать «контрольным пакетом акций» и контролировать политические процессы. Но при этом я абсолютно не приемлю советское представление о демократии как о «власти народа». Народ может обладать некоей «золотой акцией», но идея о том, что он способен сам собой управлять. — утопична. На Западе такой идеи нет, а там, где она появляется, происходит срыв системы в популизм, в аномалии типа «брекзита» и других подобных «прелестей».
С моей точки зрения, судьба общества в значительной степени зависит от 2-3% думающего и активного меньшинства. Это неприятная цифра, но боюсь, что она реальна, так как 97-98% живут инерционно. Это не говорит об этих людях ничего плохого, просто так выстроено общество: подавляющее большинство мыслит горизонтом своей семьи, вопросами самовоспроизводства, организации более-менее комфортных условий своей жизни.
Более того, от этих 98% в нормальном политическом процессе практически ничего не зависит, потому что каждый сам по себе — «кирпичик» в стене, в социальной матрице, и возможности объединиться самим по себе, представ организованной силой, у них практически нет. Для этого все равно необходимо участие активного меньшинства, «строителей матрицы».
Поэтому важнее всего понимать, что происходит в узком слое, который писатель Илья Эренбург называл «думающим тростником». В этом слое происходят явления, аналогичные тем, что протекают в живой природе. Как в самых общих чертах выглядит эволюция в модели дарвинизма? Возникают какие-то популяции с определенными полезными доминантными признаками, которые помогают им выжить. Благодаря этим признакам популяция набирает вес и подавляет другие конкурирующие популяции, менее приспособленные к вызовам.
В социальной области происходит нечто похожее, только вместо популяции — культурные архетипы, обладающие определенными ценностями и поведенческим стереотипом. Те 2-3% поделены на несколько доминирующих архетипов. В какой-то момент, когда возникает внешний вызов, угрожающий существованию всего рода, некоторые архетипы, которые до этого не были ведущими, доминантными, и находились на периферии, выходят вперед — благодаря ценностным ориентациям и поведенческому коду, которые позволяют им выжить. Именно эти культурные архетипы занимают доминантные позиции и начинают формировать новый стандарт поведения, который затем по закону матрицы навязывается всем остальным.
Таким образом, все культурные революции, несмотря на то, что это слово звучит угрожающе (всем видятся какие-то революции роз, гвоздик, гвоздей), это достаточно тихий, рутинный процесс: появляются люди с новыми этическими установками и соответствующими им поведенческими стереотипами, эти люди умудряются сложиться в жесткую, напоминающую секту, группу, поведение которой диктуется не столько материальной потребностью, сколько идеологическо-религиозными воззрениями. Затем эта группа начинает навязывать свои стереотипы другим, при благоприятствующих обстоятельствах достигает успеха, становится доминирующей и перестраивает все общество.
Сошлюсь на «Французскую революцию» Томаса Карлейля. В ней звучит постоянная издевка, подтрунивание шотландца над французами. С одной стороны, Карлейль относится к Французской революции с колоссальной симпатией и любовью, с другой стороны — со снобизмом, который вообще отличает британцев. Он описывает, как происходит конституционирование нации, об этом есть блестящая глава, написанная в духе Жванецкого. Во всех деревнях Франции, пишет Карлейль, прошли собрания, на которых жители выходили и били себя пяткой в грудь: теперь мы французский народ! Собрания выдвинули своих представителей на уровень префектур, и те снова собирались и бились пяткой в грудь: с этого момента мы французский народ, нация и суверенное государство! В конце концов волна докатилась до Марсова поля, ради которого срыли несколько кварталов, они собрались там, в Париже, пошел страшный ливень, но это не помешало десяткам тысяч ударить себя пятками в грудь и прокричать: отныне мы французская нация! Так произошел ритуал разрыва с самодержавием, по-французски пышный и разукрашенный. И Карлейль пишет: как это все не похоже на мою родную Шотландию, где однажды вечером двенадцать религиозно настроенных человек собрались при свечах в одной комнате и договорились между собой о том, что с этого момента будут жить по другим принципам и внутри себя придерживаться простых правил честности, а дальше они разошлись и за несколько десятилетий перевернули страну. Лично мне ближе шотландский путь, но думаю, что в России будут бить пяткой в грудь.
— Видите ли вы в современной России эти 2-3% «строителей матрицы» или их зачатки — тех, кто способен не только взять власть, но и благородно, аристократично, а не как это произошло в 90-е, использовать ее на благо развития всего общества?
— Во многом это вопрос веры, социологическое исследование на эту тему провести невозможно. Но сам факт того, что нас это заботит и мы это обсуждаем, говорит о том, что мы осознаем проблему. Как там у Шолом-Алейхема: Бог посылает исцеление до хворобы. Если есть осознание болезни, значит, найдутся люди, которые будут пытаться ее лечить.
По моим ощущениям, Гегель прав, и все действительное действительно разумно. Я внутренне отторгаю 90-е, считаю их трагическими для страны, предопределившими сегодняшний день, я убежден, что «нулевые» — абсолютно логичное и неизбежное последствие 90-х, никакого другого варианта и быть не могло. Тем не менее 90-е, наверное, были исторически необходимы, ими нужно переболеть, чтобы открылись возможности для нового этического меньшинства. И теперь такие возможности есть.
...
— Да, но возможно ли за несколько десятилетий пройти путь, который европейцы одолели за столетия?
— Во-первых, протекание социальных реакций ускоряется. Впервые эта замечательная идея была высказана Сергеем Петровичем Капицей. В свое время он выдвинул теорию, которой был очень увлечен, но, к сожалению, не успел опубликовать, она описывает феномен ускорения социального времени. Он очень интересно, на примерах показывал, что те трансформационные сдвиги, которые в Средние века занимали нескольких столетий, а в XIX и XX веках — несколько десятилетий, сегодня укладываются в период жизни одного-двух поколений. Мы не можем это объяснить, но эмпирически очевидно, что происходит сжатие времени, процессы развиваются все быстрее и начинают сводиться к одному-двум поколенческим шагам, это приблизительно 12-15 лет.
Второе: особенность нашей культуры в том, что начиная с Петровских времен она является переходной. В России вообще переходность — норма. Та же имперская Петровская культура корнями уходила в русскую архаику и одновременно была культурой европейского Нового времени, а в чем-то даже пыталась выскочить за пределы Нового времени (то же самое произошло с большевизмом). Одной ногой Петр цеплялся за Московию, а другой улетал в космос постмодернизма. Поэтому развитие нашего общества в разных слоях было очень неравномерным.
У нас всегда патриархальный слой, в котором господствует еще неолитическое крестьянство в том виде, в котором оно ходило по этой земле еще 40 тысяч лет назад, сочетается с вполне европеизированными слоями и элементами будущего. Нельзя говорить, что Россия — это однородная масса, здесь есть за что зацепиться. И когда пойдет процесс ускоренной трансформации, как только почва поедет под ногами, задвигаются все эти слои.
— А если ничего не трогать, оставить как есть?
— Сейчас мы находимся в шкуре волка из мультика «Ну, погоди!»: он бежит по дороге, а за ним со всей мочи несется каток. В нашем случае это каток истории. Никто ничего не будет делать, если есть альтернатива ничего не делать. Но сегодняшняя Россия оказалась в таком положении, что если не предпринимать серьезных шагов, если все останется как есть, то я не вижу ни одного аргумента, который можно привести в пользу того, почему все, что дальше Урала, через 50 лет будет находиться под российской юрисдикцией и контролем. Потому что при существующем разрыве в плотности населения, когда по китайскую сторону границы на квадратном километре проживают 300-400 человек, а по российскую — 1,5-2 человека, по закону сообщающихся географических сосудов наша территория будет просто китаизирована, причем без войны и особого труда.
Так что у России только два пути. Первый — принять это как данность и раствориться в наступающей китайской культуре. Кстати, мы это уже проходили во времена монгольского ига, поскольку и тогда Русская православная церковь предпочла расстаться с политическим суверенитетом, но, пользуясь религиозной толерантностью монголов, сохранить себя.
Второй путь — стать частью западного мира и, опершись на его технологическую мощь, постараться сохранить себя в существующих границах. Если этого не произойдет, Россия начнет рассыпаться и ужиматься, причем, мне кажется, в направлении обратном процессу роста — вплоть до размеров Владимирско-Суздальского княжества. Как конечную перспективу я вижу албанизацию России. Тогда перед перед человечеством встанет вопрос о введении протектората, который бы установил контроль над остатками ядерного потенциала некогда великой державы. Очень грустная история.
Нам говорят, что наши «Посейдоны» стоят на страже Родины и готовы смыть Атлантическое побережье США. Но кто знаком с реальностью российской оборонки, знает, что она паразитирует на технологическом потенциале середины 70-х годов, потому что в 80-х уже началось торможение. По сути, мы выживаем за счет того, что занимаемся промышленным шпионажем, превосходящим бериевские масштабы, стараемся ввезти к себе элементную базу — американскую, китайскую — и из нее изготовить свои замечательные «Посейдоны», предназначенные для их же, американцев, уничтожения. На каком-то этапе им это надоест и они перекроют контрабандные каналы.
...
— Владимир Борисович, только что отгремел протест в Екатеринбурге. Лично меня радует, что часть горожан не остановилась на собственно уличном протесте, а участвует в выработке дальнейших процедур, опроса или референдума, звучат предложения в принципе реформировать систему городской власти, вернуть прямые выборы мэра. Является ли, на ваш взгляд, протест против храма в сквере проявлением культурной революции, революции сознания, революции достоинства?
— В атмосфере «управляемой истерики», которая возникла в России после начала контрреволюционной «русской весны» в 2014 году, даже простое пассивное неучастие в клерикально-криминальной вакханалии, подспудно провоцируемой властью, является проявлением достоинства, в некотором смысле заявлением о своей гражданской позиции. А значит, и проявлением пусть и не до конца новой, «конструктивной» политической культуры, в питательной среде которой может выкристаллизоваться альтернативная матрица. Переход от пассивного внутреннего сопротивления к активному противодействию свидетельствует о том, что в отдельных местах эта кристаллизация началась.
Повод в данном случае менее важен, чем реакция людей. Эта реакция говорит о том, что общество является гораздо более здоровым, чем это может показаться на первый взгляд, особенно если судить о его состоянии по тем протуберанцам обскурантизма, которые выбрасываются в паблик контролируемыми властью медиа — не только телевидением, но и «подсадными» интернет-ресурсами. Подавляющая часть общества готова идти в ад только до определенного момента, после какой-то отметки людям становится слишком жарко и они поворачивают обратно к выходу из исторической пещеры.
Власть вынуждена на это реагировать, так как понимает, что нельзя «пережимать», ведь если вся толпа ломанет вспять, то никакой ОМОН и никакие Соловьевы с Киселевыми власти не помогут. Поэтому главный кочегар строго следит за температурой в котлах.
— В случае с екатеринбургским сквером система хоть и ощетинилась сначала накаченными «православными братками» и ОМОНом, потом, действительно, разумно отступила. Но стоит ожидать такого же позитивного, почти бескровного результата в случае, если уличным протестом покроется вся страна? Возможно, это спровоцирует силовое подавление протестов и они повторят судьбу протестов 2011-12 годов?
— Прежде всего отмечу, что я не согласен с подавляющим большинством «либеральных» комментаторов ситуации в Екатеринбурге. С моей точки зрения, гибкая реакция Кремля и лично Путина демонстрирует скорее то, что он уверен в себе и контролирует ситуацию в стране, чем то, что он слаб и теряет контроль. Похоже, очень много «кассандр», давших свои прогнозы по развитию конфликта, предвещая сначала силовой разгон, потом непременный обман и строительство храма на том же самом месте, попросту опростоволосились. Это, конечно, и до сих пор не исключено, но все же кажется менее вероятным, чем перенос строительства в какое-нибудь другое место. (При этом, как это водится в России, с обеих сторон забора никто не признал своих ошибок, а просто продолжил пророчествовать дальше).
Дело в том, что с высоты кремлевского полета локальное безумие какого-нибудь местного купчика, у которого «крыша поехала» на православном мессианстве, это «провинциальные причуды», на которые власти наплевать и которые она готова терпеть, пока все идет гладко, то есть до тех пор, пока обходится без скандала. Главное — чтобы приличия были соблюдены. «Короли Кущевки», положив 12 человек с женщинами и младенцами на алтарь своего криминального тщеславия, эти приличия соблюсти не сумели и были безжалостно сметены с лица Краснодарского края. Те, кто потом занял их место, вряд ли намного лучше, но они уже знают, что все свои проблемы они должны решать тихо, потому что Кремль не собирается своим ресурсом прикрывать их уязвимые места.
То, что случилось в Екатеринбурге, неправильно истрактовано как чуть ли не начало общероссийской революции. Это лопнула уральская мини-Кущевка. Соответственно, так ее центр и воспринял и, взвесив все, реагирует пока очень адекватно. Вот если он пойдет на поводу у тщеславия местных воротил, тогда это будет свидетельствовать о его собственной неадекватности.
Есть и еще один, чисто субъективный, фактор — это фактор Ройзмана. Наличие такого мощного лидера в регионе, с которым совершенно непонятно что делать и при этом непонятно, как он в той или иной ситуации себя поведет, заставляет Москву вести себя осторожнее, чем обычно, чем как бы она вела себя в любом другом «типовом» российском регионе. Ройзман для Москвы очень сложная фигура, потому что он то, что называется «народный», а не интеллигентский вождь. Ему не надо «ходить в народ», как многим другим популярным лидерам оппозиции, он там живет. Это еще одна причина, которая заставляет Кремль осторожничать.
С учетом всего, что я наговорил, думаю, вам понятно, что я очень далек от паттерна рассматривать события в Екатеринбурге как явление призрака русской революции, и не думаю, что режим всерьез смотрит на эти события под таким углом.
Что касается подготовки власти к протестам, то любая власть, даже самая демократическая, готовится к протестам, на то она и власть. А революция начинается не тогда, когда люди выходят на улицы, а когда те, кто должен их оттуда выгнать, проникаются сомнениями. Поэтому я лишен той странной магии цифр, которая с 2011 года владеет оппозиционными умами в России: вот выйдет миллион человек на улицу и все будет по-другому. Во-первых, не выйдет, а даже если и выйдет, то необязательно, что будет по-другому. Из всех признаков революционной ситуации, известных нам от Ленина (ну хотя бы в этом он был эксперт), самый главный — верхи больше не могут. Пока в России верхи могут, и еще как.
— Социологи говорят: проблема оппозиции в том, что нет партии и лидера, вызывающих доверие и отвечающих надеждам людей, нет консолидирующего лозунга. Предположим, что партия и лидер найдутся, а каким, по вашему мнению, может быть лозунг? Какие идеи и слова могут тронуть сердца людей?
— Есть большой соблазн «упасть в гапоновщину», провоцируя людей на уличные протесты. Продолжая цитировать ленинское наследие, можно вспомнить о том, что промедление есть смерть революционного восстания. Если уличные протесты ничем не заканчиваются, если это не имеет развития, если каждый раз все завершается поражением и унижением, то это только деморализует массу и внушает ей мысль о бесперспективности борьбы. Протесты превращаются в развлечение небольшого быстро маргинализирующего слоя, который все более и более напоминает религиозную секту. Иногда этой секте удается «схватить» свою минуту славы, но потом все становится еще более беспросветным.
Это не значит, что протесты бессмысленны, но к ним нельзя относиться как к спорту. Каждая такая акция должна быть выверенной и осмысленной, иметь основания и веский повод. Иначе, рано или поздно, все это выродится в политический онанизм и будет работать только на укрепление режима. Требуется гораздо больше мужества, чтобы готовиться и терпеливо ждать момента, который может наступить при твоей жизни, а может и не наступить. Как писал Лермонтов, «легче плакать, чем страдать без всяких признаков страданья».
Что касается лидеров и лозунгов, то я вас, наверное, удивлю, если скажу, что все правильные и нужные слова уже давно сказаны и никакого революционного «философского камня» на самом деле не существует. Поиски «нужной» идеологии с обеих сторон — и в Кремле, и во внесистемной оппозиции — очень напоминают поиски «белого слона» в азиатской мифологии. Дело не в том, что что-то не сказано, а в том, что пока никто не хочет слушать. Значит, время еще не наступило. У меня нет никаких сомнений в том, что оно наступит, чуть раньше или чуть позже, и тогда все вдруг проснутся и будут говорить все то же, что сегодня — о бедности, о коррупции, о национальной гордости, о произволе, о чванстве бюрократии, но последствия эти разговоры будут иметь совершенно другие. Отчасти, может быть, и потому, что сработает накопительный эффект. Все пока откладывается в массовом подсознании. Так что любые усилия не пропадают даром.
https://www.znak.com/2019-05-27/rossiyu ... _pastuhovaЗакрытый опрос ФСО показал рекордное недоверие бизнеса к силовикам
Российский бизнес считает антикоррупционную деятельность силовых структур неэффективной и не доверяет им, одновременно отмечая рост коррупции. Это показал опрос Федеральной службы охраны, проведенный для омбудсмена Бориса Титова
В понедельник, 27 апреля, президент Владимир Путин встретился с уполномоченным по защите прав предпринимателей Борисом Титовым. Бизнес-омбудсмен представил главе государства ежегодный доклад о положении дел с правами человека в предпринимательской сфере.
Приложением к докладу стал экспертный опрос Федеральной службы охраны (ФСО, копия есть у РБК). Спецслужба интересовалась оценкой бизнес-климата со стороны специалистов (адвокатов, ученых-юристов, прокуроров и правозащитников) и предпринимателей, подвергшихся уголовному преследованию. Всего были опрошены 181 специалист и 211 предпринимателей в 37 регионах.
Основные выводы исследования ФСО — в обзоре РБК.
Бизнес в России все более небезопасен
Первая часть исследования — сборный опрос специалистов и переживших уголовное преследование предпринимателей об общем состоянии бизнес-климата в стране.
Среди экспертов 69,2% не считают ведение бизнеса в России безопасным. По результатам опроса в 2017 году их доля составляла 57,1%, в 2018-м — 67,2%. Бизнесмены относятся к перспективам ведения бизнеса в стране еще скептичнее — 84,4% считают это небезопасным.
Доля респондентов, считающих, что российские законы не гарантируют защиту бизнеса от необоснованного уголовного преследования, почти не изменилась: в 2018 году — 70,5%, в 2019-м — 70,7%.
Растет доля опрошенных, не доверяющих силовым структурам: в 2017-м — 45%, в 2018-м — 51,5%, а в 2019-м — 66,7%. Более половина (55%) не доверяют судам. Всего 43,3% респондентов доверили бы разрешение хозяйственных споров государственному суду, 30,1% — третейскому, 10,8% — вообще никому.
Две трети экспертов (66,9%) не считают правосудие в стране независимым и объективным.
ФСО фиксирует рост сомнений в антикоррупционной деятельности силовиков — большинство опрошенных (69,4%) назвали ее неэффективной или скорее неэффективной. 37,7% считают, что уровень коррупции за последний год не изменился, еще в сумме 30,8% — что в той или иной степени вырос.
Преступления в сфере экономики расследуются неэффективно
Вторая часть исследования ФСО — ответы специалистов на вопросы о ситуации с уголовным преследованием за преступления в сфере экономики.
Основной причиной того, что не все возбужденные уголовные дела в экономической сфере доходят до суда, 55% респондентов назвали низкий профессионализм следователей; 47% говорят о необоснованном возбуждении уголовных дел; 27,6% — о том, что уголовные дела используются для усиления переговорной позиции и для получения информации в корпоративных и хозяйственных спорах. Еще 39,8% видят в уголовных делах способ давления на бизнесменов и инструмент борьбы с конкурентами.
Треть опрошенных (38,7%) полагают, что до суда доводится менее 50% дел в экономической сфере.
По мнению почти половины специалистов (51,9%), средняя продолжительность расследования «экономических» уголовных дел составляет более года. По опыту каждого шестого (18,8%), судебные процессы по уголовным делам по экономическим преступлениям в среднем длятся более года, для 59,1% — более полугода.
81,9% считают чрезмерным помещение в СИЗО большнства фигурантов дел, не совершавших тяжких преступлений против личности и не пытавшихся скрыться. Более половины специалистов (58,8%) выступают за широкое применение залога вместо домашнего ареста и СИЗО.
67,6% специалистов поддерживают замену наказания в виде лишения свободы за экономические преступления штрафами (из опрошенных сотрудников прокуратуры — только 41,7%). Более половины опрошенных считают необходимым увеличить объем полномочий прокуратуры в уголовном процессе.
63,2% специалистов полагают, что согласование органами прокуратуры возбуждения уголовных дел по экономическим преступлениям снизит коррупционное давление на предпринимателей. 61% экспертов считают, такой же эффект даст согласование прокуратурой взятия под стражу.
Специалисты поддержали декриминализацию ряда статей УК: ч. 1 ст. 194 (уклонение от уплаты таможенных платежей — за ее смягчение выступили 27,8% опрошенных); ч. 1 ст. 180 (незаконное использование чужого товарного знака — 37,8%); ч. 1–4 ст. 171 (производство, приобретение, хранение, перевозка или сбыт товаров и продукции без «маркировки» — 30%).
Часть опрошенных выступают за декриминализацию ст. 171 (незаконное предпринимательство — 37,2%); ч. 5 ст. 159 (мошенничество с преднамеренным неисполнением договорных обязательств — 17,8%); ч. 2 ст. 146 (нарушения авторского права в коммерческих целях — 50,3%).
Фигуранты уголовных дел теряют бизнес
Третья часть исследования — ответы опрошенных ФСО предпринимателей, подвергшихся уголовному преследованию, об обстоятельствах возбужденных дел.
Чаще всего (55,9%) они проходили по ст. 159 УК (мошенничество). В 15% случаев — в совокупности с другими составами преступлений. Две трети до начала уголовного преследования вели бизнес более десяти лет. 71,2% относились к представителям микро- и малого бизнеса.
Причиной возбуждения большинства уголовных дел предприниматели называют бизнес-конфликт (41%) и личный интерес силовиков или чиновников (36,7%). Для 45,2% опрошенных уголовное дело не завершилось приговором.
Более половины опрошенных предпринимателей рассказали об изъятии электронных носителей (60,9%) и оригиналов документов (74,5%). Только треть предпринимателей (33,7%) указали, что в ходе досудебного расследования у них не забирали используемое в бизнесе имущество.
84,3% предпринимателей в результате уголовного преследования полностью или частично потеряли бизнес, 73,8% следствием назвали потерю рабочих мест.
В среднем на одного предпринимателя, подвергавшегося уголовному преследованию, приходится 130 сотрудников, потерявших работу. Менее половины участвовавших в опросе предпринимателей готовы после уголовного преследования продолжить бизнес в России. Наиболее травмирующими для бизнеса стали их заключение под стражу (23%) и контакты силовиков с контрагентами (20,8%). Далее шли давление на сотрудников (15,1%), арест банковских счетов (12,5%), изъятие документов (7,8%), арест товара (2,6%).
Для более чем 60% предпринимателей уголовное преследование привело к потере здоровья и репутации, 54,5% потеряли бизнес, 38,7% — большую часть активов, 29,3% — деньги на решение вопроса об отказе от преследования, 27,7% — сократили инвестиции.
Бизнес-омбудсмен за изменение УПК
Социологическая служба ФСО проводит опросы по заказу уполномоченного по правам предпринимателей уже третий год, и отношения с ней сложились очень конструктивные, рассказал РБК Борис Титов.
«В защите бизнеса дел по-прежнему непочатый край», — считает омбудсмен. По его словам, на фоне низкого доверия респондентов к законодательству, силовикам и судам предложения по изменению УПК выглядят особенно актуальными. Омбудсмен выступает за смягчение меры пресечения для бизнесменов, осужденных по экономическим делам.
Изменить ситуацию поможет большая серьезная реформа правоохранительной и судебной систем, заявила РБК член экспертного совета при Генпрокуратуре Мария Шклярук. По ее мнению, надо радикально пересмотреть методы работы и подготовки кадровых составов судей и полиции, повысить требования к уровню доказательств по уголовным делам. Шклярук предлагает отмену наказания в виде лишения свободы по ненасильственным экономическим преступлениям.
Увеличению доверия бизнесменов к силовикам должны способствовать справедливое правосудие, объективное следствие и невовлечение силовых структур в хозяйственные споры, считает президент «Опоры России» Александр Калинин.
Он считает необходимым усиление полномочий органов прокуратуры в уголовном процессе для восстановления баланса следствия и дознания. Калинин отметил, что на сегодня указания прокурора не являются обязательными для следователей. А санкцию на возбуждение уголовного дела прокурор должен дать в течение 24 часов, хотя за это время часто невозможно ознакомиться даже с преамбулой дела.
РБК направил запросы с просьбой прокомментировать итоги опроса ФСО в ЦОС ФСБ, управление информации МВД, пресс-службы Следственного комитета России и пресс-службу Генеральной прокуратуры.
По итогам встречи с Борисом Титовым российский президент согласился с необходимостью бороться с «несуразными» проверками бизнеса. Кроме того, он предложил проанализировать ситуацию с использованием залога для бизнесменов вместо жестких мер пресечения.
Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/society/28/05/2019/5 ... =from_mainКудрин предсказал российской экономике застой
Российскую экономику ждет еще один год застоя с темпами роста втрое ниже среднемировых. Такой прогноз в понедельник дал глава Счетной палаты Алексей Кудрин.
Какого-либо ускорения после начала года, когда ВВП прибавил лишь 0,8% (за январь-апрель), ждать не стоит, следует из расчетов Кудрина. «Я в конце прошлого года при утверждении бюджета говорил о моих оценках выполнения цели по экономическому росту, - напомнил Кудрин ТАСС. - Официальная цель была 1,3%, а я всегда говорил, что она будет около 1% или ниже». Оснований менять этот прогноз нет, подчеркнул глава СП. Рост «будет положительный, но ниже 1%», сказал Кудрин.
«Основным негативным фактором, сдерживающим рост экономики, продолжают оставаться последствия повышения налоговой нагрузки в начале года», - отмечает в обзоре в понедельник экономист ФК «Уралсиб» Алексей Девятов.
По данным Минфина, за январь-апрель сборы в федеральный бюджет подскочили на 15% по сравнению с прошлым годом. Заплатить пришлось несырьевому сектору экономики: если нефтегазовые налоги выросли на 9,3%, то в не нефтегазовом секторе - на 19,7%, или 599 млрд рублей. В результате темпы роста ВВП за первый квартал оказались минимальными за два года - 0,5%.
Несмотря на умеренные темпы роста реальной заработной платы (+1,4% за январь-апрель), потребительский спрос продолжает оставаться слабым, что «косвенно свидетельствует о продолжающемся сокращении реальных доходов населения в результате обвального падения доходов от аренды и малого бизнеса», отмечает Девятов.
Современная модель экономики России - это чиновничий капитализм: доля государства по разным оценкам составляет от 50% до 70%, что в 5-7 раз больше, чем в 1999 году, рассуждает директор ИАЦ «Альпари» Александр Разуваев.
Достаточно посмотреть первую десятку российского списка Forbes, чтобы сделать выводы, говорит он: «Хозяевами России являются корпорации или крупный капитал прежде всего нефтяной и газовой отрасли. Как следствие - политика слабого рубля, который очень выгоден экспортерам. Как мы хорошо помним, четыре года назад Россия ответила на санкции двукратной девальвацией рубля, то есть обесценила издержки корпораций, в том числе труд рядовых россиян, сохранив маржу в виде налогов и дивидендов собственников».
За 5 лет реальные доходы населения упали на 11%. «Фактически бизнес и чиновники заставили заплатить за конфликт с Западом рядовых россиян, а сами остались при своих», - говорит Разуваев. Вряд ли модель экономики будет сильно меняться в ближайшее время, продолжает он: рост экономики упирается в рост производительности труда, а он, соответственно, в инвестиции и проблему санкций.
Рост медленнее среднемировых темпов - это реальность, которую, «видимо, надо принять как данность, а о пятом месте в рейтинге крупнейших экономик мира просто забыть», советует Разуваев.
https://www.finanz.ru/novosti/aktsii/ku ... 1028232883Правительство планирует создать рейтинг регионов по выполнению нацпроектов
https://www.novayagazeta.ru/news/2019/0 ... tsproektovМВФ не советует тратить ФНБ
Но Минфин намерен это делать
Инвестировать деньги фонда национального благосостояния (ФНБ) во внутреннюю экономику не стоит, заявил руководитель миссии Международного валютного фонда (МВФ) в России Джеймс Роаф (его цитирует «Интерфакс»): необходимо продолжать копить средства – вкладывать их в надежные зарубежные активы.
Сейчас в ФНБ поступают сверхдоходы от продажи нефти: по бюджетному правилу в 2019 г. доходы при цене нефти Urals выше $41,6 за баррель. Сейчас в ФНБ 3,8 трлн руб., или 3,6% ВВП. По Бюджетному кодексу, после того как ликвидная часть (без учета уже сделанных вложений) ФНБ достигает 7% ВВП, средства фонда можно начать тратить. Минфин прогнозирует, что это случится к концу 2019 г., когда в ФНБ накопится 7,9 трлн руб.
...
https://www.vedomosti.ru/economics/arti ... 72-mvf-fnbРоссияне стали экономить на дорогом спиртном. Спрос на пиво вырос до 63,2%
В России с начала года упал спрос на вино и дорогой крепкий алкоголь. Их россияне заменяют пивом и дешевой водкой. Таковы данные исследования, проведенного сервисом по поиску и выбору товаров в интернете Rate& Goods.
Спрос на пиво стабильно растет. В конце 2018 года пиво занимало долю в 55,4% от всего купленного алкоголя, в конце первого квартала — 63,2%. В апреле спрос на пиво вырос до 64,2%, приводит данные исследования РИА «Новости».
На втором месте потребительских предпочтений — вино. Однако спрос на него по сравнению с прошлым годом несколько снизился: если на конец 2018 года доля вина составляла 18,3%, то в первом квартале 2019 года она сократилась до 15,5%, а в апреле — до 15%.
«Мы видим, что на фоне общего роста цен россияне стали экономить на алкоголе. Дорогих напитков — виски, коньяк — покупают все меньше, и вместо вина отдают предпочтение более демократичному пиву. В этом году мы даже не наблюдали роста продаж шампанского на Восьмое марта, хотя, как правило, в Международный женский день его покупают достаточно активно — это второй после Нового года потребительский пик», — пояснил генеральный директор сервиса Роман Майстер.
Спрос на водку, по данным экспертов, остается стабильным — ее продажи занимают порядка 10% от общего объема, а от более дорогих крепких напитков россияне постепенно отказываются: спрос на виски сократился с 2,4% в конце прошлого года до 1,4% в этом, на коньяк — с 4,5 и до 3,5%. Страдает и шампанское: если по итогам четвертого квартала 2018 года его доля составляла 4,1%, то по итогам первого квартала — 1,4%, в апреле — 1,3%.
Специалисты проанализировали статистику приобретения алкогольных напитков в первом квартале 2019 года в сравнении с четвертым кварталом 2018 года. Исследование, посвященное предпочтениям потребителей в алкогольном сегменте, было проведено на материале 700 тысяч чеков пользователей сервиса из Москвы, Санкт-Петербурга, Краснодара, Ростова-на-Дону, Казани, Уфы, Челябинска и Новосибирска.
По мнению Майстера, в ближайшее время тенденция к экономии на алкоголе сохранится. «Мы уже несколько месяцев наблюдаем устойчивую тенденцию роста цен, в том числе на товары первой необходимости, и, похоже, алкоголь — это то, на чем люди просто вынуждены экономить. Самый уязвимый сегмент — это элитные напитки, такие как коньяк и виски. Они, скорее всего, и дальше будут терять популярность», — сказал он.
https://www.znak.com/2019-05-25/rossiya ... os_do_63_2Пучок-лучок: как бедные орловцы превращают подножный корм в прожиточный минимум
Орёл – бедный город. Это не удивительно, учитывая скорость, с которой в последние годы закрывались крупные производства и сворачивался малый бизнес. Как следствие: на 100 открытых вакантных должностей приходится 353 безработных); покупательская способность близка к нулю...
Торговые центры, возведенные на месте бывших заводов, убийственно пусты и непонятно, зачем они вообще тут, если, допустим, в мебельном центре – не в самом крутом по ценам - за четыре месяца этого года купили всего два стула и стол за 14 тысяч рублей, а «Магниты» и «Пятерочки» народ заходит только после пенсии и в дни бешеных скидок. Облстать фиксирует утечку экономически активного населения из региона – по десять-пятнадцать тысяч человек ежегодно, за 2018-ый уехало 22 тысячи семей.
Интересно, как живут и на что надеются оставшиеся?
-Мы проводили исследования в Орле, - рассказала «НИ» член экспертного совета Российского института потребительских испытаний Ирина Костомарова. - Мне вообще непонятно, как там люди выживают при их соотношении доходов и затрат: средняя пенсия – 13 700, реальная зарплата – 13 000, из них – 4-5 тысяч уходит на ЖКХ, 2000 на садик или на школу, 1500 на дорогу, а ведь еще налоги, обязательные платежи, шильце-мыльце... Семье остается 3-5 тысяч – «на макарошки» каждый день, фрукты овощи недоступны, мясо в лучшем случае раз в неделю, рыба по праздникам. Эта структура потребления называется одним некрасивым словом — бедность. При почти полном отсутствии экономики у горожан есть только один выход удержаться на плаву – выращивать подножный корм на своих участках.
Совет новизной не отличается. Дачи в Орле давно не роскошь, а жизненная необходимость. По опросам провинциальных СМИ, которые из года в год исследуют эту единственную стабильно развивающуюся сферу орловской экономики, лишь 15% владельцев земли отдыхают и расслабляются на даче. Большинство предпочитает выращивать на ней овощи и фрукты. Урожай помогает каждому третьему дачнику обеспечить семью продуктами питания, каждый десятый из ста выносит выращенное на продажу и зарабатывая в сезон только на лучке-пучке от 60 до 80 тысяч рублей.
В отличие, допустим, от Москвы, где бабке-огороднице негде приткнуться со своим пучком, в Орле местные производители имеют аж четыре зоны свободной торговли. Официально они называются ярмарки выходного дня, работают по субботам в самых многолюдных местах города. Давным-давно ярмарки придумал губернатор Егор Строев, лютый покровитель сельского хозяйства, за счет которого ожидался подъем всей областной экономики. Пока она поднималась, фермеры и трудовое крестьянство обязаны были снабжать горожан излишками продукции «по ценам производителя» - т.е. молоко, мясо, картошка как минимум вдвое дешевле, чем в магазинах. Коммунизм как-то не задался – сначала у фермеров закончились дешевые «излишки», а потом перевелись и они сами. После Строева в Орле были еще три губернатора, для подъема экономики они ставили уже не на аграриев, а на заграничных инвесторов, на культуру и туризм, но, слава богу, у всех хватило ума пощадить ярмарки – последнюю живую шестеренку в глохнущем механизме.
- Когда пришел Клычков, переполох все же был, -рассказывает Владимир Бирюков (торгуют с женой овощной и цветочной рассадой, осенью дарами леса, - шиповник, боярка, грибы). – Он из Москвы, какая там зачистка вы сами знаете, люди стали опасаться, что и здесь торговле придет конец. Формально будет прав – от сельскохозяйственных ярмарок осталось одно название. Настоящих аграриев здесь нету – так, пара машин с хлебом из районных райпо, пара машин с яблоками из плодовых хозяйств, машина с молочкой из Маслово…Торгуют в основном дачники да частники типа нас с Маринкой, кто кинулся в огородничество от нужды. Клычков это понял, особого вреда мы от него не увидели.
БАБУШКИ НЕ ПРОСТИЛИ
Нововведения все же есть. С прошлого года ярмарки выходного дня перестали быть бесплатными для производителей. Чиновники объяснили это тем, что у города нет денег на обслуживание, а за арендную плату людям создадут условия – будут подметать мусор и установят новые туалеты. Оператором благоустройства определена торгово-промышленная палата. Та на радостях заломила за стоянку легковой машины — 100 рублей, за коммерческий транспорт — от 200 до 300 рублей. За квадратный метр торговой площади хотели брать по 75 рублей, после ожесточенной торговли с владельцами подсобных хозяйств, остановились на 50 рублях.
Бабушки с луком властям этого не простили.
- Я плачу 50 рублей за кусок асфальта между машинами, чтобы продать петрушку и пучок укропа, , — рассказала 53-летняя предпенсионерка Лидия Михайловна. — А мне еще 40 рублей надо, чтобы доехать до ярмарки, и еще неизвестно, продам ли зелень.. Сегодня вот ни рубля не заработала. Делали все это для кого? Для коммерсантов и спекулянтов? Они могут аренду спокойно платить, им здесь торговать выгодно. Мы почему сюда идем, здесь народ, просто быстро продать и все, и на дачу опять. И каждый просит не за 15 рублей рублей пучок петрушки отдать, а за десять. Мясо-то по 300-400 рублей продают. Есть разница в доходах? Я сюда восемь лет ходила и вижу: с прошлого года простых дачников стало меньше, выгоды им никакой.
Пожилая женщина, торгующая рассадой цветов, рассказала, что приходит на ярмарку в три утра, чтобы «занять место», а её сосед — мужчина, который также платит 50 рублей, объяснил, что «квадратный метр официально застолбить нельзя, каждый раз тебя ставят куда зря»», поэтому для «мелких производителей лучше не стало».
Своими мыслями по поводу произошедших на ярмарке перемен поделилась и производитель молочной продукции Екатерина ( имя изменено, практически все владельцы личных подсобных хозяйств с журналистами разговаривать боятся).
— Раньше торговала и ничего не платила, в туалет бесплатно ходила. Теперь за то же самое - 350 рублей. У меня коровы, в течение недели я сама перерабатываю полтонны молока. Трое детей. Мне некогда торговать где-то еще, не могу часто оставлять хозяйство без присмотра. Ярмарка один раз в неделю — единственные живые деньги для семьи. Но теперь их ополовинили - аренду ввели, бензин подорожал, сегодня последние копейки собрала, чтобы сюда доехать… Мы готовы платить за место, у нас ситуация безвыходная, лишь бы ярмарки не закрывали
Екатерина – горожанка в пятом поколении. Была воспитателем в детском саду, сельскую живность видела только на картинке. А потом повезло – вышла замуж за дагестанца, у него вся семья в Корсаковском районе, в каждом доме корова – тем и живут. У них с мужем три штуки – жить должны лучше всех, не жаловаться, а она чуть не в истерике.
Володя Бирюков из сострадания ставит Кате на прилавок лучший цветок из своей рассады. «Ой, - смущается женщина, - это же царский ирис, сто рублей, что ты мне его за так даришь. Я тебе сейчас творогом отплачу» - В сумку соседу летит полукилограммовая творожная бомба - ровно на сто рублей. Настроение сразу улучшается: «Да не бедствую я, - говорит Катя. – Просто обидно: вертишься как юла, а проку никакого. И вокруг нас все такие же… Мы даже цены на товар повысить не можем, потому что у покупателей нет денег, и они сюда ходят не покупать, а экономить.
ВОЛШЕБНЫЕ ЦЕНЫ
Судя по ценам, так и есть: ярмарка спасение для семейного бюджета, на тысячу рублей можно отовариться на всю неделю. Кусается только мясо: говядина – 450 рублей кг, свинина – 300, бройлерная курица – тоже 300 за килограмм. И как не клянутся продавцы, что это все свое, на подворье выращенное, веры им нет, потому что бройлеры таких гигантских размеров и в таком количестве, чтобы к каждой субботе забивать по 20 штук на один прилавок (а их, как минимум, десять в ряд) на орловских подворьях не водятся, ближайшее их гнездо – бройлерная фабрика в Губкине Белгородской области. Говядина вообще неизвестно где скиталась в замороженном виде, прежде чем оттаять на Комсомольской площади в Орле. Свинина, за редким исключением своя, мираторговская, потому что у них огромный комбинат в Знаменском районе и частникам нет никакого смысла держать поросят дома – по цене за килограмм домашнее мясо выйдет в полтора раза дороже закупленного оптом, а по качеству не отличишь, все кормят свиней одним и тем же комбикормом.
Но, в отличие от властей, к перекупщикам мало кто придирается – главное, выбор есть, а покупать или не покупать – это уж как финансы позволят.
На остальные продукты цены просто волшебные. На 10-60% ниже, чем в супермаркетах, сообщили «Новым Известиям» в правительстве Орловской области. В переводе на рубли это выглядит так: молоко (бутылка полтора литра) – 50 рублей, творог -150-200, сметана, сливки (снятые) от 150 до 300 руб. (поллитровая банка), огурцы (кривые, но вкусные) 70 рублей, лук зеленый (с грядки, даже привянуть не успел) – 150 руб.кг, помидоры -120 (пока не свои, из Азербайджана, за это отдельное спасибо братьям по разуму, кабачки -40, зелень (пучки размером с хороший веник) – 20, гречка и сахар – 28 рублей. Дешевизна двух последних позиций объясняется тем, что гречиха и сахарная свекла в изобилии растет в области и тут же перерабатывается, предприятиям выгоднее продать продукт по себестоимости и сразу получить деньги, чем месяцами ждать, когда орловский сахар и крупу реализуют торговые сети, под завязку забитые продукцией из чужих регионов и по более дрогой цене.
ТРАМВАЙ ЖЕЛАНИЙ
Отдельная песня – рассада. Продают все – от едва вылупившихся ноготков по 20 копеек за штучку до огурцов с завязью (40 рублей за саженец в стаканчике). К проверенным продавцам очередь. Вот Марина Бирюкова – проверенная. У нее к каждой партии своя записочка – когда посеяла, когда пикировала, когда подкормить, чтобы перец вырос мясистым, а помидоры – размером с кулак. Те же помидоры и перцы у нее в своем огороде, в августе привезет плоды на продажу и можно сравнить, тоже самое ты покупал или тебя надули.
- Марина за что берётся, всё делает на совесть и качественно, - уводит жену от подозрений Владимир. – Она же не торговка забубенная, а музыкант с высшим образованием, второй скрипкой была в губернаторском оркестре. Многие ее до сих пор узнают, хоть она, онечно, шифруется – очки дурацкие, кепочка…
От этих откровений можно умереть на месте: какой вираж от скрипки к рассаде!. Но ведь и Володя не простак – Тульский политех за плечами, был начальником цеха на двух орловских заводах, пока они не сдохли, ну а дальше, по его словам, уже покатилось – инженер в фирме из трех алкоголиков, так и не понял, чем они занимались, зарплаты ноль, охранник на базе – 13 тысяч и два бандитских нападения за полгода, биржа труда – 1900 рублей в месяц. Второй ребенок. Теща на пенсии, начислили на тот момент 5200. Скрипка без зарплаты. И все, прочно сели на минус.
- Самое страшное в этом состоянии – привыкание, - изливает Володя душу случайной слушательнице. Даже торговлю забросил, Марина одна икру мечет и по тому, как убывает рассада, можно понять, что им скоро ехать, а он все о своей занозе: - Многие уже притерпелись: раньше на завтрак сыр ели, сейчас разогревают вчерашнюю картошку, одежду донашивают за подругами, телевизор с утра до ночи, разговоры одни и те же: хорошо бы куда-нибудь уехать… Куда ты уедешь, если у тебя даже на трамвай нету?
ДОЛАКОМИЛАСЬ СКРИПКА
Бирюковы всё-таки уехали – в деревню. Эту часть романа я дослушаю позже, когда приеду к ним в гости – на центральную усадьбу бывшего колхоза имени Свердлова в Хотынецком районе. Это черт-те сколько километров от Орла, глушь беспросветная, из цивилизации только электричество и скважина с водой, мобила, чтобы встретили, не берет, дорога после дождя только для экстрималов, но зато у них есть огромная теплица, в которой с января попеременно выгоняются то крокусы с тюльпанами, то лук с редиской, то рассада помидоров, которую Бирюковы считают на тысячи – тысяча корней бычье сердце, тысяча – микадо, еще тысяча – орловские засолочные, другие даже запоминать не стала – бесполезно. Еще есть огород 50 соток, где тоже все засажено, укрыто и растет потихонечку.
Зло берет: а поближе к Орлу нельзя было устроить это овощное хозяйство? Ну хотя бы, чтоб не накручивать 200 км на ярмарку и обратно.
- Поближе давно все схвачено, - говорит Володя. - В радиусе 40 километров искать нечего, домов на продажу нету, брошенные огороды и даже поля с удобным подъездом выкуплены или захвачены. Ты думаешь, на ярмарке стоят потомственные крестьяне? Ни одного не знаю! В основном городские жители, бывшие безработные, которые наконец-то догадались, что ловить в стране нечего, и надо спасаться, кто как может. Мы с Мариной припозднились с деревней из-за детей, ну и неопытность, конечно, сказалась - рассчитывали разбогатеть с дачного участка, цветами занимались, продавали и рассадой, и букетами. Но что ты с этого получишь? Максимум 40 000 весной и 30 000 осенью, перед школой. Как приварок к зарплате это нормально, даже в удовольствие. У нас зарплаты не было, попробуй растяни 70 тысяч на 12 месяцев – нищету не прикроешь. Я это понял, когда Маринка первый раз сказала – « купила нам немножко рыбки полакомиться». У нас так только теща выражалась в девяностых, когда уж совсем край был. Потом это словечко «лакомиться» исчезло из языка, и вот снова… Нас тогда как ударило: либо и дальше пускать пузыри со дна, либо цепляться за землю и делать на ней нормальный бизнес.
«КАПУСТУ РУБИМ НА ЗАКУСКУ»
Дом в глухомани им нашли товарищи по несчастью. Тоже на ярмарке стоят, слева от Бирюковых их палатка с потешным слоганом «Капусту рубим на закуску, рассол даем на опохмел».
- На самом деле у них все серьезно поставлено, по полному циклу, - рассказывает Владимир. – Под капустой почти гектар, выращивают сами, с осени занимаются засолкой. И не как-то там… по колхозному: нарезали, намяли, соли насыпали. У Надежды Тихоновны капуста разного засола – с клюквой, с грецким орехом, со свёклой - морковкой, с изюмом, с хреном, с квасом… К ним всегда очередь.
Дом в деревне Инютиным достался от каких-то родственников. Семёныч прям сразу Москву бросил, вахтой работал – сварщиком на стройке, и у жены все сложилось – «Дормаш» обанкротился, она закрыла бухгалтерию и все, начали новую жизнь, не испугались. Надежде слегка за пятьдесят, Семеныч постарше, чуть-чуть не дотянул до пенсии по старому закону. Не жалеет.
- Сколько нам той пенсии дадут – прожиточный минимум? Да и того, я думаю, не достанется, - рассуждает Виталий Семенович. - Я человек грамотный, телевизор смотреть умею. Все что там говорят, надо умножать или делить на два. Только вчера слушал: «теневая экономики составляет 20% российского ВВП». Значит, пол-страны, минимум, в тени. Они же только олигархов, которые не платят в бюджет и плевать хотели на пенсионный фонд? Добавляйте сюда 30 миллионов самозанятых граждан – и такую цифру я слышал – они тоже никаких налогов не платят, плюс миллионов 25 тех, кто годами работал без оформления, за кусок хлеба. Я сам такой, десять лет по московским стройкам – все даже и не упомню. Государство нас не видело, и мы ему не перечисляли ни крошки. Что оно может вернуть нам на старости лет? Если не совсем дурак, ни на кого не надейся и обеспечивай себя сам.
Такие разговоры – бальзам на сердце молодым Бирюковым: меньше переживают за свой вынужденный выбор и реже огрызаются, когда деревенские соседи причитают над их «горькой долей». В деревне всего- то пять старух, за всю жизнь наломались на огородах, никаких капиталов не нажили, им дико даже представить, что молодые и неопытные горожане мечтают подняться «на цветах».
- Одно дело, когда из города переезжают к жратве поближе, - пояснила корреспонденту 80-летняя Анна Константиновна. – У нас так три семьи вернулись, чтоб, значит, не морочиться туда сюда с сумками, а хлебать щи, не отходя от грядки. Так у них и нормально все – картох насажали, курочек завели. А эти – кивает она в сторону Бирюковых – ни жиринки – ни живинки, одни лопухи разводят. Коммерция, мать ее! Те, хоть и старые – кивок в сторону Инютиных – но тоже помешались - в огороде одна капуста. Наешься ты ей досыта? Нет, мясо везут из города, с ярмарки. Все перемешалось.
В принципе, деревня не против городских коммерсантов, один раз только порубили лопатами 200 кочанов, пока Инютиных дома не было. Семёныч быстро нашел злодеев – пацаны. Причем, действовали не из пакости, а, как предполагает Инютин, «по наущению».
- Из района принуждали к многопрофильному хозяйству, - говорит он. – Раз пять приезжал один деятель, распинался: мы приветствуем свежие силы, давайте совместно развивать аграрный сектор. Зарегистрируйтесь как фермерское хозяйство, мы вам нарежем гектаров десять – сейте зерновые, корма, свиней разведете или птицу – что вам больше по душе, людей наймете, трудоспособные еще остались, и мы вместе накормим страну…. Надо было сразу лесом послать этого кормильца. В районе уже ни одного фермера не осталось, все развалено. Не я это сделал, и возрождать село не собираюсь, не за тем сюда приехали. Надежду тоже заело, она стала объяснять, чем городской бизнес в деревне отличается от колхозной экономики, и что мы года не проживем, если бросим свою специализацию и начнем хвататься за все сразу. Деятель обиделся, и, я думаю, подговорил подростков отомстить. Мы в тот год тысяч 70 потеряли: кочаны испорчены –доход не дополучен.
Если бы поддались на уговоры, потеряли бы еще больше. Примеры перед глазами. Друзья продали квартиру и переехали в деревню. Купили огромный дом с участком, хотели свиней разводить. Ничего не вышло, свиней пришлось усыпить из за угрозы африканской чумы ( на самом деле под боком оказался монополист по свиньям, ему не нужны конкуренты). Занялись картошкой. Оказалось невыгодно – картошка у всех, осенью она по 9 рублей за кг, мешок – триста, не продали, до весны погнила. Сейчас коз разводят. Молоко, сыр творог продают, чтобы содержать дом и вкладываться в новые постройки – то птичник собираются делать, то агротурбазу для туристов с питанием «все включено». Сами едят то, что кое-как посажено и кое-как выросло.
- Мы летом в гости приезжали. Красиво, конечно, природа, лес, речка, - со вздохом говорит Надежда. - . Друзья очень жалеют о переезде, вокруг одни алкаши, воруют, страшная коррупция, плохое образование, медицины нет. А вернуться некуда, квартира продана, съем дорогой, да и дом в деревне нельзя оставить даже на день, разворуют. И не продашь его - за копейки возьмут, а они только за ремонт миллион вбухали…
К чему это она? А к тому, что если нужда прижала, переехать из города в деревню можно, но только в одном случае - если придумали, чем будете зарабатывать. Само по себе ничего не растет и в деньги не превращается. Живите по средствам и по силам: если измаялись без работы, 24-часовой рабочий день вам обеспечен, но обязательным дополнением к нему будет радикулит и навязчивая идея спихнуть на кого-нибудь эту добровольную каторгу. И последний совет от многомудрой Надежды Тихоновны: не избавляйтесь от недвижимости в городе. Не потому, чтобы сохранить путь к отступлению, просто надо куда-то вернуться, когда все устаканится и жизнь повернется к лучшему.
https://newizv.ru/news/society/25-05-20 ... yy-minimum"Сделают как надо им". Новгородская область сокращает школы
Школа №2 в новгородском городе Боровичи празднует в этом году 90-летие. Власти приготовили специфический подарок: присоединение к соседней школе. Объясняется это "оптимизацией бюджетной сферы", которая уже оставила без больниц несколько муниципальных районов. Через укрупнение школ власти хотят сэкономить расходы, но как правило уже через пару лет "филиал" просто закрывается. Еще одно объединение планируется в деревне Егла за 10 километров от Боровичей, где за счет сельской школы бюджет может сэкономить 172 тысячи рублей.
В Боровичах живет примерно 50 тысяч человек, но в городе всего девять школ. 20 лет назад их было больше. Три школы объединили с другими, и постепенно начали менять учебный процесс. В результате корпус одной из школ сегодня находится в руинах, а другой, после череды перемен, превратили в центр внешкольной работы. Это происходило еще в конце 1990-х годов, и сейчас, как утверждают педагоги, история повторяется.
– Мы боимся, что и с нашей школой так будет, – говорит Евгения Базарова, учитель технологии и классный руководитель в пятом классе школы №2.
Вторая школа все 90 лет своей истории расположена в трехэтажном кирпичном здании. Оно небольшое, но школьная жизнь насыщенна, и дети занимаются в две смены. О том, что ее собираются присоединить к школе №8, педагоги узнали случайно.
– В 2018 году 30 августа я встретила коллегу из восьмой школы, она сказала: "Ну что, теперь мы вместе", – рассказывает Елена Кононова, учительница русского языка. "Как это "вместе", – недоумевала я.
Бывшая школа в Боровичах
...
https://www.svoboda.org/a/29963788.htmlВласти Тюменской области снесли дорогу, которую построили жители
В деревне Субботина (Тюменская область) власти снесли дорогу, которую люди самостоятельно и за собственные деньги проложили к домам. Редакции «URA.RU» об этом рассказал местный житель Владимир Татаринцев.
«По проезду между улицами Союзная и Южная мы вместе с соседями ездили более 30 лет. Дорога вела к нашим домам, но только с задней стороны. По этому проезду мы подвозили корм животным, заезжали тракторы, чтобы вспахать огороды. Не так давно решили дорогу укрепить собственными силами: сбросились с соседями, купили песок, щебень и срезку асфальта. Сделали проезд нормальным. Потратили около 100 тыс. рублей. Денег с властей не требовали», — рассказывает Татаринцев.
По его словам, 24 мая к проезду приехал грейдер и «снес» дорогу. «Конечно, мы не правы — никаких документов и нормативов у нас на этот проезд не было, но мы пользовались им много лет и никому никогда не было до этого дела, а теперь все снесли. Не знаю, как мы будем вести свое хозяйство», — заявил Татаринцев.
В администрации Тюменского района заметили, что именно в деревне никаких работ по сносу дорог не производилось, они проводились на территории, за которую отвечает управление автомобильных дорог. Поэтому в мэрии посоветовали обратиться за комментарием туда. В главное управление строительства Тюменской области, которое курирует работу управления автомобильных дорог, направлен официальный запрос. В момент выхода новости ответ на него не поступил.
https://ura.news/news/1052385356Полиция скрутила мать с грудничком на руках за продажу укропа в Екатеринбурге.
https://twitter.com/vnf_m/status/1132736647152525313Неожиданное решение, упреждающий удар - теперь этот мост не рухнет.
Житель Мурманской области обратился в полицию с заявлением о пропаже моста в четырёх километрах от посёлка Октябрьский. Неизвестные сдали его на металлолом, спилив всё ценное.
https://www.fontanka.ru/2019/05/27/134/В Ессентуках ассенизатор-нелегал заливает переулок испражнениями
https://news-r.ru/news/stavropol_krai/314492/русский "Мир" в Бремерхафене
https://www.youtube.com/watch?v=9c3FEJntnO8
Login
Register
FAQ
Search
