«Репрессии, вероятно, будут усиливаться»
Что будет происходить с российским режимом в ближайшие годы. Интервью
Наступление длинных майских каникул знаменует окончание первой половины текущего политического сезона. В каком положении находится Кремль, бюрократия, силовики, региональные элиты, словом, «вертикаль власти»? Какие противоречия зреют внутри нее, какие конфликты одолевают снаружи? Чем и когда все это закончится?
Экстралегитимность президента уже под вопросом, при этом торг с Западом невозможен. Оснований для выздоровления экономики не видно, падение рубля съело прежние доходы граждан, повышение налогов вызывает сильную «изжогу», а ввязываться в еще одну войну ради дальнейших «побед телевизора над холодильником» опасно, да и бесполезно.
Что будет с вертикалью власти с учетом этих факторов? Наш эксперт — известный политолог, профессор Высшей школы экономики Николай Петров. Недавно совместно со своими коллегами, политологами и экономистами Сергеем Алексашенко, Павлом Баевым, Александром Кыневым и Кириллом Роговым Николай Владимирович выпустил обширный, вызвавший большой интерес доклад «Крепость врастает в землю. Год после выборов: стратегии, вызовы, тренды».
«Во многом равновесие расшатывает сам Кремль»
— Главное впечатление от доклада «Крепость врастает в землю»: власть Кремля еще надежна, но одновременно уже ненадежна. Она зависла в очень нестабильном равновесии. Прежде всего хочется спросить: по вашему мнению, у Кремля есть шанс заморозить это равновесие или в любом случае оно будет чем-то нарушено?
— Что касается общей оценки ситуации и перспектив ее развития, то, как мне кажется, главный итог первого года нового президентского срока — это отсутствие нового в действиях власти, будь то та или иная стратегия развития. Это сохранение статус-кво, которое, по самым разным измерениям, таким как масштабная чистка губернаторского корпуса, можно определить скорее как медленное (пока) сползание вниз.
Проведя, как ей показалось, очень успешно президентские выборы, власть использовала политический момент для проведения ряда жестких мер в экономике, усиливающих давление на граждан. Это привело к тому, что в отношениях между властью, региональными элитами и гражданами произошел некий перелом, наиболее ярко проявившийся в беспрецедентных с 2014 года проигрышах кандидатов власти в результате протестного голосования на региональных выборах (в докладе «Крепость врастает в землю» говорится, что осенью 2018 года Кремль проиграл семь из 38 избирательных кампаний, в том числе четыре губернаторских — прим. ред.).
Макроэкономически и, по аналогии, макрополитически ситуация выглядит гораздо стабильнее, чем это обстоит на самом деле. И будет неправильно экстраполировать ее вперед, рассматривая в качестве базы последние двадцать лет. Дело в том, что на фоне динамики, выглядящей достаточно безмятежно, происходит накопление негативных изменений, которые в какой-то момент приведут к качественному скачку, к негативному слому трендов.
И во многом равновесие расшатывает сам Кремль, как раз тем, что пытается его заморозить. Консервация нынешнего политического дизайна, уже не отвечающего остроте стоящих перед режимом проблем, или даже его архаизация — с отказом от выборов и публичной политической конкуренции на разных уровнях, с демонтажом местного самоуправления и так далее — лишь увеличивают риски политического кризиса в будущем, с одной стороны, приближая этот кризис, а с другой — усиливая его возможные негативные последствия для системы.
— Яркий пример расшатывания равновесия самим Кремлем — безалаберно запущенная «пенсионная реформа». Многие эксперты, в том числе Сергей Алексашенко в вашем коллективном докладе, говорят о ее непродуманности. Можно сказать, этой «реформой» Путин «выстрелил себе в ногу», подстегнув падение собственного рейтинга до «докрымских» показателей. Ваш доклад указывает, что отныне граждане возлагают ответственность за экономические трудности лично на президента. Лично для меня до сих пор загадка: почему он это сделал?
— Непродуманность пенсионной реформы говорит, с одной стороны, о политизированности принимаемых решений, когда экономисты не столько готовят решения, сколько реализуют срочно возникший политический заказ, а с другой — об отсутствии должного экспертного обеспечения принимаемых решений. Режим и раньше хорошо не умел (вспомните пакет реформ 2004 года с монетизацией льгот), а сейчас и вовсе разучился проводить взвешенные системные изменения, предусматривая и учитывая все возможные их последствия. В этом смысле как грузинская война 2008 года показала недееспособность российской армии, после чего ее стали срочно модернизировать, так и злосчастная пенсионная реформа показала недееспособность управленческой системы. С той разницей, что извлечения должных уроков здесь мы пока не видим.
Виной тому, как и причиной большинства других проблем с принятием решений, является во многом отсутствие независимой экспертизы и деградация экспертного сообщества. Со времени, когда Юрий Андропов сказал, что мы «до сих пор не изучили в должной мере общества, в котором живем», прошло почти четыре десятка лет, а ситуация изменилась лишь к худшему: общество, страна уже совсем другие, а знания о них меньше, чем были тогда. Власть в лучшем случае опирается на ведомственную экспертизу, а та, в свою очередь, на ведомственную статистику. Нет ни серьезных систематических исследований, ни критического анализа и обсуждения готовящихся решений.
Что касается президентского рейтинга, то расчет был на то, что сработает много раз использовавшаяся Владимиром Путиным ранее модель антинегативного популизма, когда вместо того чтобы обещать улучшения, Путин просто смягчает ранее обещанное правительством ухудшение и зарабатывает на этом очки. Только на этот раз привычная схема не сработала и рейтинг не поднялся.
— Сергей Алексашенко справедливо указывает, что «пенсионная реформа» не решила ни одной из средне- и долгосрочных проблем и задач. Значит ли это, что путинская «элита» в узком понимании, то есть буквально считанные персоны и семьи, не загадывает далеко, не планирует свое пребывание у власти надолго? Или в современной России и шире — в современном мире — в принципе невозможно и бесполезно планировать надолго?
— Хотя нынешняя власть в целом — это не про долго- и даже среднесрочное планирование, я бы как раз считал, что пенсионная реформа — показатель того, что Кремль планирует игру в длинную, закладываясь на долговременное противостояние с Западом.
— Имеется в виду экономия бюджета на социальных выплатах ради выполнения «геополитических» задач? Плюс приучение населения к скромной жизни в «осажденной крепости»?
— Да, пока денег вполне достаточно, но противостояние планируется надолго и систему переводят на осадный режим.
Тот же Сергей Алексашенко говорит, что понимание необходимости изменения пенсионного возраста пришло к Владимиру Путину уже давно, другое дело, что не было политического окна возможностей: то одни выборы, то другие. Поэтому, кстати, и готовить «реформу» было затруднительно, ведь на политическом уровне беспрестанно повторялось, что ее не будет. Когда же главные, президентские, выборы прошли, а до других, думских, еще оставалось много времени, власть и решила, что можно разом объявить целую серию непопулярных решений, включая и увеличение возраста выхода на пенсию, и рост НДС, и налог на самозанятых.
При этом надо понимать, что накопленных на сегодня резервов вполне достаточно, чтобы решать все бюджетные проблемы, не увеличивая давление ни на граждан, ни на бизнес. И, делая это, власть, таким образом, закладывается на неулучшение экономической ситуации на годы вперед.
«Когда чаша терпения переполнена, любая капля может оказаться последней»
— Доклад констатирует завершение действия «крымского синдрома». Россияне уже плохо «клюют» на госпропаганду, а внутренние и личные проблемы задевают гораздо чувствительнее внешнеполитических. Холодильник стал важнее телевизора. В то же время доклад оставляет ощущение, что в экономике «лучше не будет», только наоборот (хотя бы потому, что конфликт с Западом — это глубоко и надолго, и санкционное давление на Россию, по всей видимости, продолжится). Как в связи с этим вы оцениваете перспективы антикремлевского протеста?
— Я думаю, что главные сегодня угрозы для режима — не внешние, а внутренние, включая непосредственно антикремлевские протесты. Впрочем, в восприятии Кремля и угроза протестов, и, еще более, угроза раскола элиты в результате таких протестов сыграли огромную роль в трансформации режима и, в частности, в развертывании масштабных политических репрессий, в том числе против элит. Парадокс заключается в том, что, стремясь обезопасить себя от во многом воображаемых внешних угроз, запугивая элиты, Кремль блокирует возможности нормального развития, снижает эффективность системы, сам провоцирует внутренние кризисы, связанные с чрезмерной централизацией и низкой управленческой эффективностью системы.
Завершение действия «пост-крымского синдрома» важно тем, что у режима нет теперь той вождистской сверхлегитимности, которую он приобрел в 2014 году. Нет того прочного базиса, на котором, собственно, и была возведена надстройка нового режима — с репрессиями против элит, назначениями губернаторами внешних управляющих и тому подобным. Соответственно, надо либо укреплять прохудившийся базис, что представляется практически недостижимым в нынешних внешнеполитических и экономических условиях, либо перестраивать надстройку. И если телевизор работает хуже, а холодильник не наполняется, то вместо пряника будет все больше использоваться кнут.
Слабость и относительная немногочисленность протестов против повышения пенсионного возраста в прошлом году были восприняты властью как свидетельство того, что «все, проехали» и что дальше будет, как было до этого. Думаю, однако, что это не так, и социологические опросы, демонстрирующие серьезный рост протестных настроений, это подтверждают. Изменился общий фон во взаимоотношениях граждан и власти, для нее он стал весьма негативным. И сегодня достаточно любого частного, на первый взгляд, повода, чтобы вызвать бурную протестную реакцию. Это могут быть свалки и дежурное вранье власти относительно их закрытия или переноса, неловкие действия и ошибки власти, раньше сходившие ей с рук, — все что угодно. Когда чаша терпения переполнена, любая капля может оказаться последней.
— Считается, что авангардом протеста во все времена является молодежь. Николай Владимирович, что вы, преподаватель, можете сказать о протестных настроениях нашей молодежи? Насколько она решительна, боевита?
— Не думаю, что молодежь, при этом сейчас весьма немногочисленная в нашем стареющем обществе, является потенциально серьезной протестной силой. Скорее, можно было бы опасаться непропорциональной жесткости власти по отношению к ней, как это случилось в Киеве в январе 2014 года. Впрочем, политический век нашего режима уже превысил возраст молодежи, о которой мы говорим; она никогда не жила иначе, и оснований для недовольства, тем более активного, у нее немного, если только ситуация для нее не изменится кардинально к худшему. А тем, у кого такое недовольство возникает, власть не препятствует в выстраивании индивидуальных модернизационных траекторий, скажем, за границей.
Та молодежь, с которой мне приходится сталкиваться, мне нравится, в том числе своей активностью и идеалистическим чувством справедливости. Но все мы, и молодежь тем более, адаптивны, склонны, скорее, приспосабливаться к меняющимся условиям, чем менять их под себя. И я бы не переоценивал готовности молодого поколения бороться за свои права, если только власть реально что-то у него не отбирает, скажем, давя на рэперов или ужесточая контроль за интернетом. Кстати, власть довольно чутко прислушивается к настроениям молодежи и, если надо, идет ей навстречу.
- Можно ли тогда сказать, что активом протеста являются и будут люди среднего возраста и вплоть до предпенсионного, наиболее обиженного пенсионной реформой?
— Скорее, можно сказать, что главной опасностью для системы являются не протесты как таковые, а ее растущая неэффективность и неспособность обеспечить развитие. Попытки обеспечить тотальный контроль за всеми винтиками системы приводят к тому, что система просто неспособна обеспечить развитие, что будет усиливать внутриэлитные конфликты. Именно они, мне кажется, представляют сегодня для системы главную угрозу. И беда в том, что, пытаясь ее минимизировать, ужесточая контроль за элитами, система часто сама провоцирует конфликты внутри элит. Например, сейчас, когда радикально обновляет всю региональную элиту. (Авторы доклада «Крепость врастает в землю» подчеркивают, что две трети из почти полсотни новых глав регионов — «варяги», и «это самое решительное наступление на региональные элиты за всю постсоветскую историю» — прим. ред.)
Иными словами, проблема «осажденной крепости» не в том, что не хватит продовольствия или что взбунтуется народ, а в том, что усиливается дисфункциональность системы, возрастает риск глубокого внутреннего кризиса и раздрая в элитах. Как ослабленный организм не способен противостоять даже небольшой инфекции, так и тут — незначительные поначалу протесты по не самым важным поводам могут привести к масштабным переменам. Это как управленческий СПИД. И да, думаю, протесты будут со стороны обиженных, не самых молодых.
— По-моему, ключевое слово доклада — «пока». Кремль контролирует ситуацию в стране — в элитах, «вертикали власти», силовых структурах, бюджетной сфере, в регионах, в обществе в целом. Но пока. Когда «пока» закончится и пройдет, придется принимать отправные решения. Основная развилка — пойти навстречу оппонентам, то есть добавить политической свободы, свободы слова, федерализма, комфорта — предпринимательству, доходов — работающим и пенсионерам и так далее или усилить давление на них. Как, на ваш взгляд, Кремль пройдет эту развилку?
— На мой взгляд, никакой развилки нет, она кажущаяся. Дело в том, что любая политическая либерализация противна самим основам нынешнего режима. Взять, скажем, губернаторские выборы. Казалось бы, чего проще после сентября 2018-го вернуться к системе негативного отбора кандидатов в губернаторы, существовавшей до 2004 года, когда Кремль снимал с гонки тех кандидатов, которые его не устраивали, а остальные участвовали в довольно конкурентных выборах? Но таким образом победители получат собственную легитимность, не зависящую от президента, и ослабят систему, основанную на вождистской легитимности. И так во всем. Поэтому Кремль, как голландский мальчик, затыкает любую течь в плотине и укрепляет плотину все больше и больше. При этом избегая, как может, частных кризисов, он, таким образом, увеличивает вероятность кризиса общего и усиливает его разрушительный эффект.
Наконец, еще одна важная вещь: власть, проявляющая большую изобретательность, балансируя на месте, в том числе и противостоя внешним толчкам, не способна к движению, причем не важно, в какую сторону — условного Кудрина или условного Глазьева. За долгие годы бездействия у нее попросту атрофировались необходимые для движения мышцы и системы координации. Кремль не способен разрабатывать и реализовывать серьезные системные реформы, просчитывать их последствия в разных сферах. И крайне неловкое изменение пенсионного возраста, с которого мы начали разговор, может служить здесь отличной иллюстрацией. Применительно к системе мы слишком часто говорим о стабильности, пусть в последнее время и меньше. Но это стабильность пьяного человека, привалившегося к стене, и как только он попытается сделать шаг от стены, которая его держит, вся стабильность закончится.
«Давление на президента оказывается не столько извне, сколько изнутри»
— В продолжение темы «кнута». В своей части доклада, посвященной нарастающей цензуре и репрессиям (против политических активистов, молодежи, крупных федеральных чиновников и региональных элит, бизнеса), вы говорите о тысячах политически мотивированных уголовных дел, об «утяжелении» статей и увеличении сроков, сравниваете дела «Нового величия» и «Сети» с судебными процессами 30-х годов. Вы допускаете дальнейшую «сталинизацию» репрессий, их массовизацию и ужесточение? До какого-то предела? Или до беспредела?
— И общество, и элиты удивительно легко дали раскрутиться маховику репрессий, которые во многом как раз и нацелены на разъединение, атомизацию и граждан, и элит. Развитость массовых коммуникаций сегодня позволяет авторитарным режимам обходиться без крупномасштабных репрессий, достигая того же эффекта от репрессий адресных, локализованных. И без каких-то серьезных толчков — изнутри или снаружи — репрессии будут либо сохраняться на сегодняшнем уровне, либо, что вероятнее, усиливаться.
Дело в том, что система уже подсела на репрессии, ставшие важной частью механизма ее жизнеобеспечения, и просто так ослабить их, не заменяя ничем другим, она не может. Впрочем, продолжение конфронтации с Западом и стагнация экономики практически гарантированно обусловливают отсутствие позитивных новостей, то есть фон, на котором репрессии могут только усиливаться. Думаю, продолжаться это будет недолго — ведь таким образом система сама себя разрушает.
Здесь снова наблюдаются расхождения между краткосрочными и долгосрочными последствиями для системы. Если в короткой перспективе репрессии обеспечивают более жесткий контроль над элитой, то в более длинной перспективе, парализуя элиты, они препятствуют мобилизации элиты в нужных для системы целях, скажем, чтобы обеспечить экономическое развитие или даже получить нужный результат на выборах. Деградация системы — политическая и экономическая — в таких условиях неизбежна, и ее результаты мы увидим уже до завершения следующего президентского срока. Собственно, на уровне региональной политической элиты, где и репрессии, и деградация наиболее интенсивны, это уже очень заметно, о чем, например, свидетельствуют провалы власти на региональных выборах в целом ряде регионов в прошлом сентябре.
— Основным «оператором политически чувствительных дел» вы называете ФСБ и отмечаете очевидный рост ее влияния после разгрома антикоррупционного главка МВД («дело Сугробова»). Этот рост служит упрочению позиций президента-чекиста или, напротив, ставит его в зависимость от «Лубянки»? Сможет ли он, в случае чего, предотвратить чрезмерную опеку над собой спецслужбистов? У советских вождей для этого был ЦК КПСС, Путин таким ресурсом не обладает.
— В условиях отсутствия внешнего контроля за спецслужбами автократу надо использовать систему квазисдержек и противовесов, стравливая влиятельные силовые структуры друг с другом и не давая ни одной из них подмять под себя остальные. Иначе, вы правы, он станет заложником такого доминирующего игрока.
До сих пор Владимир Путин успешно справлялся с ролью арбитра, сдерживающего грызущихся между собой «псов-охранителей», давая стычкам между ними, будь то ФСБ и ФСКН, Генпрокуратура и СКР, ФСБ и МВД, то разгораться, то стихать. Причем, заметьте, если в ведомственном плане стычки могут заканчиваться с разным результатом, то персональных победителей в них обычно не бывает и, скажем, те в ФСБ, кто еще недавно праздновал победу над ГУЭБиПК МВД (то самое «дело Сугробова»), практически сразу были переведены на другие позиции.
ФСБ, которая с 2014 года выходит победительницей практически из всех конфликтов, не является исключением, просто там действуют уже внутриведомственные квазипротивовесы. По существу, это не единая корпорация, управляемая из одного центра, а некий холдинг с внутренними балансами и конфликтами.
И ФСБ, и силовики в целом играют в системе очень важную, но все же инструментальную роль, которая в ситуации внешних конфликтов и нарастающей репрессивности изнутри, конечно, возрастает. И давление на президента, думаю, оказывается не столько извне, сколько изнутри — через его чекисткую ментальность, корпоративный склад и опыт.
Что касается ЦК КПСС, то администрация президента во многом выступает его аналогом. С одной, но весьма существенной разницей: это не самостоятельный институт, а продолжение института президента, своего рода «Большой президент». И уход или ослабление президента выключает из игры и его всесильную сейчас администрацию.
— Во многих событиях новейшей истории нашей страны решающее слово принадлежало армии. Вспомните устранение Берии, «антипартийной группы», Хрущева, подавление народных волнений, начиная с Тбилиси в 1956 году и заканчивая Прибалтикой в 1991-м, путч ГКЧП и разгром Верховного совета в 1993-м, войну с мятежной Чечней. Как вы думаете, при необходимости армия встанет на защиту главнокомандующего от народного бунта или дворцового заговора?
— Мне кажется, что во всех упоминаемых вами случаях армия не играла роли самостоятельного субъекта, а была инструментом в руках политиков. И Кремль всегда тщательно следил за тем, чтобы армия и далее играла чисто инструментальную роль, чтобы во главе у нее не было слишком популярных фигур, способных жестко контролировать настроения в войсках.
Защиту главнокомандующего призвана обеспечивать, скорее, преторианская гвардия, в роли которой сейчас выступают ФСО с СБП и отчасти Росгвардия. Кстати, мы видим выходцев оттуда в руководстве не только силовых структур, квазисиловых вроде МЧС, но даже регионов. История, однако, показывает, что лидер не может рассчитывать лишь на свое ближайшее окружение, а должен искать поддержку среди элит и населения.
«Долгой дряхлой старости, как это было с Брежневым, я бы Путину не посулил»
— Доклад «Крепость врастает в землю» говорит: при стагнирующей экономике и падающих пятый год подряд доходах населения, при том что население возлагает ответственность за эти сложности персонально на президента, Кремль в ближайшие год-полтора будет искать нетривиальные способы удержания статус-кво ради решения «проблемы-2024». Причем внешнеполитические «подвиги», войны мобилизующего эффекта уже не дают. Видимо, решения придется искать внутри. При этом один из самых мощных массовых запросов в стране — на социальную справедливость, исправление глубочайшего имущественного неравенства. По логике вещей, Путин должен приступить к «раскулачиванию» бизнес-элит и чиновничества. По вашему мнению, он может решиться на такой шаг, учитывая, что «олигархи» и бюрократия являются столпами его режима?
— Что касается ответственности, то в политике тоже действует своего рода закон сохранения, и если где-то чего-то прибудет, то в другом месте убудет. Иными словами, за все приходится платить, иногда сразу, а иногда, как в случае с Крымом, в рассрочку. Проблему я вижу в том, что близорукость и оппортунистичность режима в сочетании со старением властной элиты делают для обитателей Кремля неинтересными длинные проекты, такие как, скажем, модернизация экономики в целях обеспечения ее долговременного развития, одновременно подталкивая в сторону авантюр, как внешне-, так и внутриполитических.
Если же говорить о «раскулачивании», то, собственно, мягкое «раскулачивание» уже идет, тем более что в условиях смены поколения элит перед системой стоит задача не дать отставникам вынести с собой системные активы. При этом, как видите, никакой громогласной борьбы с коррупцией нет — это слишком опасно и возможным подрывом доверия к власти в целом, и перехватом инициативы внешними популистскими силами. Поэтому «раскулачивание» носит персональный, а не сословный характер, и не ослабляет политэкономическую базу режима.
— Тогда какими навскидку могут быть «нетривиальные решения»? В какой плоскости они могут лежать?
— Я опасаюсь «нетривиальных решений», которые могут лежать в двух плоскостях, главным образом во внешней политике. Это демонстративная отчаянная решимость, призванная компенсировать слабость по принципу «мы слабы, но безбашенны и готовы ударить первыми» и игра на ухудшение ситуации у соседей.
Любое улучшение относительно: вы можете сравнивать себя сегодняшнего со вчерашним, а можете с соседом. И если сосед живет хуже, то, может, у вас не все так уж плохо. В этом я вижу опасность разрушительной логики выстраивания отношений с Украиной по близорукому, но действенному принципу «чем у них хуже, тем нам лучше».
— Каждая глава в докладе, о чем бы ни говорилось — внешней, экономической, социальной, региональной политике Кремля, — заканчивается мыслью о неизбежных рискованных решениях, о возрастающей угрозе ошибок и поражений, о цугцванге. В таком случае стоит ли Кремлю так мучиться «проблемой-2024»? Может, и не будет никакой проблемы? Ельцин ушел из Кремля без надрыва, под надежные гарантии благодарного преемника. Отчего бы и Путину не поступить так же?
— «Проблема-2024» — это будущее, которое уже сегодня влияет на настоящее. Послушность элиты — это во многом функция стабильности, понимания того, что установленные сегодня правила будут действовать и в обозримой перспективе. Соответственно, понимание, как ситуация будет выглядеть в 2024 году и после, важно сегодня. Проблема в том, что трансформировать режим удобно при высокой и растущей легитимности, а не при снижающейся.
Что касается ухода Владимира Путина по-ельцински, то такой сценарий исключен в силу целого ряда причин. Назову две: это политическая конфигурация и «власть-собственность». Уход слабого президента, каковым к завершению своего второго срока был Борис Ельцин, не менял существенно конфигурацию политических сил. В системе было много весьма самостоятельных акторов, работали институты, например конкурентные выборы. Сегодня политический ландшафт принципиально иной — с одним-единственным мощным институтом президентства, который поглотил или подчинил себе все остальные. Ни вынуть из системы ось, к которой все крепится, ни заменить ее другой, не поломав всю систему, не получится.
Вы скажете, можно предварительно трансформировать систему так, чтобы ось из центральной и несущей превратилась в боковую. Да, в принципе, можно, но, во-первых, это принципиально изменит систему, а, во-вторых, потребует изрядных усилий и времени. Еще и поэтому «проблема-2024» — сегодняшняя, а не перспективная.
И второе: реальная власть в сегодняшней системе осуществляется не столько через политические институты: парламент, выборы, даже правительство, сколько через хозяйственные корпорации, возглавляемые людьми из ближнего круга президента. То есть, грубо говоря, если гарантии «семье» при уходе Бориса Ельцина распространялись на малую толику собственности, то сейчас их пришлось бы распространить на большую часть хозяйственного комплекса страны. Что, как вы понимаете, невозможно.
— Отсюда я понимаю, что «система Путина» продолжит существование, дряхлея, пока не совершит последней, роковой, ошибки?
— Думаю, что система не модернизируема изнутри и любые попытки ее серьезно трансформировать с целью, скажем, решить «проблему-2024» способны привести к цепочке негативных, в конечном счете фатальных для системы последствий. Система изменится только через масштабный кризис, а триггером, спусковым крючком может послужить что угодно — слишком много уже накопленного негатива, и не нужно «роковой ошибки», чтобы масса стала критической.
Кроме того, есть еще негативный эффект того, что было сделано ранее, который сам по себе может перевести массу в критическую. Система как может старается избежать резких движений, но и внешние, и внутренние обстоятельства для нее неблагоприятны. Поэтому долгой дряхлой старости, как это было с Брежневым, я бы Путину не посулил.
https://www.znak.com/2019-04-30/chto_bu ... y_intervyuГлеб Павловский: «За неравенство в стране ответят дети правящего класса»
Когда есть какая-то сотня человек, которые владеют состоянием равным состоянию всех остальных, это вызывает у людей вопросы, и эти вопросы они адресуют не к родителям, - с родителями для них всё ясно, - они адресуют к детям.
Известный политтехнолог выступая в прямом эфире радио «Эхо Москвы» прокомментировал в том числе и скандал, связанный с победой дочки Алсу в шоу «Голос».
Вопрос журналиста:
Почему миллионы людей возмущаются тому, что какая-то девочка победила якобы несправедливо в детском песенном конкурсе, считая, что это как-то по знакомству, по родственным связям, но при этом как-то не возмущаются тем, что дети больших начальников возглавляют банки, нефтяные компании и прочее?
Павловский:
А это - второе - сидит в подкорке первого. Конечно же, здесь бомба под верхним правящим классом, перед премиальной группой в 100–300, не больше 500 человек, которые построили отделённый от жизни страны себе плавающий остров и на нём живут. Конечно, они могут защищаться, но дети их потенциально беззащитны, потому что ГНЕВ ВЫЛЬЕТСЯ НА НИХ, на детей. Они это отчасти и понимают.
И вот когда люди не могут добраться (попробуй доберись до человека, живущего на Рублевке, а то и вовсе во фьордах на яхте), то они канализируют свою ненависть на такие случаи. Случай тоже, скажем, не очень красивый. Но здесь это уже НАКОПЛЕННАЯ как бы ревность, ненависть социальная, сдавленная ненависть против правящего класса, который построил невероятную, небывалую для страны систему неравенства. Ведь советская система, в ней тоже было много неравенства, но она была иначе была микширована и распределённая.
А когда есть буквально какая-то сотня человек, которые владеют состоянием равным состоянию всех остальных, это вызывает у людей вопросы. И эти вопросы, они адресуют не к родителям. С родителями для них всё ясно. Они адресуют к детям.
Я знаю некоторых детей известных людей кремлёвских из ближнего круга. Некоторые из них являются профессионалами совершенно компетентными, и они не пропали бы без своих родителей. Но кто на это обратит внимания? В истории, как говорится, можно вспомнить Людовика XVII, бедного мальчика, который ответил за своего отца, и так далее.
Насколько я знаю, там об этом думают и родители. Но что они делают? Они просто усиливают и усиливают эту защиту своих фазенд и рассчитывают, что дети переймут, возьмут на себя это наследие в целом. Наследием является режим, но этот режим не поддаётся в таком виде транзиту.
Проблемы можно решать только через честный разговор со страной. А разговора нет. Конечно, на этом месте взбухают такие волдыри, как в данном случае с этой девочкой. Но ведь её мать (Алсу) и отец - тоже не последние люди в стране.
Все уже устали от этих ДИНАСТИЙ БЕСКОНЕЧНЫХ, когда такое ощущение, что десятилетиями одни и те же фамилии, одни и те же актёры, певцы, режиссеры.
Что является нестерпимой формой неравенства? Это когда ты не можешь видеть, как падают, как проигрывают богатые и сильные, когда нет конкуренции, когда нет разоряющихся у тебя на глазах банкиров, чиновников, а просто периодически кого-то хватают и сажают по непонятным причинам, но это совсем не то, чего ждут люди. Они не видят смены, НЕ ВИДЯТ для себя ШАНСА попасть туда, потому что оттуда никто не уходит. Там всё, там каменное небо.
Вот это проблема, которую они создали. Не дети её создали, а отвечать будут дети...В какой-то момент это неизбежно начнется. Всё-таки мы в России живём. Мы знаем настоящую русскую историю.
https://newizv.ru/article/general/30-04 ... ego-klassaДмитрий Милин: "Деспотия на Руси была не всегда"
"После Путина, когда абсолютное большинство россиян поймет, что мнимых "успехов" России, о которых врала путинская пропаганда нет и никогда не было. Когда выяснится, что у России нет значительных успехов в укреплении обороноспособности, а большая часть колоссальных средств, потраченных на техническое перевооружение ОПК и разработку новых видов вооружения, разбазарена и разворована... Когда выяснится, что "национальные проекты" были банальным "распилом" бюджетных денег "среди своих" по давно наработанным коррупционным схемам", - пишет аналитик и публицист в Facebook.
"Когда выяснится, что шум об инновациях и развитии не соответствует достигнутым результатам и тоже является прикрытием "освоения" денег чиновниками. Когда выяснится, что патриотизм, навязываемый пропагандой, является прикрытием для обогащения методом воровства, казнокрадства и коррупции ближайших соратников и друзей Путина ("Что-то заговорили о патриотизме. Наверное, опять проворовались" Салтыков-Щедрин)...
Когда выяснится, что у государства нет средств даже на ту убогую "социалку", которая у нас есть сейчас...
...Россию накроет национальная депрессия и разочарование в государственных институтах, которая наложится на "выученную беспомощность" оставшуюся от советского патернализма. Вот тут и настанет хорошее время для популистов и экстремистов разного толка от коммунистов до нацистов. Россия окажется на пороге гражданской войны (для недалеких антироссийски настроенных людей напомню, что гражданская война в стране обладающей крупнейшими запасами ядерного оружия означает гарантированное уничтожение всего живого на планете) между анархией и диктатурой.
Вот тут ради сохранения мира в стране (и жизни на планете) надо будет дать людям надежду и цель в виде демократической республики. После Путина и на фоне общества, замороченного мифами о пользе деспотизма и преимуществах "сильной руки", это будет дьявольски сложно.
У нас в России формально существуют все необходимые институты нормального демократического государства, формально существует неплохая демократическая Конституция (не сильно испорченная увеличением сроков Думы и президентства), но, по сути, все это испорчено, превращено в имитацию, в "карго-культ" демократии ради сохранения деспотичной авторитарной диктатуры Путина, его казнокрадов и коррупционеров.
После Путина все эти испорченные институты надо будет наполнить смыслом и заставить выполнять свои функции по нахождению национального консенсуса, а не функцию защиты несменяемой власти группы лиц, занятой обогащением за счет бюджета.
Первым препятствием станут утверждения "в России демократии никогда не было - у нас ничего не получится" и "Россия всегда была деспотией, русские это рабы". На фоне национальной апатии, "выученной беспомощности" и разочарования в своих силах это будет крайне сильный аргумент, который будет препятствовать построению работающей демократии в России.
Общество будет опять ждать нового деспота, который "придет и сам сделает всем хорошо". Это есть и сейчас, когда либеральная общественность грезит о "российском Ли Кван Ю", а левые о "новом Сталине".
В этой ситуации надо людям дать ощущение возможности построения демократии. И у нас в истории есть такой пример - это республики Великого Новгорода и Пскова, просуществовавшие сотни лет в агрессивном окружении средневековья.
Это тот самый пример, который станет аргументом против постоянного возрождения диктатуры и деспотии. "Тогда получилось, почему не получится сейчас"? Мифу о вечности деспотии в России надо противопоставить историю. Деспотия на Руси была НЕ всегда.
Запад тоже, кстати, пришел к демократии не сразу. Во Франции сейчас пятая (!!!) республика, первые попытки ее построить привели к возрождению монархии. В Англии формально республика вообще просуществовала только с 1649 по 1660 год. На пути к современной демократии Запад прошел через две мировые войны, а также через диктатуры фашистов в Италии и нацистов в Германии.
У нас тоже свой трудный путь к демократии: от свержения деспотии царизма в феврале 1917, через советский тоталитаризм и путинскую авторитарную диктатуру. Главное помнить, что успешный опыт существования республики в России уже был. Всего 550 лет назад. Пришло время ее возродить!"
https://blog.newsru.com/article/30apr2019/rus_histФАС: Доля государства в экономике РФ превысила 50% и препятствует развитию конкуренции
Доля государства составляет более половины экономики РФ, что затрудняет развитие конкуренции, говорится в проекте доклада ФАС о состоянии конкуренции в 2018 году. Выдержки из документа приводит ТАСС.
"Доля государственного сектора составляет значительную часть российской экономики и составляет более половины национальной экономики Российской Федерации", - сказано в проекте доклада. Впрочем, этот вывод давно не нов.
Как отмечает ФАС, перед кризисом 1998 года доля государства в экономике России оценивалась примерно в 25%, в 2008 году - уже в 40-45%., к 2013 году она превысила 50%. "В 2017 году, по многим экспертным оценкам, она может превышать уже 60-70%. Следует отметить, что в 2018 году ситуация существенно не изменилась", - отмечает антимонопольное ведомство.
Совокупная доля госкорпораций в экономике России составляет, по различным оценкам, 7-10% ВВП. "Участие государства в рыночных взаимодействиях не только в качестве разработчика правил и гаранта их исполнения, но и в качестве игрока, способно оказывать существенное искажающее воздействие на конкуренцию", - говорится в докладе.
Созданные на конкурентных рынках ГУПы и МУПы за счет наличия несправедливых преимуществ по сравнению с частными участниками могут своими действиями приводить к ограничению и потенциально - к устранению конкуренции. В то же время необходимость создания таких предприятий на рынках, где уже существует развитая конкуренция, в большинстве случаев не оправдана, подчеркивают в ФАС.
Доля унитарных предприятий, осуществляющих деятельность на конкурентных рынках, от общего количества унитарных предприятий составляет более 50%, в том числе: по операциям с недвижимым имуществом - 16,91%, торговля оптовая и розничная - 8,65%, сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство - 7,49%. Как отмечает ФАС, большая доля присутствия государства в экономике приводит к созданию барьеров для развития малого и среднего предпринимательства, снижению общей производительности труда, сокращению инновационной активности.
Напомним, еще осенью 2016 года тогдашний глава Центра стратегических разработок и бывший министр финансов РФ Алексей Кудрин призывал сократить присутствие государства в экономике. "Доля государства в экономике очень высокая. Можно уточнять ее измерение, но примерно 70% это, наверное, близко. Нужно регулировать естественные монополии, но в принципе госкомпании не создали ту среду, которая стала обеспечивать эффективность в целом экономики. Нам нужно менять политику в отношении госсектора, реформировать, менять ситуацию с госкомпаниями и госмонополиями", - сказал Кудрин.
По его словам, чиновники оказались не в состоянии даже правильно оценить масштаб проблемы. "Цена на нефть упала, у нас недостаточно доходов, у нас есть проблема факторов роста. Мы настолько научились легко распоряжаться деньгами, когда было благополучие, что сейчас, я хочу сказать, четко ни у руководства правительства (в широком смысле - у руководства страны), ни у министерств нет еще понимания, что мы перешли в другую реальность", - добавил Алексей Кудрин.
Экс-министр добавил, что к 2020 году средний темп роста может составить всего 1%. Кудрин считал это "большим вызовом для страны". Однако и спустя три года никаких ощутимых подвижек в вопросе освобождения экономики от присутствия государства не наблюдается.
Подробнее:
https://www.newsru.com/finance/30apr2019/fas.htmlЛюди ждут пряников от вертикалиВ нынешних экономических и социальных условиях неудержимо наращивать военные расходы может только Северная Корея, но не Россия, отмечает политолог Дмитрий Орешкин.
В Российской Федерации второй год официально снижаются военные расходы. По их общему объему наша страна по итогам 2018 года выпала из пятерки государств с самыми высокими тратами на оборону, пропустив вперед Индию и Францию. Такие данные опубликовал на днях в своем ежегодном докладе Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI).
Первое место в мире по расходам на вооружения, как и в предыдущие годы, занимают Соединенные Штаты. Впервые с 2010 года траты этой страны на подобные цели выросли на 4,6%, достигнув в 2018 году 649 миллиардов долларов. На втором месте, также уже достаточно давно, Китай с 250 млрд долларов. На третьем месте, тоже уже не первый год, Саудовская Аравия (67,6 млрд долларов). И это при том, что королевство, увязшее в войне в Йемене, уже несколько лет пребывает в состоянии экономического кризиса и в 2018-м снизило свои оборонные траты на 4,6 млрд долларов. Лишь немного уступает саудитам по общему объему военных расходов Индия (66,5 млрд долларов).
Россия в 2017 году в рейтинге SIPRI была на четвертом месте. Однако в 2018 оно отошло к Индии, а пятую строчку государств с самыми высокими военными расходами теперь занимает Франция (63,8 млрд долларов). По итогам прошлого года Москва довольствовалась шестой позицией с 61,4 млрд долларов. Причем характерно, что снижение доли бюджета, идущей на эти цели, происходит в РФ уже второй год подряд. В 2017 РФ сократила военные расходы сразу на 20%, а в следующем 2018 еще на 3,5%.
Председатель комиссии Госдумы по правовому обеспечению развития организаций оборонно-промышленного комплекса Владимир Гутенев, слова которого передают РИА Новости, сказал, что Россия и в ближайшие годы продолжит снижать расходы на закупку вооружений, поскольку их пик пройден в 2017 году.
Между тем, стоит напомнить, что осенью 2018 года Москва передала Вашингтону свои предложения выступить с совместной декларацией, в которой бы было бы зафиксировано мнение о невозможности победить в ядерной войне и о необходимости ее предотвратить. Белый дом несколько месяцев хранил молчание, а затем президент Дональд Трамп все же сказал, что Америка выступает за ядерное разоружение в мире. Однако сам факт российской инициативы такого рода можно расценить как неготовность РФ к новой гонке вооружений по причине слабости нынешней российской экономики.
О том, по каким причинам Россия продолжает снижать свои военные расходы, обозреватель «Росбалта» поговорил с политологом Дмитрием Орешкиным.
— Я напомню, что Москва сокращает расходы на оборону по той причине, что их пик в рамках программы перевооружения российской армии уже пройден, еще год назад сказал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Сегодня после публикации очередного ежегодного доклада SIPRI на эту тему, почти теми же словами высказался глава думской комиссии по правовому обеспечению развития организаций оборонно-промышленного комплекса Владимир Гутенев. Согласны вы с такой оценкой?
— Доля правды в их словах есть, потому что уже созданы такие виды вооружений, которые достаточно опасны. Это напоминает советские времена, когда американцы, условно говоря, могли десять раз подряд уничтожить нашу планету своим ядерным оружием, а мы — только один раз. Но это все равно был паритет, потому что и одного раза было бы достаточно.
Сейчас, да, Россия хотела бы прекратить гонку вооружений и заняться более рациональным использованием своих ресурсов. К сожалению, вовсе не факт, что это выгодно Соединенным Штатам. Плюс, нужно учитывать, что сегодня США гораздо более серьезно относятся к Китаю и эту гонку вооружений они ведут уже больше с Пекином, чем с Москвой. И останавливаться они не намерены, поскольку для них Китай гораздо более очевидный и влиятельный противник.
В то же время логика в сокращении военного бюджета РФ есть, поскольку у нас достаточно военных ресурсов, чтобы никому мало не показалось. Они, эти ресурсы, возможно, ниже качеством, но не настолько, чтобы кто-то рискнул силой воздействовать на Россию. Поэтому, если рассуждать рационально, мы вполне могли бы подсократить свои военные расходы.
— На ваш взгляд, не является ли сокращение военных расходов РФ показателем и того, что российской экономике сегодня все тяжелее нести на себе такое бремя?
— Дело в том, что в отличие от времен Советского Союза, в нынешней России все-таки очень выросло влияние на политику избирателей, как бы странно это не звучало. Я напомню, что в советской политической и экономической модели было совершенно не важно, что думают люди в стране о политике. Идти на выборы было не обязательно, потому что их результат был заранее известен — 99,9% — «за». И то перед выборами укладывали асфальт, а на избирательных участках продавали вкусные пирожки.
Сегодня же влияние избирателей на политику увеличилось вдвойне. Напомню, что на прошлогодних региональных выборах российское руководство получило для себя крайне неприятные сигналы от избирателей на Дальнем Востоке, во Владимирской области, в Хакасии, где люди, раздраженные сокращением своих доходов, проголосовали не так, как хотелось бы власти.
И это при нашем полном понимании того, что выборы в значительной степени контролируются и даже фальсифицируются, что на них используется административный ресурс. Но пределы этого все же есть. Можно «пририсовать» 5%, 10%, 15%, но не 60%. В результате мы видим, что в ряде регионов губернаторы от власти проиграли, а там, где не проиграли, победили с трудом.
Таким образом, если советская власть в своих планах, включая и военных, была ограничена главным образом только исчерпаемостью природных ресурсов, то сейчас есть еще такой серьезный фактор, как настроения избирателей. И, как ни крути, он играет существенную роль. А значит, довольно существенную часть расходов бюджета приходится тратить на удовлетворение нужд населения. Но любая государственная мошна все-таки не бездонная, так что приходится ограничивать какие-то расходы. В том числе, и военные.
— Тут, правда, есть еще такой момент, что далеко не все наши расходы проходят именно по военным статьям и, соответственно, точный их объем мы не знаем…
— Советский бюджет в основном был засекречен. Сегодня российский военный бюджет также в значительной мере покрывает завеса секретности. Но так или иначе официальные расходы на военные нужды в нем существуют. Поэтому в условиях, когда населению не хватает на пенсии, на борьбу с бедностью, неудержимо наращивать военные расходы может только Северная Корея, но не Российская Федерация.
Кроме того, цифры цифрами, но реальность реальностью. В современной России она состоит в том, что кроме официального бюджета есть еще неофициальный, так называемый «бассейн». Это неофициальный бюджет, куда скидываются олигархи по указанию Кремля. Логика здесь понятна: если ты поссоришься с Кремлем, то твой бизнес точно рухнет, а если нет, и ты потратишь на «бассейн», условно говоря, дополнительные 50-100 млн долларов, то потом, если не полностью, то в значительной мере сможешь их компенсировать. Поэтому выбирая между вариантом полной потери бизнеса или необходимостью делиться с государством помимо налоговых отчислений, практически весь крупный бизнес соглашается платить такую вот мзду.
Чтобы было понятней. В официальном бюджете РФ, например, нет такого пункта, как «поддержка ДНР/ЛНР», но в реальности эта поддержка есть. То же самое и с военным бюджетом. Официальные его цифры зафиксированы, но есть еще параллельный «общак», из которого также идут средства на военные нужды.
Так что мое резюме таково: с одной стороны, невозможно постоянно увеличивать расходы на вооружения, потому что надо думать и о населении, которое у нас, в силу нашей вертикали власти, сильнее зависит от верховного руководства, чем от собственной инициативы и умения зарабатывать деньги.
То есть люди у нас поддерживают эту «вертикаль», но в ответ ждут от нее пусть и не очень больших, но пряников в виде повышения пенсий с учетом официального роста цен. С другой стороны, если официальная цифра наших военных расходов возможно и уменьшается, то это не значит, что эти расходы сокращаются реально, потому что есть дополнительные источники средств.
http://www.rosbalt.ru/russia/2019/04/30/1779063.htmlКак на Западе: треть населения России уже получают "безусловный доход"
30% работоспособного населения РФ получает безусловный доход, не создавая никакой ценности.
Интересные цифры привёл в своем блоге финансовый аналитик Александр Журба:
«Когда на западе пошла волна легализации однополых браков и усыновления такими парами детей, в российском интернете появилась шутка, что у нас уже давно все это работает: полстраны выращено и воспитано однополой парой - мамой и бабушкой. Было смешно, да.
Есть и ещё одна область, где Россия уже давно впереди развитых стран. Там только начинают процесс экспериментов на тему безусловного дохода - мол, роботы наступают, изобилие, что же будет, если людям просто давать деньги каждый месяц без необходимости работать, как изменится их жизнь, чем они будут заниматься и как это повлияет на общество в целом.
Чтобы это понять, надо просто приехать в Россию, у нас этот эксперимент идет минимум с начала 2000-х. Бюджетные организации, госкомпании и целые города десятилетиями живут по прогрессивной европейской модели, когда для получения денег надо ходить 5 раз в неделю в определенное место и создавать видимость работы (чтобы не было скучно дома сидеть).
Скажем, когда на АвтоВАЗе решили провести реформы, приглашенный западный менеджер за 2 года уволил 37% персонала завода (с 77 до 44 тысяч человек), при этом завод запустил 6 новых моделей бренда LADA и 8 моделей Renault-Nissan. При этом 2 модели запускались полностью с нуля. Т.е. 33 тысячи человек 20 лет получали зарплату просто так, неплохо. И, скорее всего, ещё столько же получают до сих пор.
Ещё у нас в стране миллионы охранников, чиновников и других людей, работающих на госпредприятиях. Подавляющее большинство их них не создают вообще никакой ценности, и, по факту, являются получателями пособия с условием нахождения в определенном месте 40 часов в неделю. Еще миллионов 5 человек имеют рабочее место потому что должны контролировать на местах выполнение запутанных законов: считать налоги, сдавать отчетность, общаться с бюрократами и проверяющими, тоже получающими зарплату.
Поэтому, если у вас есть вопрос почему же так тяжко живётся, один из ответов - потому что процентов 30 работоспособного населения РФ получает безусловный доход, не создавая никакой ценности. Социализм наступил, а мы и не заметили..»
https://newizv.ru/article/general/30-04 ... vnyy-dohodСтрану от вымирания спасёт только массовая раздача паспортов
Демографические данные за последние два месяца этого года крайне неприглядны для власти страны, рапортующей о беспрерывном вставании с колен.
Мягко говоря, странная работа главного статистического ведомства страны, вызывает множество нареканий у экспертов. Кажется, что Росстат фальсифицирует буквально всё, к чему прикасается. В том числе и демографические данные. Как? На этот вопрос отвечает популярный блогер «Дед Мороз»:
После смены руководства на молодых, послушных и беспринципных, судя по результатам их работы, Росстат начал с начала года выделывать всякие чудеса, превращая воду в вино, промышленное производство, ВВП, реальные доходы населения и так далее из падения в рост. Вот, что делает изменение из независимого положения в подчиненное. Оказывается кризис можно победить росчерком пера, не напрягаясь.
Но мне казалось, что фальсификаоры статистики хотя бы до демографии не доберутся. Ошибался, похоже. Я ранее писал о том, что данные региональной статистики ЗАГСов отличаются от опубликованной росстатовской, причём в большую сторону. То есть Росстат и тут приукрашивает картинку, т.е. фальсифицирует.
Но и этого им мало. Теперь оперативные данные по демографии выходят с большим опозданием. Так данные за январь 2019 года вышли 10 марта - позже на 2 недели. Данные за февраль 2019 года вышли вообще 26 апреля - позже на 1 месяц от обычных сроков! Видимо, правили данные, т.е. улучшали картинку.
Но и это еще не все. Данные по демографии выходят теперь не в привычном разделе "Новости" на главной странице:
Теперь их искать нужно в разделе "Демография", скрытом от глаз. И их можно понять, ведь данные по демографии за 2 месяца этого года крайне неприглядны для правящего режима, рапортующего на основании искаженных данных о беспрерывном вставании с колен, что видно по все нарастающем вымирании народа России:
Которое сократилось за 2 месяца на 73,4 тыс. человек против 50,2 в прошлом году. И реальная картина скорее всего еще хуже из-за искажений и манипуляций.
А вот картина по регионам России:
Провалы по регионам стали огромными. Ведь год назад Питер, Москва и еще ряд регионов показывали прирост, а сейчас у них тоже убыль.
Вот такие дела. Как при такой ситуации будет выполняться указ Путина о приросте населения России, мне не понятно - если только массовой раздачей гражданства России странам СНГ, что мы и наблюдаем за последним новостям.
https://newizv.ru/article/general/30-04 ... -pasportovНа размытом участке дороги в Омской области женщина сломала ногу и всю ночь ползла домой (ФОТО)
Жительница Омской области сломала ногу и ползла домой шесть километров
https://newizv.ru/news/society/30-04-20 ... kilometrovПодробнее:
https://www.newsru.com/russia/30apr2019 ... mroad.htmlПод Омском уничтожили 30 килограммов американских куриных окорочков
На пограничном посту "Черлакский" на границе с Казахстаном на юго-востоке Омской области бдительные таможенники нашли в автомобиле 30 килограммов мяса птицы американского производства. Контрабанда была направлена на уничтожение.
https://newizv.ru/news/society/01-05-20 ... okorochkov
Login
Register
FAQ
Search
