.Владимир Пастухов
Доктор политических наук. University College of London
...
..Нынешний режим кажется мягким по сравнению со сталинизмом. Да власть и не спешит усугублять ситуацию, которая пока является исключительно комфортной для нее. Ей выгодна неопределенность и незавершенность репрессивных форматов. Такой завуалированный террор вполне вписывается в общую реализуемую стратегию «управляемого хаоса».
Но вряд ли эта ситуация долго будет оставаться комфортной: «управляемый хаос» хотя и весьма эффективная, но не рассчитанная на длительное применение политическая технология. Поддерживаемая с ее помощью «стабильность» похожа на политический изотоп с достаточно большим, но не бесконечным периодом полураспада.
Какой бы ни был этот период, хаос не останется управляемым вечно и рано или поздно разложится на свои простые составляющие.
В обозримой перспективе Россию ждет либо отчаянная попытка восстановить управляемость с помощью банального, сбросившего маску человечности террора, либо унылое сползание в такой же банальный хаос, которым никто даже не будет пытаться управлять.
...
. Как только речь заходит о терроре в сегодняшней России, сразу указывают на то, что его «абсолютные показатели» остаются весьма умеренными — второй ГУЛАГ пока не покрыл Россию своей сетью, новый «Бутовский полигон» не запустили, а для несогласных остается достаточно мест, где они могут отвести душу. На этом основании многие полагают, что никакого террора в России нет, а если и есть, то только «гибридный», «вегетарианский», то есть не совсем настоящий.
Однако террор как беременность — он либо есть, либо нет...
И абсолютные цифры, и внешний антураж репрессий могут варьироваться, но сути дела это не меняет. Террор оценивают по тому эффекту, который он оказывает на общество, а не по размаху зверств. При определенных обстоятельствах (об этом ниже) требуется не так много усилий, чтобы удерживать общество в патологическом страхе. Но обстоятельства могут и меняться....
...
Происходящее сегодня в России невозможно рассматривать вне контекста Большого террора, который навсегда записан уже в анамнезе страны. Но проблема в том, что он не остался в прошлом, а сохранился в социальной памяти поколений благодаря мощной мутации в культурном коде.
И реверансы нынешней власти в сторону Сталина вполне объяснимы. Ей есть за что его любить.
Сегодняшний режим «управляемой демократии» никогда не смог бы состояться, если бы общество не страдало посттравматическим синдромом, возникшим как следствие Большого террора.
Этот синдром проявляется в очень низком пороге страха: применение относительно скромных репрессивных мер в наследственно запуганном обществе дает сногсшибательный результат.
Оказалось, что при пониженном пороге страха стабильность авторитарной системы можно поддерживать на базе весьма примитивного архаичного «железа». Немного репрессивного давления на входе, небольшая либеральная «свистулька» на выходе, чтобы спускать излишки свежего воздуха, — вот и вся «управляемая демократия». Но в это такое простое и надежное «железо», которое, как танки, «грязи не боится», закачали конфликтующий между собой софт. И вот здесь как раз возникли проблемы.
Сначала на вооружение взяли совсем старинную, но хорошо себя зарекомендовавшую программку «Опричнина», создав на платформе из советских институциональных руин полуфеодальное общество, нашпигованное разнообразными сословными привилегиями. Но после того как система испытала возмущение коварством Запада, отказавшегося признать Украину и другие территории бывшей Империи зоной «естественных интересов» России, на ту же платформу поставили программу «Террор», чуть более свежую в историческом плане, но весьма конфликтную.
Две эти программы, как выяснилось, несовместимы друг с другом. Их взаимодействие пока что приводит только к периодическим глюкам, в основном на периферии системы, самым масштабным из которых было уже упоминавшееся выше «дело Улюкаева». Но дальнейшая эксплуатация неизбежно усилит конфликт, и после того, как на дисплее станет вспыхивать blue screen, система начнет требовать перезагрузки. Невмешательство и отказ от принятия радикальных решений по замене всего софта могут в конце концов спровоцировать black out.
Сегодня прорицатели русского будущего в основном строят свои прогнозы, измеряя «температуру» общества и пытаясь угадать, когда же произойдет ее очередной подскок. Мне же более информативным кажется метод, который исследует рост дисфункциональности «кремлевского софта». Это развивается само по себе, в соответствии со своей собственной внутренней логикой и вне прямой зависимости от процессов, происходящих в обществе. Напротив, нарастающие глюки в системе и появление ржавчины в самом «железе» провоцируют развитие внутри общества разнонаправленных и плохо скоординированных процессов, которые приводят к повышению градуса общественной активности.
Если смотреть в будущее под этим углом зрения, то можно предположить, что темпы деградации системы будут не столь высокими, как это кажется тем, кто уже сегодня находит признаки зарождающегося политического тайфуна внутри общества. Эффективно работающая система способна очень долго гасить разного рода возмущения внутри общества, поддерживая стабильность режима. Но ее эффективность не бесконечна, деградация вследствие конфликта запущенных в разное время программ неизбежна, хотя на это уйдет как минимум еще несколько лет, а может, и целое десятилетие.
Так или иначе, но исторический «коридор возможностей» для России становится все уже.
Если к началу пятого срока Путина в качестве базовых рассматривалось три сценария развития, то по мере приближения его шестого срока их число сокращается до двух.
Опция «третьего пути», при которой Россия надолго (то есть на срок, измеряемый несколькими десятилетиями и сопоставимый со сроком жизни советской цивилизации, на что намекает Сурков) «подвисает» в ее нынешнем состоянии то ли «управляемой демократии», то ли «контролируемого авторитаризма», по всей видимости, будет полностью снята с повестки дня уже к концу текущего президентского срока. Актуальными останутся только два крайних сценария: либо тотальный террор, либо тотальная деградация.
...
Таким образом, перед Россией замаячил весьма неприятный выбор между «северокорейским» (сталинским) и венесуэльским (мадурианским) путями развития капитализма.
...
https://www.novayagazeta.ru/articles/20 ... -ili-smuta Наталья Зубаревич
Российская власть решает три базовые задачи – ей нужно продавить свои геополитические и экономические решения, даже если они невыгодны регионам, бизнесу или населению, подкормить народ, если он недоволен, и простимулировать развитие экономики, используя деньги бюджета и подконтрольного бизнеса. Баланс этих задач зависит от состояния экономики и общества, а реакция власти на изменения показывает ее способность к самосохранению. Посмотрим на эту реакцию с цифрами – без них слова остаются словами.
В 2012 г. федеральные власти жестко продавили зарплатные указы и заставили регионы оптимизировать расходы бюджетов, в основном социальные. Трансферты регионам в 2012–2016 гг. практически не росли (без учета Крыма), и причина не в дефиците федерального бюджета, он случился в 2015–2017 гг. Регионам пришлось выкручиваться за счет сильнейшего роста долга, который до сих пор огромен (суммарно по регионам и муниципалитетам – 2,4 трлн руб.) и очень медленно сокращается. Ближе к президентским выборам политика оптимизации смягчилась, в 2017 г. трансферты выросли на 7% (без учета Крыма), а в январе – сентябре 2018 г. – на 12%. Таким же был рост трансфертов и в 2012 г., когда проводились предыдущие выборы.
К концу лета из-за пенсионных решений и четырехлетнего спада доходов населения началось снижение рейтинга властей, а на сентябрьских выборах губернаторов и региональных парламентов случились неприятные сюрпризы. Реакция была быстрой: в целом за 2018 г. объем трансфертов вырос на 22%, основная добавка пришлась на IV квартал. Быстро реагировать позволяет российская бюджетная система, в которой значительная часть помощи регионам распределяется ручным способом. Дотации на сбалансированность и прочие дотации (без дотации на выравнивание) увеличились в 2,7 раза, непрозрачные «иные межбюджетные трансферты» – в 1,7 раза. По этим двум позициям регионам добавили 385 млрд руб. (18% всего объема трансфертов в 2018 г.), что и обеспечило рост трансфертов до 2,17 трлн с 1,77 трлн руб. в 2017 г. Проблемы 2018 г., как обычно, попытались залить деньгами.
Теперь федеральный бюджет профицитный (2,7 трлн руб. в 2018 г.), добавить денег можно, но дальше начинаются вопросы. Населению обещано повышение расходов на поддержку бедных и семей с детьми, но для этого нужна таргетированная социальная политика и иное качество управления. Не помешают и более адекватные критерии: задача снижения уровня бедности в слаборазвитой Тыве в 2,5–3 раза от нынешнего показателя в 41% вызывает изумление. Но все меркнет перед задачей роста численности населения, в условиях усиливающейся депопуляции она нереализуема без мощного миграционного притока. Однако в 2018 г. сальдо миграций сократилось на 40% до 125 000 человек (в середине 2010-х гг. было около 300 000 человек), а естественная убыль достигла 218 000 человек.
Кроме того, сверху решено увеличить расходы на инфраструктуру, с этой целью в федеральный бюджет изъяты дополнительные налоги, чтобы частично профинансировать расходы. Но сам список проектов утрясается до сих пор, в нем часто торчат уши крупных лоббистов, велики риски принятия экономически неэффективных решений. И непонятно, откуда появятся огромные инвестиции помимо бюджетных средств. Все это совсем не похоже на баланс, скорее – на попытку заткнуть все дыры разом.
...
Решение ускорить развитие Дальнего Востока сопровождалось принятием множества мер поддержки и пафосными Восточными форумами. Однако население продолжает уезжать, в 2018 г. отрицательное сальдо миграций было больше (-33 000 человек), чем в 2017 г. (-28 000 человек). Доля Дальнего Востока (в старых границах) в промышленном производстве страны – лишь 5%, а в инвестициях – 7,5%, немногим больше, чем в середине 2010-х (6%). Тюменская область или Москва получают 14–15% инвестиций. Половина всех инвестиций в Дальний Восток идет в нефтегазодобывающие Якутию и Сахалинскую область, для бизнеса привлекательны сырьевые проекты. Помощь государства в виде трансфертов (в 2018 г. Дальний Восток получил 12% от всех трансфертов регионам) идет в основном на содержание бюджетной сферы. Инвестиций из федерального бюджета Дальний Восток (в старых границах) получает очень мало – 5% от общего их объема (Москва – 7%, Крым с Севастополем – более 15%). По мнению властей, инвестировать должен бизнес, но он требует гарантий, понимая риски убыточности. Баланс не складывается уже давно.
Особый случай – Москва. Команда Собянина жестко продавила снос ларьков, закрытие мелкооптовых рынков, реновацию, хотя и в смягченной версии, сверхзатратную программу благоустройства. Социальные расходы оптимизировались до 2017 г., деньги бюджета концентрировались на развитии инфраструктуры (московский бюджет обеспечивает 23% всех инвестиций в столице). Но ближе к выборному циклу пришлось подкармливать население, увеличились расходы на социальные цели. Рост расходов на пособия населению в 2018 г. был рекордным – на 30% (во всех остальных регионах – на 4%). Выборы мэра прошли успешно, ситуация под контролем. Небедные москвичи заняты своими делами – ипотекой (на Москву с Московской областью приходится 20% всех ипотечных кредитов в стране) и накоплениями (35% объемов банковских вкладов в стране – московские). Баланс налицо: нужные властям решения продавили, население подкормили, обеспечили развитие инфраструктуры и рост экономики.Рецепт успеха столичных властей – не только более сильная управленческая команда, но прежде всего богатый город, концентрирующий человеческий капитал и имеющий огромный бюджет (2,4 трлн руб. в 2018 г., почти пятая часть от всех бюджетов регионов). Это позволяет гибко маневрировать большими ресурсами на компактной территории. Использовать этот рецепт в других регионах или в масштабах всей страны невозможно. Не зря говорят: Москва – не Россия. Но и для столичных властей есть ложка дегтя – более обеспеченные граждане требуют уважения к себе и учета их мнений, а не продавливания решений сверху. Значит, баланс опять окажется неустойчивым или даже недостижимым, если сама власть не изменится.
https://www.vedomosti.ru/opinion/articl ... -podkormkaРосреестр в 2800 раз занизил кадастровую стоимость участка, на котором стоит поместье Игоря Шувалова
Подробнее:
https://www.newsru.com/russia/19mar2019 ... dastr.htmlНовый псевдоним Игоря Сечина - "Российская Федерация"
...Все началось с того, что в этом поселке решил обустроиться глава «Роснефти» Игорь Сечин: сначала один участок там приобрел, потом другой, дом начал строить длиной 150 метров, потом его снес – не понравилось. И вдруг в прошлом году в документах о праве собственности на его земельные участки вместо имени Игорь Сечин появились слова «Российская Федерация». Правда, номера госрегистрации права и даты их присвоения остались прежними, то есть поменялся не сам собственник, а только его имя. Просто у Сечина появился такой амбициозный псевдоним.
...
https://sobesednik.ru/politika/20190318 ... iyu-rossiiФНС передаст маркировку шуб структуре Усманова
Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/business/18/03/2019/ ... m=newsfeedПожарная тревога
Власти не смогли обеспечить снаряжением пожарную часть в Забайкалье — теперь его закупают обычные люди
...
https://www.novayagazeta.ru/articles/20 ... ya-trevoga
Login
Register
FAQ
Search
