В соседней ветке как-то вдруг случился разговор об эволюции России со времен основания биглер.ру.
Мне поиск сам собой принес статью бесконечно далекого 1995 года с все теми же словами "веймарская Россия".
На мой взгляд, любопытно.
Выдержка -
https://newsland.com/community/8/conten ... ia/3257136Полный текст -
http://www.lib.ru/POLITOLOG/yanow.txtАвтор: Александр Львович Янов (18 апреля 1930, Одесса) — советский и американский (с 1975) историк, политолог и публицист. Доктор исторических наук, профессор.
Quote:
После Ельцина. "Веймарская" Россия
... Судьба веймарской Германии оживает в судьбе "веймарской" России. То же мажорное, многообещающее начало. То же драматическое развитие, тот же накал схваток с непримиримой оппозицией. И та же политика, главными творцами которой становятся финансисты — с их логикой и системой приоритетов. Веймарский сценарий обрек наших отцов на мировую войну, на Холокост. Представить, как будет выглядеть его финал в ядерном веке, — воображения не хватает. Но есть ли у этого финала варианты?
Катастрофа демократии в веймарской Германии вовсе не была случайным или изолированным эпизодом истории XX века. Напротив, она дословно повторилась во всех без исключения великих державах имперского или, как логично его назвать, веймарского класса. Так случилось в Китае после 1911 г., когда Сун Ятсен объявил его демократической республикой, и в Японии, приступившей в 1912-м к глубоким демократическим реформам. В обоих случаях новорожденная демократия рухнула задолго до великой депрессии 1929 г., на которую многие эксперты склонны возлагать вину за гибель Веймарской республики. Так случилось и в самой России после февраля 1917-го, хотя весь ее веймарский этап продолжался всего девять месяцев.
Так случалось всегда, когда трансформирующийся имперский гигант пытался прорваться к демократии на свой страх и риск. В ретроспективе мы видим, что по-другому быть и не могло. Вековая имперская и милитаристская традиция заведомо сильнее новорожденной демократии, интеллектуально незрелой и политически неопытной. Если даже удавалось демократии пережить первый, второй или третий свой кризис, пятый или десятый добивал ее наверняка. И чем глубже, чем укорененной была в стране эта "государственная идея", тем более подавляющим оказывалось ее превосходство и больше шансов получала она восторжествовать над юной и неискушенной свободой. А вдобавок цепь предшествующих событий повсюду приводила к катастрофическому ослаблению авторитета власти, экономическому упадку, росту коррупции и преступности, которые, как и сегодня <1995> в России, тотчас становились мощным пропагандистским орудием в руках реваншистской имперской оппозиции.