JOURFIXE

В Германии делают младенцам в возрасте ок. 1 года. С 2010 рекомендуется и для взрослых, которых не прививали или сделали только одну прививку.

К сожалению, в обществе постоянно циркулируют фейки об осложнениях MMR вроде аутизма.

Врачи констатировали снижение доступности медпомощи
Большинство медиков связывают ухудшение ситуации с программой оптимизации здравоохранения
Три четверти российских медработников считают, что продолжающаяся в 2016-м и в I квартале 2017 года оптимизация здравоохранения привела к снижению доступности медицинской помощи. А более половины врачей и медсестер утверждают, что из-за роста профессиональной нагрузки качество их работы ухудшилось. Об этом свидетельствуют данные опроса фонда независимого мониторинга «Здоровье».
Исследование проведено в мае этого года при помощи мобильного приложения «Справочник врача». В опросе приняли участие 6,1 тыс. медработников из 85 субъектов РФ.
По информации Счетной палаты России, только в этом году в ходе оптимизации будет ликвидировано 15 поликлиник и больниц, 581 учреждение будет реорганизовано. Всего к концу 2018-го по сравнению с 1 января 2014 года количество больниц сократится на 11,2%, а поликлиник — на 7,2%.
— Половина (48,4%) опрошенных медработников осведомлены, что и в 2016 году, и в I квартале 2017-го продолжалась оптимизация так называемых неэффективных медицинских организаций, — сообщил «Известиям» директор фонда «Здоровье», член центрального штаба ОНФ Эдуард Гаврилов.
Как следует из опроса, три четверти (75,6%) медработников считают следствием оптимизации снижение доступности медпомощи для населения. А две трети (65,5%) — рост объема платных услуг в государственных медицинских организациях.
Более половины (60,9%) врачей и медсестер считают, что их нагрузка за 2016 год и I квартал 2017 года возросла, а 77,5% респондентов связывают это с оптимизацией поликлиник и больниц. При этом абсолютное большинство (92,7%) медперсонала уверено, что рост возложенной на них профессиональной нагрузки негативно отражается на качестве оказываемой ими помощи.
— Согласно данным международных исследований, нагрузка в шесть и более пациентов на одну медсестру представляет риск для больного. Всего один человек сверх нормы увеличивает риск смертности пациентов и нежелательных последствий лечения на 7%, — сказала «Известиям» президент Ассоциации медицинских сестер России Валентина Саркисова.
Доктор медицинских наук, руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением Гузель Улумбекова пояснила «Известиям», что «пропускную способность» системы здравоохранения определяет количество врачей и стационарных коек.
С 2012 по 2015 год в России в результате оптимизации обеспеченность населения практикующими врачами снизилась на 2%, число коек уменьшилось на 11%, в сельской местности фельдшерских и фельдшерско-акушерских пунктов стало меньше на 5%, а участковых больниц — на 24%. При этом поток пациентов увеличился на 0,6%.
— Всё это, естественно, привело к росту недовольства населения. Оставшимся врачам приходится работать на пределе своих возможностей. Коэффициент совместительства в среднем по отрасли составляет 1,5. То есть медперсонал работает в полтора раза больше нормы, — отметила Гузель Улумбекова.
По ее мнению, проводить оптимизацию за счет сокращения объемов стационарной медицинской помощи, числа больничных коек, ликвидации некоторых лечебных учреждений и наращивания объемов платных медуслуг — большая ошибка.
— В 2012 году вышли абсолютно правильные указы президента, в которых говорилось в том числе и об увеличении оплаты труда медработников (к 2018 году до 200% от уровня оплаты труда по региону для врачей и до 100% для среднего медперсонала). Но финансово-экономический блок решил, что деньги нужно найти внутри системы здравоохранения. Наша отрасль не смогла отстоять свои позиции, — сказала эксперт.
По словам Валентины Саркисовой зачастую, чтобы довести зарплату медсестры до среднего показателя по региону, ее нагружают дополнительной работой.
— Например, в Петербурге сестры должны получать около 50 тыс. рублей. Неплохая зарплата, но денег в учреждениях нет, идут сокращения персонала, а оставшиеся сотрудники работают за двоих, — сказала Валентина Саркисова. — Чтобы не повышать оклад санитаркам и младшим медсестрам, администрация переводит их в разряд уборщиц, и они уже не имеют никакого отношения к пациенту, не могут, например, поправить подушку, помочь переодеться. Вся эта работа ложится на и так уже перегруженных медсестер и родственников больного.
Председатель экспертного совета по здравоохранению комитета Совета Федерации по соцполитике Виталий Омельяновский рассказал «Известиям», что главная задача оптимизации — переключить пациентов со стационарного сектора на амбулаторный.
— Сегодняшняя отчетность по Москве свидетельствует, что более 30% случаев госпитализаций не обоснованы. И это накладывает обременение на стационарное звено. Если у человека гастрит, ему не нужно лежать в больнице, а достаточно соблюдать диету, — сказал эксперт.
По его мнению, сама идея оптимизации — единственно верный вариант развития системы здравоохранения. Однако из-за неумелого управления региональных департаментов здравоохранения случаются перекосы.
— Количество коек в больницах должно рассчитываться исходя из реальных потребностей населения и возможностей поликлиник. Если амбулаторное звено готово взять на себя нагрузку в связи с сокращением мест в стационаре, то не будет ни снижения качества медицинской помощи, ни перегруженности медперсонала, — пояснил Виталий Омельяновский.
Он отметил, что идеальным вариантом было бы вначале увеличить пропускную способность поликлиник, наполнить их достаточным количеством профессиональных врачей, улучшить диагностическую помощь, а уже потом сокращать койки в больницах. Но в стране нет материальных возможностей, чтобы претворить этот план в реальность. Поэтому сейчас эти процессы идут параллельно.
В Минздраве РФ не согласны с выводами фонда «Здоровье».
— Исследования, периодически публикуемые фондом, многократно анализировались ведущими экспертами отрасли и были признаны не выдерживающими никакой критики в плане репрезентативности. Самый простой пример: с одной стороны, говорится о том, что доступность медицинской помощи якобы уменьшается (то есть медики оказывают меньше помощи), с другой стороны — что опрошенные жалуются на увеличение нагрузки, то есть приводятся взаимоисключающие данные, — сообщили «Известиям» в пресс-службе Минздрава.
Там утверждают, что результаты опросов фонда опровергаются самой реальностью: продолжительность жизни россиян последовательно увеличивается, смертность сокращается, а квалифицированная медицинская помощь существенно более доступна, чем ранее.
http://iz.ru/602059/nataliia-berishvili ... la-medikov

Около тысячи ВИЧ-инфицированных пациентов Федерального центра по профилактике и борьбе с распространением СПИДа Роспотребнадзора (находится в Москве), среди которых большинство иногородних, не смогут с августа 2017 года получать там лекарства. В распоряжении "Ъ" есть письмо Минздрава РФ, где указано, что у Роспотребнадзора нет полномочий по медико-санитарному обеспечению граждан. При этом пациенты центра не смогут гарантированно рассчитывать и на помощь Московского городского центра по борьбе со СПИДом (МГЦ СПИД), куда их перенаправляют в Федеральном центре СПИДа. Согласно ответу департамента здравоохранения Москвы на запрос главы Роспотребнадзора, МГЦ СПИД вправе отказать иногородним гражданам в прикреплении.
"Нам отказано в получении препаратов,— сообщила "Ъ" старший научный сотрудник Федерального центра СПИДа Наталья Ладная, отметив, что препараты закончатся к августу 2017 года.— Наши врачи перенаправляют пациентов на диспансерное наблюдение по месту жительства или в Московский городской центр". "Часть наших пациентов — россияне без прописки, то есть без определенного места жительства, куда их направлять, неясно",— сказала госпожа Ладная. На диспансерном наблюдении в центре состоят 1,2 тыс. пациентов, АРВ-терапию получают 989 человек. Как отмечала ранее госпожа Ладная (см. "Ъ" от 3 марта), в федеральном центре наблюдаются пациенты из дальних регионов России — с Дальнего Востока, Урала, из Сибири.
инздрав в конце мая направил в Роспотребнадзор письмо (есть в распоряжении "Ъ", подписано первым замминистра здравоохранения Игорем Каграманяном), в котором сообщил, что положение об этой федеральной службе (утверждено постановлением правительства РФ в 2004 году) "не определяет полномочий по организации оказания медпомощи и не возлагает на Роспотребнадзор функций по медико-санитарному обеспечению граждан". В письме отмечено: в бюджете РФ на 2017 год не предусмотрены ассигнования Роспотребнадзору на деятельность его подведомственных организаций, оказывающих медпомощь. В Минздраве отметили, что Федеральный центр СПИДа не представил при формировании заявки на препараты доказательства, что его пациенты не наблюдаются также в медорганизациях по месту жительства. Как сообщил "Ъ" источник, знакомый с ситуацией, у НИИ Роспотребнадзора "есть несколько предписаний контролирующих органов по этому вопросу".
"Довольно странно лишать препаратов организацию, которая в течение 30 лет работала над методологией лечения ВИЧ-инфекции в России,— заметил в разговоре с "Ъ" глава Федерального центра СПИДа Вадим Покровский.— Мы первые начали лечить ВИЧ в 1987 году. У нас есть лицензия на лечебную деятельность". По его словам, центр продолжит оказывать бесплатные консультативные услуги ВИЧ-инфицированным, но "вопрос, где они будут получать лекарства и будут ли их получать, остается".
В распоряжении "Ъ" оказался ответ департамента здравоохранения Москвы на запрос главы Роспотребнадзора Анны Поповой (подписал глава ведомства Алексей Хрипун). Департамент напоминает, что по действующему законодательству "медпомощь ВИЧ-инфицированным оказывается в территориальных центрах СПИДа (по месту постоянной регистрации.— "Ъ")". Ведомство сообщает: потребность Федерального центра СПИДа в лекарствах учли в заявке департамента здравоохранения Москвы, но постановление правительства РФ от 28 декабря 2016 года ("Об утверждении положения об организации обеспечения лиц, инфицированных ВИЧ, АРВ-препаратами") не предусматривает возможность передачи закупленных Минздравом лекарств из субъекта РФ в учреждения Роспотребнадзора. В письме указывается, что обращения иногородних ВИЧ-инфицированных для постановки на учет в МГЦ СПИД "рассматриваются комиссионно, при этом учитываются объективные обстоятельства, не позволяющие лицам, временно пребывающим на территории Москвы, наблюдаться по месту жительства". Сейчас на диспансерном учете в МГЦ СПИД стоят 1087 немосквичей, 51% из них получает АРВ-терапию. По оценкам господина Покровского, общее число ВИЧ-инфицированных иногородних в столице может составлять до 20 тыс. человек.
В департаменте напоминают, что те, кому ранее уже было отказано в лечении в городском центре, обращались в суд: "Всем заявителям было отказано в удовлетворении исковых требований, что подтверждает законность правовой позиции департамента здравоохранения и свидетельствует об отсутствии нарушений прав граждан при отказе в прикреплении". В департаменте предполагают, что "в случае законодательного закрепления алгоритма перераспределения препаратов для иногородних пациентов лекарственные средства могут быть переданы департаментом в субъекты РФ". В Минздраве "Ъ" заявили, что проблема с лекарственным обеспечением пациентов без постоянной регистрации в том или ином регионе должна решиться, когда в полную силу заработает федеральный регистр пациентов с ВИЧ.
http://www.kommersant.ru/doc/3324245


Пациентские организации России обратились к министру здравоохранения РФ Веронике Скворцовой с просьбой разработать государственную стратегию по борьбе с гепатитом С. Они, в частности, просят заменить старое поколение интерфероновых лекарств с сильными побочными эффектами и низкой эффективностью на новые препараты прямого действия. Из-за патентной защиты цена оригинального курса новых лекарств в РФ составляет около 1 млн руб., в то время как курс интерферонов обойдется в пять раз дешевле. Как выяснил корреспондент “Ъ” Дмитрий Симонов, не рассчитывая на поддержку государства, пациенты вынуждены рисковать, покупая индийские дженерики у сомнительных перекупщиков, или заниматься самолечением.
Организация «Коалиция по готовности к лечению», межрегиональная общественная организация «Вместе против гепатита» и некоммерческое партнерство Е.В.А. направили открытое письмо на имя министра здравоохранения Вероники Скворцовой, в котором предлагают ведомству разработать стратегию по профилактике и лечению гепатита на 2017–2021 годы.
Программа основывается в том числе на создании федерального регистра «пациентов с вирусными гепатитами». Главный внештатный инфекционист Минздрава Ирина Шестакова сообщила “Ъ”, что, по разным оценкам, в России гепатитом С могут быть инфицированы около 7,6 млн человек, подчеркнув, что точной статистики по заболеваемости нет. Авторы обращения предлагают Минздраву отказаться от терапии с применением интерферона «в пользу современных противовирусных препаратов».
«Это действительно недешевые препараты»
По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), до 2011 года лечение гепатита С заключалось в применении интерфероновой терапии. По словам заслуженного врача РФ Виктора Пасечникова, ее суть заключается в том, что специальные белки, которые вводятся с инъекциями, вызывают иммунный ответ организма, побуждая уничтожить вирус. «Эти схемы показывают успешный результат в среднем только в 40–60%. Кроме того, интерфероны эффективны не для каждого генотипа вируса»,— пояснил господин Пасечников.
По словам заслуженного врача РФ, интерфероновые схемы «нельзя назначать пациентам с фиброзом (образование рубцов на органах из-за длительного воспаления.— “Ъ”) и циррозом печени (хроническое заболевание, требующее пересадки органа,— “Ъ”)». Также в ходе терапии нередко появляются побочные эффекты, из-за которых приходится останавливать лечение.
«Мы не можем оценить, сколько денег необходимо для лечения гепатита»
Главный инфекционист Минздрава о том, почему в России многие не знают о своем диагнозе
В 2013 году Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США одобрило применение нового поколения противовирусных препаратов для лечения гепатита С. Согласно исследованию, опубликованному американским журналом Annals of Internal Medicine, противовирусные препараты почти в два раза эффективнее интерферонов.
«Эти препараты, в отличие от интерферонов, напрямую воздействуют на вирус и показывают эффективность в 95%,— пояснил господин Пасечников.— Ими также можно лечить больных с циррозом и фиброзом. Конечно, как и у любого лекарства, здесь есть свои побочные эффекты, но в целом противовирусные схемы пациенты хорошо переносят».
Согласно американскому сервису для поиска лекарств GoodRx, препараты прямого действия для лечения гепатита С вошли в список самых дорогих лекарств 2017 года.
«Это действительно недешевые препараты. Стоимость курса лечения запатентованным лекарством в России обойдется в 1 млн руб. Для сравнения: 24-недельный курс лечения интерфероновым препаратом пегальтевира в среднем на коммерческой основе обойдется в 200 тыс. руб. (96 тыс. по госзакупкам)»,— пояснила Юлия Драгунова, представитель «Коалиции по готовности к лечению». По ее данным, за 2016 год в ходе госзакупок было реализовано от 6,4 тыс. до 8,4 тыс. курсов (в том числе противовирусных препаратов прямого действия) для лечения гепатита.
«Спасибо фондам, которые помогают нам находить препараты нового поколения,— рассказал Виктор Пасечников.— Правда, отдаем мы их самым нуждающимся — больным с осложнениями, интерфероновые схемы для которых не подходят».
По данным отчета, подготовленного «Коалицией по готовности к лечению», терапию на основе противовирусных препаратов прямого действия в 2016 году получили «менее 0,1% от общего оценочного числа и около 0,5% от числа стоящих на учете».
Согласно опубликованным Минздравом рекомендациям по лечению гепатита С в 2017 году, больным «целесообразно назначать противовирусную монотерапию препаратами интерферонового ряда», в то время как ВОЗ в феврале 2016 года рекомендовала «использовать схемы противовирусных препаратов прямого действия вместо схем с пегилированным интерфероном». В отчете «Коалиции» также сказано, что «в 2016 году в РФ не была доступна ни одна из основных схем первой линии, рекомендуемых ВОЗ для лечения вирусного гепатита С».
Главный внештатный инфекционист Минздрава Ирина Шестакова объяснила “Ъ” ситуацию тем, что «врач может назначить интерфероны не потому, что не хочет назначать безынтерфероновые схемы, а потому, что некоторые категории пациентов (молодого возраста, без сопутствующей патологии) могут успешно лечиться интерферонами».
В ситуации, когда врачи назначают устаревшие препараты, а оригиналы противовирусных лекарств стоят около 1 млн руб., выходом для тысяч пациентов стали дженерики — лекарства, на действующее вещество которых истек срок патентной защиты, поэтому фармкомпании выходят с ними на рынок с гораздо более низкой ценой. В России продажа дженериков для лечения гепатита С запрещена из-за действия патента компании-правообладателя Gilead (США).
«Из-за запрета пациенты на свой страх и риск привозят препараты из-за рубежа, чаще из Индии. В таких случаях я не имею права отказать: у нас запрещен лекарственный оборот, а не лечение»,— рассказал господин Пасечников.
При этом врачи «предупреждают о риске, что препарат может быть некачественным».
«Парень, ты не парься, здесь полгорода с этим ходят»
Как показывает практика, не все инфекционисты знают о мировом прорыве в лечении гепатита С. Молодой человек Игорь (он просил не называть фамилию в СМИ) из Брянской области рассказал “Ъ”, что большинство врачей, к которым он обращался, не знают, что гепатит С излечим: «В клинике врач мне открыто сказал: “Парень, ты не парься, здесь полгорода с этим ходят — и ничего. Это не лечится”».
Решив не начинать лечение интерферонами, он отправился в интернет на форумы пациентов, где узнал про новое поколение препаратов. Там же ему посоветовали фирму, которая занимается перепродажей дженериков из Индии в Россию. «Я почитал отзывы о ней (плюс учитывал дату регистрации, фотографии посылок) и начал переписываться с консультантом»,— рассказал Игорь.
Он начал лечение самостоятельно, изучая истории болезней пользователей с форумов, а представитель фирмы-поставщика помог с подбором препаратов. «Меня консультировали в режиме онлайн, назвав схему лечения, ориентируясь на генотип вируса, степень фиброза печени и вирусную активность»,— поясняет молодой человек.
При этом Игорь не скрывает, что подобное решение «принимать таблетки на свой страх и риск, возможно, было ошибкой». Он не рассчитывал на помощь врачей и в конечном счете «потерял всякое доверие к ним».
На лечение дженериками Игорь потратил $1250 (71,5 тыс. руб.): $880 на препараты плюс $370 на таможенные сборы. Каждый месяц молодой человек сдавал анализы и отправлял их консультанту по почте, тот давал советы по дальнейшему лечению. Через три месяца анализ показал, что вируса не обнаружено.
По мнению специалиста «Коалиции по готовности к лечению» Юлии Драгуновой, проблем с законом не должно возникнуть, если пациент может доказать, что покупает препараты для собственных, а не коммерческих целей. «Не зарегистрированные торговые марки, имеющие в составе действующие вещества, которые зарегистрированы на территории России, например софосбувир, симепревир, в любом случае не входят в перечень наркотических или сильнодействующих, ядовитых веществ. Соответственно, законодательство не препятствует ввозу данных препаратов для личного использования из-за рубежа. При этом риски, связанные с качеством препарата, пациент берет на себя»,— пояснила госпожа Драгунова.
Опрошенные “Ъ” пациенты сообщили, что из-за законодательного запрета на дженерики в России пациентам приходится заказывать лекарства у «проверенных» поставщиков, рассчитывая на отзывы других клиентов. Так, например, поступила Анна из Екатеринбурга, которая долгое время не решалась на прием дженериков из-за опасения «попасть на контрафакт». «Про дженерики я узнала от врача, когда отдыхала в санатории. Она меня просто уговаривала ими пролечиться, но, если честно, я боялась: их нужно было заказывать непонятно где и непонятно откуда. Странные схемы меня пугали»,— рассказала Анна.
Однако у ее знакомых уже был опыт успешного излечения от гепатита С индийскими препаратами. Схема заказа, как и сумма, была примерно такая же, как в истории Игоря. Но в отличие от него, Анна написала заявление в больнице, что все риски по лечению она берет на себя. Врач-инфекционист подбирал ей комбинацию препаратов и контролировал результаты анализов.
«Там они легально покупают эти дженерики и пересылают в Россию»
«Поставщик», к которому обратилась Анна, рассказал корреспонденту “Ъ”, что сам долгое время страдал от гепатита С. На фоне заболевания у него начала обостряться болезнь Бехтерева (хроническое воспалительное заболевание позвоночника и суставов), при которой лечение интерферонами противопоказано. Он вылечился, принимая индийские дженерики противовирусных препаратов. «Я опубликовал видео на YouTube, в котором рассказал, как вылечил гепатит. После ко мне начали обращаться люди с вопросами. Сейчас я помогаю им покупать препараты»,— рассказал Юрий.
Его знакомые в Индии зарегистрировали фирму: «Там они легально покупают эти дженерики и пересылают в Россию». За полгода Юрий помог около 500 больным. Он подчеркнул, что он никому не назначает препараты и не дает консультаций, а в случае возникновения вопросов советует компетентных медиков.Корреспонденту “Ъ” также удалось связаться с консультантом, которая подбирала схемы лечения для Игоря. По ее словам, в год к услугам организации обращаются около 3 тыс. пациентов с гепатитом С.
В 2016 году вопрос с дженериками для лечения гепатита С поднимался на президентском уровне. Тогда Владимир Путин пообещал проанализировать «юридическую сторону дела» и при возможности начать выдавать лицензии на производство российских дженериков.
В апреле 2017 года президент провел встречу с деловыми кругами где, в частности, гендиректор компании «Р-Фарм» Василий Игнатьев попросил поддержать госзакупки его препаратов для лечения гепатита С, которые компания планирует вывести на рынок примерно через два года. Президент предложение поддержал, заявив, что будет «иметь это в виду при распределении соответствующих ресурсов на нужды здравоохранения в 2018 и последующие 2019–2020 годы».
http://www.kommersant.ru/doc/3324837

В российских поликлиниках недосчитались почти 30% терапевтов
Участковых терапевтов в поликлиниках России работает на 27% меньше, чем на них выделено ставок, подсчитали в фонде «Здоровье» на основе данных Росстата. Это делает медицинскую помощь малодоступной для населения
В российских поликлиниках не хватает 27% участковых терапевтов, 18% педиатров и 28% врачей общей практики (это терапевты, также владеющие навыками профильных специалистов). Такие цифры приводит фонд «Здоровье», основываясь на данных Росстата о количестве врачей различных специальностей в России (материалы ведомства есть в распоряжении РБК). Эксперты фонда полагают, что эти цифры свидетельствуют о недостаточной доступности первичной медицинской помощи для населения.
В своем исследовании специалисты «Здоровья» сравнили число ставок и количество медиков, которые работают по этому профилю. Например, к концу 2016 года в России было 47,8 тыс. ставок терапевтов и лишь 34,9 тыс. работающих участковыми специалистов, то есть 73% от числа ставок.
Ставок педиатров на конец 2016 года было 31,4 тыс., а прием вели 25,8 тыс. детских врачей. Ставок врачей общей практики было 13 тыс., их занимали 9,3 тыс. специалистов. «Общий дефицит терапевтов, врачей общей практики и педиатров составляет как минимум 22,2 тыс. человек. Это очень много, учитывая, что поликлиники и офисы врачей общей практики [распространены в небольших населенных пунктах] должны принимать на себя до 70% нагрузки всей системы здравоохранения», — отметил в разговоре с РБК директор фонда «Здоровье» Эдуард Гаврилов
Эти выводы он подтвердил примерами из наблюдений фонда, сделанных во время поездок по регионам. «В детской городской поликлинике № 1 города Тверь на три участка работает один педиатр, а в поликлинике Псково-Печерской Центральной районной больницы один терапевт обслуживает целых пять участков», — подчеркнул он. Отдельно в фонде заметили, что ситуация с обеспечением кадрами в конце 2016 года стала хуже, чем была в 2015 году. Тогда дефицит терапевтов и врачей общей практики составлял 26%, а педиатров — 17%. За 2015–2016 годы их общее число сократилось на 888 человек.
В пресс-службе Минздрава РБК заявили, что в исследовании фонда использованы предварительные данные за предыдущий год. Итоговые показатели отличаются — в 2016 году в России было 48 тыс. ставок участковых терапевтов и 35,4 тыс. врачей (то есть дефицит составляет 26%). Но число ставок не является прямым отражением потребности отрасли в кадрах, подчеркивают в Минздраве. «Число ставок формировалось длительное время под действием целого ряда факторов, в том числе субъективных. В отрасли имеется не дефицит, а дисбаланс кадров», — указывают в ведомстве.
Проблему дефицита кадров в министерстве признают и замечают, что в 2012 году был разработан комплекс мер, направленных на увеличение количества врачей в регионах. «В рамках программы «Земский доктор» [привлечение на выгодных финансовых условиях врачей в сельскую местность] в сельскую местность переехали более 24 тыс. специалистов», — заявили в Минздраве.
Нельзя говорить об однозначном ухудшении ситуации, соглашается с Минздравом директор Института экономики здравоохранения Высшей школы экономики Лариса Попович. Количество врачей, работающих в деревнях, до данным ВШЭ, выросло почти на 3%.
Формулировка «дефицит врачей» не подходит к показателям, полученным фондом «Здоровье», полагает первый проректор ВШЭ, эксперт Центра стратегических разработок (ЦСР) Лев Якобсон. «Эти цифры указывают на высокий процент совмещения [когда врачи работают больше, чем на одну ставку]. Это важно, но это не единственный показатель, на который надо ориентироваться», — заметил он. По его мнению, прежде всего врачей необходимо избавить от непрофильной работы — заполнения огромного количества документации и выполнения функций медсестер. «Очень многое зависит от уровня подготовки врачей и технической оснащенности медицинских учреждений. Нельзя ориентироваться только на количество врачей и делать выводы о доступности и качестве медпомощи», — уверен Якобсон.
​Осенью 2016 года министр здравоохранения Вероника Скворцова говорила, что через два-три года дефицит будет ликвидирован. Скворцова уточнила, что 54% выпускников 2017 года — это студенты целевых программ, которые после завершения обучения пойдут на места терапевтов, педиатров и врачей общей практики. Коэффициент совместительства врачей с 2012 по 2016 год уже снизился с 1,52 до 1,4, подчеркнули в Минздраве.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/society/14/06/2017/59 ... m=newsfeed

Теория и практика борьбы с распространением ВИЧ-инфекции находятся в России в состоянии острого конфликта. Утвержденная в конце 2016 г. государственная стратегия противодействия распространению ВИЧ на период до 2020 г. обозначает две ключевые задачи – снижение числа новых случаев заражения вирусом иммунодефицита и снижение смертности. В действительности оба показателя растут, в том числе из-за того, что государство экономит на лекарствах и не стремится облегчить способы их получения.
По данным руководителя Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадима Покровского, которые приводит «Интерфакс», в 2016 г. число новых случаев ВИЧ-инфекции выросло на 5,3% (103 500 случаев), а смертность – на 18% (18 500 человек в 2016 г. и 15 700 человек в 2015 г., данные Росстата). Причем в 2016 г. темпы распространения инфекции несколько снизились по сравнению с примерно 10–12% новых случаев заражения ежегодно в предшествующие 10 лет, отмечает Покровский. У Минздрава, впрочем, есть успокоительная статистика: по данным министра Вероники Скворцовой, новых случаев заражения ВИЧ-инфекцией на 100 000 человек в 2016 г. стало меньше на 15% по сравнению с 2015 г. Минздрав считает людей с поставленным диагнозом, а центр Покровского – анализы с положительным результатом.
...
https://www.vedomosti.ru/opinion/articl ... immuniteta

Жители поселка Рочегда из Архангельской области просят наградить орденом «За заслуги перед Отечеством» врача Алексея Кордумова – единственного на десять деревень в их медвежьем углу.
«Молимся на него как на Бога, - рассказала «НИ» председатель собрания депутатов Рочегды Анна Семенкова. — Он принимает в день по 70−80 человек, домой приходит в 9−10 часов вечера, ночью еще по скорой дергают, потому что в наших краях никто больше оказать помощь не может. 5000 человек девять месяцев в году отрезаны от Большой земли, у нас нет ничего – ни дорог, ни воды, ни канализации, ни газа, ни интернета. Доктор – последнее, что осталось от нормальной жизни. Как же вы этого не понимаете?»
Все всё понимают. На сегодняшний день петицию на Change.org подписали почти 52 000 человек, надо еще 23 000. Вот только зачем Кордумову орден? «Лучше бы реанимобиль дали, повышенной проходимости, - пишет его коллега по несчастью из Архангельской области. – Или хотя бы миллион рублей на закупку лекарств. У сельских медиков в аптечке аспирин, парацетамол и пара упаковок бинтов – это все, что мы имеем от реформы здравоохранения…»
Рочегде еще повезло - в посёлке пока работает участковая больница Рочегодского муниципального образования, которая обслуживает всю правобережную округу — деревни Клыковская, Кургомень, Нижняя Топса, Никитинская, Няводы, Плёсо, Пыстрома, Сергеевская, Топса, Тугаринская. До ближайшей деревни – 40 км, до дальней - 80. Расстояние здесь измеряют не километражом, а временем нахождения в пути. В распутицу несчастные 40 километров скорая тащится 5-6 часов, буксуя в каждой колдобине. Кроме доктора Кордумова толкать машину некому – в результате оптимизации персонал больницы сокращен до минимума, медсестры переведены в разряд диспетчеров на телефоне, фельдшер, пока врач на выезде, оказывает неотложную помощь больным, до которых может добежать на своих двоих. Если скорая все же застряла, пару километров Кордумов добирается до больного пешком по грязи (зимой на лыжах), а если человека надо неотложно госпитализировать, прет его до машины на себе.
Зимой в «буханке» – такой же допотопной, как и сама жизнь в этих краях, пациенты примерзают к полу. Настеленные друг на друга матрасы не спасают от холода и тряски. И это не выдумки – на заседании ОНФ факты озвучила депутат Госдумы от Архангельской области Елена Вторыгина, отважившаяся вместе с доктором Кордумовым проехаться по вызовам. «Я проехала на этой машине от Рочегды до Березника и скажу вам: если у человека инфаркт или инсульт — для него это смерть!»
Как ни странно, Рочегодская больница областную статистику по инфарктам и инсультам портит меньше всего. А все потому, что Кордумов по старинке самым важным считает профилактику и диагностику заболеваний - два ключевых звена, за время реформ «незаметно» выпавших из системы сельского здравоохранения. Во-первых, не стало кадров, некому заниматься профилактикой, во-вторых, при нынешней системе финансирования медицины через фонды ОМС за это перестали платить. К слову, согласно опросу о доступности консультаций и диагностики по полису ОМС, Архангельская область оказалась в списке «отстающих», здесь же хуже всего обстоит дело с доступом к врачам.
Алексей Кордумов этого как-то и не заметил – сам он доступен в любое время дня и ночи, на зарплате в лучшую сторону переработка не сказывается, также как и совмещение как минимум десятка «узких» специальностей – хирурга, офтальмолога, кардиолога, уролога, невролога, пульмонолога, ЛОРа, а если надо, то и акушера, упраздненных в ходе оптимизации сельского здравоохранения. Основная должность Кордумова– врач общей практики. Похоже, неплохих врачей готовят наши вузы, а практика в экстремальных условиях так и вовсе делает из них универсалов.
Ему бы сюда еще клиническую лабораторию, чтобы не возить анализы за 30 км в район, да круглосуточные больничные койки для тяжелых пациентов, да рентген- кабинет, чтобы не тащить человека с подозрением на пневмонию через всю Двину в Архангельск, - но это уж совсем… Таких затрат российское здравоохранение явно не осилит, не за тем от них отбивались. Интернета для неотложных консультаций по скайпу в Рочегде нет, - выписать электронный рецепт Кордумов тоже не может – за этим приходится ездить в село Березник, за 50 км. Телемедицина будет не скоро - общие расходы на здравоохранение в федеральном бюджете 2017 г. рухнули на треть. Теперь у Минздрава они ниже, чем у ФСИН, на тюрьмы тратим больше, чем на больницы.
По выводам Счетной палаты, за каких-то пять лет погром медицины, деликатно именуемый «оптимизацией», отбросил доступность помощи в отдельных районах на уровень XIX века. Сельский врач Алексей Кордумов, конечно же, к этому не причастен. Наоборот, беззаветной преданностью своему профессиональному долгу орден он заслужил. Подпишите петицию! Пусть подвиг хотя бы одного доктора, закрывающего грудью амбразуру сельского здравоохранения, не останется незамеченным. А если честно, помогите Рочегде сохранить участковую больницу. Здесь почему-то уверены: если их доктора наградят, то больницу не закроют. Судьба ее на волоске. Нерентабельная она, хотя никто так и не объяснил, какой рентабельности Минздрав ждет от больницы в труднодоступном северном районе, где из 5 000 населения половина пенсионеры, угробившие здоровье на лесозаготовках? Год назад совместными усилиями жителей и народного фронта больницу удалось спасти. В этом году ОНФ уже трижды отбивал Рочегду от оптимизации. Но, похоже, от этого катка просто так не увернешься…
Еще бы знать, ради чего все это?
Реформа и ее достижения
По данным Счетной палаты РФ, за последние два года сокращены 90 тысяч медицинских работников (врачей, медперсонал среднего звена), ликвидировано 140 тысяч коек в стационарах, более половины из них в сельской местности. 55 тысяч человек — общая нехватка врачей в стране, 88 тысяч человек — нехватка среднего медицинского персонала. Обеспеченность врачами на селе в 4 раза меньше , чем в городе. Из 130 тыс. сельских населенных пунктов на территории России только 45 тыс. имеют те или иные формы оказания медпомощи. 17,5 тысячи населенных пунктов не имеют доступа к медицинским учреждениям , из них более 11 тыс. расположены на расстоянии свыше 20 км от ближайшей медорганизации. 879 малых населенных пунктов не прикреплены ни к одному ФАПу или офису врачей общей практики.
За последние 15 лет число больниц и амбулаторно-поликлинических учреждений в России уменьшилось в 2 раза, причем, поликлиник — более чем на 6000. Количество участковых больниц уменьшилось на 91% — из 4309 осталось всего 400. За семь лет России было закрыто 8000 ФАПов, сокращено 77% фельдшеров.
6% поликлиник не имеют водопровода, 31% горячего водоснабжение, 10% — центрального отопления, 9% — канализации и в 6% — телефонной связи.
Комментирует Сергей Лазарев, эксперт антимонопольной службы по вопросам здравоохранения, дицензирования и надзора:
Современная организация здравоохранения на селе не выдерживает никакой критики. Идет повальное закрытие государственных лечебно-профилактических учреждений. Самым показательным является уничтожение первичной медико-санитарной помощи, в том числе уничтожение участковых больниц на селе, которые и обеспечивали доступность медицины.
Село, где осталось 18–20 домов, у чиновников от здравоохранения именуется «домовым хозяйством». Там находят бабушку, которая слышала слово «лекарство», и дают ей аптечку первой помощи и телефон, чтобы «в случае чего», она могла дать таблетки и позвонить, если кому-то станет плохо. Все это финансируется за счет местных региональных бюджетов здравоохранения. По статистике, в наших губерниях, даже в центральных регионах, в среднем от 400 до 600 «домовых хозяйств». То есть у нас есть противопожарная народная дружина, есть полицейская народная дружина, а теперь есть и народная медицинская дружина. Развивая «домовые хозяйства», в которых за счет средств бюджета здравоохранения медицинскую помощь оказывают люди, не имеющие медицинского образования, мы деградируем — переходим к пещерному здравоохранению. До сих пор стыдно, что по директиве этим занимаются региональные минздравы, где достаточно много здравомыслящих специалистов и просто порядочных людей.
https://newizv.ru/news/society/16-06-20 ... -meditsina

История Рубена Гальего, лауреата премии "Букера".

http://jewish.ru/ru/interviews/articles/179984/

С пациентов Псковской областной психиатрической больницы в Богданово врачебный персонал собирает деньги «на нужды лечебного учреждения». Об этом «Московскому комсомольцу» сообщили медики, работающие в организации.
По их словам, больных вызывают на беседы, где уговаривают пожертвовать суммы со своего личного счета.
Издание отмечает, что ранее с душевнобольных уже собирали деньги на покупку бытовой техники в психбольницу. А санитарам псковской психбольницы грозили увольнением за лайки под репостами критических статей в СМИ.
http://www.rosbalt.ru/russia/2017/06/19/1624340.html

Удивлен, что персонал больницы забыл про такие благородные цели как дети-сироты и починка Провала.

Павел Бранд: "На работу взять некого"
"На собеседовании три врача. Первая - молодая доктор из региона. Приехала покорять Москву. Невролог. За плечами три года работы в поликлинике и в больнице районного значения", - пишет в Facebook медицинский директор сети частных клиник.
"Знаний не просто нет, их никогда не было. Препараты аспирина - антикоагулянты; внутримышечное введение НПВС предпочтительнее перорального из-за меньшего воздействия на желудок; головных болей всего пять вариантов и так далее; пять типов инсульта вспоминали минут 15, но вспомнили только один. Она не виновата. Ее так учили. Сначала в ВУЗе, потом в больнице.
Вторая - опытный педиатр с 30-летним стажем. Знания примерно на том же уровне. Регулярно посещает конференции и всеразличные семинары. Лечит ОРВИ интерферонами (гриппферон, кипферон, виферон) в нос. Анаферон тоже можно. Он ведь точно безопасный. Пусть гомеопатия, зато мамам спокойно. Не антибиотик главное... Прививки по индивидуальному графику, а лучше вообще без них. Она тоже не виновата. Ее тоже плохо учили. Сначала в ВУЗе, потом в ординатуре, потом на курсах усовершенствования раз в пять лет, потом на конференциях и семинарах с проплаченными лекциями.
Третий - врач общей практики. Работает уже семь лет. Врач в самом рассвете сил. Знания на очень низком уровне. Может отличить антиагреганты от антикоагулянтов; слышал про статины (хороший препарат, жалко, что печень портит); даже примерно представляет себе принципы дифференциальной диагностики болей в спине. Любимый препарат - кагоцел. Считает, что он помогает не только от вирусов, но и от бактерий, и его можно использовать вместо антибиотика (откуда он это взял? Утверждает, что какой-то профессор на лекции говорил).
Работает в компании, которая осуществляет дистанционные консультации. Один из лучших сотрудников по отзывам пациентов. Хочется реальных живых пациентов... И он не виноват. Его тоже не смогли научить. А может, виноват и прогуливал занятия. Но как он тогда сдал экзамен и получил сертификат?
Так и получается, что никто особо не виноват, а на работу взять некого... А самое главное, что учиться никто из них не хочет. Специально спрашивал. Все хотят работать и деньги зарабатывать.
Морали не будет. Грустно это все..."
https://blog.newsru.com/article/21jun2017/doctors

Хорошо получилось.