Из записок А.О. Смирновой Россет
Суворов рассказывал мне интересные анекдоты про своего знаменитого деда.
После ссоры с Императором Павлом он уехал в деревню. В один прекрасный день Павел послал за ним фельдъегеря, прося его вернуться. Он написал Суворову убедительное письмо. Императрица присоединилась также к настояниям Государя. Это склонило Суворова. Он ответил, что исполнит желание Их Величеств, и пустился в путь.
Государь жил в Михайловском замке. Каждый вечер все подъемные мосты были подняты, и после восьми часов во дворец можно было проникнуть только через потерну гауптвахты. Суворов приехал в десять часов вечера. Дежурный офицер объявил ему, что он должен пройти через подземный ход, что и Великие Князья проходят после восьми часов не иначе.
— Пойдите к Его Величеству и скажите, что это я, фельдмаршал Суворов! — воскликнул старый воин.
Офицер вернулся и сказал: — Таков приказ... Уже десять часов. Фельдмаршал должен пройти через потерну гауптвахты.
— Сказали ли вы, что приехал фельдмаршал? - спросил князь. Офицер ответил, что Его Величество это знает и ждет его.
— Ну так,— ответил Суворов,— вернитесь к Его Величеству и скажите, что он забывает военный устав. Когда приезжает фельдмаршал, выходит стража, отворяются ворота и ему делают на караул. Таков обычай во всем мире.
Через несколько времени офицер вернулся и доложил: — Государь приказал сказать вашей светлости, что у него свои собственные обычаи и свои уставы и что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. В Михайловском дворце командует не фельдмаршал, а Государь. Его Величество ожидает вашу светлость и просит торопиться.
— Если так,— воскликнул Суворов,— то вы можете отнести ему такой ответ: русские фельдмаршалы не привыкли входить в крепости подземными ходами, как воры, а у фельдмаршала Суворова всегда было правилом входить всюду — и к врагу, и к царю — через парадную дверь. Скажите Его Величеству, что я желаю ему спокойной ночи, а сам возвращаюсь домой, на этот раз уж навсегда.
Офицер упросил его подождать и побежал предупредить Государя. Павел рассмеялся и приказал опустить мосты и бить поход. Суворов вошел во дворец. Государь вышел встретить его на первую площадку лестницы и поцеловал его.
— Ваше Величество! — сказал ему старик несколько насмешливо.— Я должен арестовать дежурного офицера за то, что он забыл военный устав, но так как этот офицер еще очень молод, вы разрешите мне завтра утром отдать ему его шпагу.
Государь ничего не ответил на это и был очень любезен. Перемирие было заключено, но скоро опять произошла ссора, и на этот раз уже настоящая.
Суворов, следовательно, имел основание сказать раз Павлу: «Нашла коса на камень». Впрочем, Суворов был тоже первостатейным маниаком, оригинален до крайности, необыкновенно умен, иногда даже гениален, чего нельзя сказать про несчастного Императора Павла; если бы он даже не был ненормальным, он все-таки не был бы гениален, в военном отношении конечно.
Отношения Потемкина, великолепного во всем, и Суворова, завтракавшего черной редькой с солдатским хлебом, должны были быть любопытны. В сущности, они ненавидели друг друга.
_________________ Из России с любовью.
|