Attachment:
nathaniel_obl.jpg [ 29.01 KiB | Viewed 2843 times ]
VIII.
– Что, прямо над водой? – спросил Моисей, хихикая.
– Да, – сказал Господь угрюмо. – Прямо над водой.
– И Дух прямо так и носился? – спросил Моисей, расплываясь в широкой улыбке.
– Да, носился. – сказал Господь без удовольствия.
– И Слово было?! – продолжал Моисей, не в силах больше сдерживаться.
– И Слово было.
Моисей минут пятнадцать хохотал, приседал, хлопал себя по коленкам, успокаивался и начинал снова…
– Потрясающе. – сказал он, наконец, утирая слёзы. – Это всё надо записать, я тебе говорю. Потрясная книга получится. На все времена. Люди будут смеяться до изнеможения.
– Запиши… – буркнул Господь. – Только у меня одна просьба.
– Я весь внимание.
– Про кружева и хобот не надо, ладно? Если тебе не сложно…
XI— А знаешь, что? — сказал Господь.
— Что? — сказал Иоанн.
— Когда всё это наконец кончится, мы устроим что-нибудь грандиозное! — воскликнул Господь.
— Что Ты имеешь в виду под «всё это»? — спросил Иоанн.
— Всё и имею в виду. Всю эту суматоху и шумиху, знаешь. Мир. Вселенную.
— А... — сказал Иоанн, не меняясь в лице.
— Знаешь, мы соберём всех-всех. Живых, мёртвых, евреев, не-евреев, даже эскимосов. Всех. И там будет большой такой стол с закусками... Ты любишь морепродукты? В общем, понадобится какой-нибудь большой зверь. Вот. Выйдет из моря, и мы его зажарим.
— Угу.
— И там будет саксофонист. Такой парень, знаешь, с трубой, самый лучший. И он на ней будет играть, очень красиво. Мне всегда нравятся трубы. И ещё будет фейерверк. Это Я сам устрою.
Знаешь, настоящий фейерверк. Какая-нибудь звезда: они всё равно больше не понадобятся... И ещё, Я уже договорился, будет шоу.
Знаешь, для маленьких. Тут такая группа есть, четыре парня, они устраивают представление такое, и всё в седле. Детям нравятся лошади, Я знаю. И лошадям — дети... И там будут укротители.
Знаешь, со львами. И дети смогут погладить живого льва, и всякие другие животные... А потом мы устроим вручение призов, знаешь, какие-нибудь мелочи и медали, только их получат все-все-все, просто каждый! Я Сам буду судить и вручать! — сказал Бог.
— Вот оно что.
— Ладно, — сказал Господь. — Что-то Я разоткровенничался. Я надеюсь, ты понимаешь, что это вечеринка-сюрприз.
— Я буду нем, как рыба, — сказал Иоанн.
«Конечно, он всё растреплет, — думал Господь, удаляясь. — Хорошо, что Я не рассказал ему про воздушные шарики, мороженое и так далее... И что все дети смогут покататься на слоне...»
XXI— Ну, на самом деле всё не так уж плохо, — сказал Господь, осматривая Еву, — конечно есть что доделывать, но куда лучше чем пробная версия.
— А с пробной что будем делать? — спросил Господь.
— Ну… Наверное, тоже оставим. — сказал Господь, подумав. — Там тоже есть пара интересных идей. Но недоделки, недоделки… Вот хотя бы этот маленький кусочек, вроде бы мелочь, но им же каждый раз придётся его отрезать…
XVIII.– Какое-такое «Второе послание к Коринфянам»? – спросил Иоанн сварливо. – Они на первое ещё не ответили.
XXIV.– Ну и что Я сделал?… – холодно спросил Господь, глядя на Себя. – Что Я Меня под руку толкаю? Это вообще-то самая важная часть была!
– А что такое-то, что случилось? – спросил Господь виновато.
– Ты сам не видишь? Чему Пи теперь равно? Трём? Это ты называешь три?
Господь прикинул и похолодел.
– Оно вообще где-нибудь кончается?… – спросил он тихо.
– А что, похоже, что оно равно основанию натурального логарифма?
Господь прикинул ещё раз.
– Ты вообще понимаешь, что это значит? – закричал Господь, брызгая слюной. – Кто вообще когда слышал о скорости света? Я не слышал! Миллионы, ты понимаешь! Миллиарды лет! Я хотел закончить к следующему вторнику!
Господь виновато молчал.
– Миллиарды лет до Апокалипсиса! Это как надуть шарик, и потом миллионы лет ждать, пока он сдуется! Она будет пульсировать, ты понимаешь? Тут течёт, тут падает… Пройдет вечность, прежде чем она досчитается!
Господь всё ещё молчал.
– А ты представляешь как тяжело будет людям с нецелым количеством пальцев на руках? Как они будут считать? Что, десятками? Очень мило, десять, двадцать, сто… Да они же будут поголовно сумасшедшими!
XXV — Нет, — твёрдо сказал Господь, — никаких этих ваших «на речке, на речке, на том бережочке». Между. Никаких «на». В Эдем ничего не должно втекать. — Господь открыл «Творение для чайников. Стань Творцом Вселенной За Семь Дней При Помощи Иллюстрированных Примеров!!!" посередине и протянул Натаниэлю. — Видишь, согласно… — Он развернул книгу к себе. — согласно фэн-шуй. Никакой текущей воды.
— А как же рыба, а? — спросил Натаниэль. — Как это рыба в этот твой садик приплывать будет?
— Никак, — сказал Господь, — зачем нам рыба? У нас полно дичи и птицы.
— Но свежая-то вода нужна! — воскликнул Натаниэль. — Засохнет твой Эдем и всё!
— Ты что, глупый? — осведомился Господь, доставая блокнотик. — Вот сюда смотри. Вот Эдем, так? Вот тут озерцо. Из него вытекает речушка, так? А вот уже снаружи она делится на… скажем… Тигр, Евфрат, ну ещё… так… Фисон и Гихон. И всё это вот так вот… — Господь неровно нарисовал квадрат. — Вот оно вот так вот огибает Эдем. И всё водоснабжает.
— Дражайший, — сказал Натаниэль, — мелиоратор из Тебя никакой. Поверь мне. Вот эти твои реки — они далеко друг от друга. И они никак не вытекают из ручейка.
— Давай сам дальше, а? — сказал Господь, выдирая листок из блокнота и вручая его Натаниэлю. — Кто тут в конце концов Хитрая И Лживая Тварь? Придумай что-нибудь, вперёд!
XXIX— Штой шмирно, — сказал Господь сквозь зажатые во рту булавки, — тут шказано «рога», шначит «рога».
— Там много чего сказано. — сказал Натаниэль. — Ой!
— Ишвини. Ну шкажи, — Господь вытащил ещё одну булавку, — как люди определят, что ты Князь Тьмы, Отец Зла и так далее, если у тебя не будет рогов?
— Я им сам скажу, честное слово, — сказал Натаниэль, — а вообще там ещё сказано, что рога — символ святости.
— Это где это?! — подозрительно спросил Господь, роняя булавки. — Это в моей Книге? Ты читал мою Книгу?!
Натаниэль закатил глаза.
— Цитирую: «на, возьми, законспектируй, будешь помогать». Конец цитаты.
— Хм. Где здесь индекс.... — Господь задумчиво листал книгу... — Рога... Ага... Пан... Пан — это Я, это Я точно знаю. Пан или пропал — это в самом начале ещё было, до Слова, да. Я или Ничто.
— Ты не отвлекайся.
— Так... Пан... Моисей... Какой Моисей? У Моисея были рога?!
— Нет, — сказал Натаниэль, — он так причёсывался. А может и были, с его причёской не разберешь.
— Ну ладно, — Господь почесал в затылке, — ага, вот они чего так вокруг коров-то в Индии-то... И в Египте... Так это что ж?
— Что ж? — спросил Натаниэль, пытаясь оторвать полуприклееный рог.
— Не трогай. Это получается, что ты тоже будешь символизировать святость? Какой же из тебя тогда Князь Мира Сего?..
— Рогатый! — сказал Натаниэль. — Слушай, а давай вообще без этого. Без рогов, без чешуи, без копыт, а? Ну чё за готика вообще? Терпеть не могу. И верни мой свитер.
XLI.– А я говорю, вы не можете быть на всё готовы ради Меня, – сказал Иисус, наливая в стакан вино, – и Я это легко докажу.
– Ну почему, Господи?! – воскликнул Пётр. – Чего может быть такого, что мы не могли бы сделать ради Тебя?!
– Ну хорошо, давайте проведём эксперимент. – вздохнул Иисус. – Все взяли по булочке.
Апостолы с готовностью взяли по булочке из аккуратной плетёной корзинки.
– А теперь внимание – эти булки есть плоть Моя. Все откусываем и запиваем вином. Которая есть кровь Моя. Начали.
Почти все апостолы замерли – кроме Иоанна, который с удовольствием откусил кусок и сделал большой глоток из стакана Иисуса.
– Ну и? – сказал Иисус. – И чего мы ждём? Давайте, давайте. Вы же на всё готовы ради Меня.
– Я не буду есть твои булки! – воскликнул Павел. – То есть почему я должен есть плоть Твою?!
– Потому что Я так сказал, – сказал Иисус раздражённо, – ведь вы же на всё готовы ради Меня, нет?…
– Ну у всего же должны быть свои границы! – сказал Павел. – Границы разумного!
– Значит так. Вы отказались ради Меня съесть по булочке и выпить по глотку вина потому, что я сказал, что это плоть Моя и кровь Моя. Хотя вы все всё ещё держите их в руках и прекрасно видите, что это булочки и вино. И это всё переходит границы разумного?…
Апостолы испуганно молчали.
– Ладно, – вздохнул Иисус, вставая, – я плачу за ужин, а с вас по шекелю на чаевые.
Апостолы зашуршали одеждами.
– Одного не хватает. – сказал Петр, пересчитывая чаевые.
– Иуда не положил, – сказал Иоанн, – Иуда, выкладывай свой шекель!
– Я принципиально не даю чаевых, – сказал Иуда, складывая руки на груди, – они работают за зарплату!
LII.Господь сверился с Книгой.
– Да произрастёт… – Он сверился ещё раз. – Да произрастит! Да произрастит земля зелень, траву, дерево плодовитое…
Он перелистнул страницу.
– Приносящее по своему роду плод… Это ловко. В котором семя его на земле…
Господь наморщил лоб.
– Дерево плодовитое, приносящее по своему роду плод, в котором семя его на земле. А. Это хорошо.
Он закрыл книгу, заложив её пальцем.
– Ну-с. Начинаем.
Земля оставалась голой.
– Давайте, давайте, вперёд. Не глупим.
Земля оставалась голой.
Господь посмотрел на запястье. Часов там не было. Это Его не успокоило.
– Да произрастит земля зелень, траву и дерево, – сказал Он, – можно пока без семян.
Ничего не произошло.
Он опять открыл Книгу.
– «Покрытосеменные». Что значит «покрытосеменные»? Вплодосеменные. Водоросли?! Какие водоросли?!
Он вздохнул. День предстоял долгий.
LXI— Ну чего там? — крикнул Господь в открытый люк.
— Я Тебе серьёзно говорю, ничего тут нет. Только большой чугунный вентиль с надписью «Не открывать!». — раздался из люка приглушённый голос Сатаны.
— И чего с ним? — спросил Господь заинтересованно.
Натаниэль высунулся из люка.
— Ты знаешь, на этом свете, я думаю, не очень много есть вещей, которые могут случиться с гигантским куском чугуна, — сказал он, стирая со лба грязь, — и вот с этим конкретным — ничего не случилось.
— А если его покрутить? — спросил Господь.
Натаниэль вздохнул и вылез.
— По-моему я упомянул большую надпись «Не открывать!»? В любом случае, если где-то что-то и сломалось — явно не тут.
— Может быть, он как раз открыт, — предположил Господь, — и его надо закрыть, чтобы всё пришло в норму?
Натаниэль сделал широкий приглашающий жест в сторону люка.
— Не стесняйся испачкаться. — сказал он. — Хотя что там. Когда Ты чего стеснялся…
Господь нахмурился.
— Давай, Нечистый, полезай назад и как следует закрути эту ручку.
— Вентиль, — сказал Натаниэль, — это вентиль. Почему я должен крутить за Тебя вентили? Погоди, дай я сам скажу. Чтобы я был во всём виноват.
— Полезай, — сказал Господь, — и без лишних разговоров.
Сатана снова вздохнул и полез обратно.
— Во-первых, хочу заметить, — раздался оттуда его голос, — он ненамного меньше меня….
— У нас на небесах всё большое! — отозвался Господь довольно.
— Во-вторых, надо сказать, на нём есть две стрелки, с надписями «Закрыть» и «Открыть». И в сторону «Закрыть» он не вращается. — продолжал Натаниэль.
— А ты крути в другую сторону! Если этот вентиль не положено открывать, то логично на нём написать «открывать» вместо «закрывать», чтобы каждый, кто попытается его открыть, затягивал бы его всё туже и туже.
Натаниэль помолчал.
— Да, это вполне в Твоём духе. — сказал он после паузы. — Но в-третьих, как… ага, пошёл… ну скажи, как поломка в канализации могла сделать людей грешниками? Туго как… Я, конечно, не эксперт в вопросах греха… хотя нет, я эксперт… и я не понима… а?
Раздалось журчание.
— А? А-а-а-а-а! ААААААААААААААААААААААААА!
Господь аккуратно закрыл крышку и, отряхнув руки, удалился.
Небеса чуть дрогнули и разверзли хляби небесные. И вместе с водой с них устремилась к земле небольшая чёрная фигурка. За рёвом потоков почти не было слышно яростного «Мамаааааааааааааааа!!!»
LXX.– Ну рассказывай, как всё было… – сказал Господь задумчиво.
– Значит так. – сказал Натаниэль, доставая модель из папье-маше. – Вот это вот – Центральный Зиккурат большого делового комплекса Вавилона. Условное название «Храм Торговли».
– Храм чего? – переспросил Господь.
– Торговли. – сказал Натаниэль, сверившись с бумажкой.
Господь хмыкнул.
– Ну давай дальше.
– Итак… – Натаниэль углубился в бумажку. – В ночь с четырнадцатого на пятнадцатое произошло обрушение перекрытий на всём протяжении… Ага… Затем обрушился фасад. То есть примерно так.
Натаниэль вытащил из-за пояса большую палку и несколько раз ударил по модели. Папье-маше сложилось в аккуратную горсть мусора.
– Да, – сказал Натаниэль, пряча палку, – именно так всё и было. Дальше на место происшествия прибыла соответствующая комиссия. – Он снова уткнулся в бумажку. – Они обнаружили что все, кто отвечал за технику безопасности, надзор за работами, распределение средств и так далее, в общем – все, что все теперь говорят на каких-то странных языках. Во всяком случае, активно дают понять, что не понимают своего родного.
– И? – спросил Господь, закидывая ногу на ногу.
– Предварительная версия комиссии: гнев Господен. Однако представители Церкви Истинного Бога, Другой Церкви Истинного Бога и Церкви Другого Истинного Бога, которые должны были, кстати, иметь свои представительства на четвёртом этаже Храма Торговли, в отделе «Торговля Собой И Сопутствующие Товары», от комментариев воздерживаются.
– Ну а на самом-то деле кто виноват? – спросил Господь.
– Некомпетентность. – сказал Натаниэль. – Ну если не умеешь воровать – чего браться-то?
LXXIАдам обнял Еву за плечи и поднял руку к ночному небу.
— Посмотри, как прекрасно, — прошептал он ей на ухо, — и весь этот мир сотворён для нас.
Где-то близко запел соловей.
— Прислушайся, — сказал Адам ещё тише и ещё нежнее, — и ты услышишь музыку. Звук гармонии сфер.
Ева прильнула к Адаму и сделала вид что прислушивается.
Через секунду они оба заткнули уши — с небес послышался звук, похожий на вопль умирающей от смеха касатки, пытающейся не подавиться тренерским свистком.
— Что это?! — крикнула Ева.
— Простите, — раздался Глас с небес. Вопль касатки оборвался в одном высоком писке растягивающихся мехов. — это Гармония Сфер. Не помешал?
— Ужасно, — проговорил Адам, пытаясь мизинцем выковырять из уха остатки звука. — Никогда так больше не делай.
— Ну Я подумал, тёплая летняя ночь, романтика, любовь… И лёгкая приятная мелодия сделает её незабываемой… — сказал Глас с небес неуверенно.
— Спасибо, — сказала Ева кисло, — я-то точно никогда не забуду. До самой смерти.
Где-то близко соловей злорадно захихикал и попытался потереть крылья.
— Ну ладно, — сказал Глас обиженно, — только больше не просите.
— Отлично! — мгновенно согласились Адам и Ева.
— Сатана, а Сатана, — прошелестел Глас, удаляясь и затихая, — а ну пойди сюда. Я тебе щас дам «растяни меха, гармония». Я те клюв-то на гузку натяну. Я те покажу, как над Господом своим смеяться.
— Зачем? — спросил соловей, взлетая с куста и поднимаясь в небо. — У меня, кажется, и так получается.
Ещё через пару секунд оба голоса перестали быть слышны, и Адам и Ева услышали музыку Сфер.
Сферы слегка поскрипывали, слегка стучали сбитыми шестерёнками и иногда — почти неслышно, если не напрягать слух — издавали приятный, мелодичный «бдзынь».
LXXXI.– Ну как он? – спросил Сатана…
Господь грустно посмотрел на свернувшегося в клубочек Адама.
– Никак. Бегал кругами. Орал.
– Орал? – сказал Сатана. – Что орал?
– Цитирую: «Аааааааааааааааааа». Конец цитаты. – сказал Господь печально.
– А что это у него под мышкой?… – сказал Сатана. – Это у него волосы так растут?…
– Это кошка. – сказал Господь грустно. – Вернее, пшшшшфссссс. Он с ней не расстаётся.
– И она не возражает?… – поразился Сатана.
Господь пожал плечами.
– Кажется, не возражает. – сказал Сатана, принюхиваясь. – Вообще. В целом.
– Живая она. – сказал Господь. – Это от него пахнет.
– По-моему Ты что-то не так сделал… – сказал Сатана задумчиво.
– Что не так-то? – сказал Господь. – По образу и подобию.
В голосе Его появилось уныние.
– Ну по образу и подобию, допустим, я уже видел, что Ты сделал. – сказал Сатана, листая Книгу. – Очень милые зверушки. Крупные, но милые. А, вот! – он протянул Книгу Господу. – Пожалуйста. Ты вдохнул в него Дух Свой?
– Нет… – Господь пробежал глазами строчки. – Ничего похожего не делал.
– Ну вот и всё. – сказал Сатана. – Вот он у Тебя и овощ… – Он опять принюхался. – Типа чеснока.
– Чеснок – трава, – сказал Господь, не отводя глаз от Книги, – ага. Всё ещё не поздно исправить. Только чур не Я.
– А кто?! – воскликнул Сатана.
Минутная тишина.
– Нет, нет, – сказал Сатана. Лицо его расплылось в улыбке, – ну Ты что, в самом деле!
– Я не могу. – сказал Господь.
– Почему?!
– Ты посмотри на его дёсны. Зубы. У него изо рта пахнет как от землеройки. Собственно, он съел землеройку. Она же пффссш.
– И Тебе будет противно. – догадался Сатана.
– Да.
– А мне – нет? – сказал Сатана.
– Ты же Нечистый!
Сатана вздохнул.
– Очень миленький «логический» вывод, но есть одна проблема. Во мне нет Духа Божьего. Так что давай, взмахни рукой и прикажи ему стать Вдохновенным.
Господь покачал головой.
– Только рот в рот. – сказал Он. – Никаких «взмахни рукой». Ну чё ты ломаешься, ты же любишь дунуть, я знаю!
– Но Духа-то во мне по-прежнему нет! – воскликнул Сатана с тревогой.
Господь покопался в карманах.
– Держи. – Он протянул Сатане что-то маленькое и блестящее.
Сатана рассмотрел протянутое.
– Я гляжу, у Тебя всё предусмотрено. – сказал он со вздохом. – В пластинках? Банановый… А нет с перечной мятой?
Господь протянул ему другую упаковку.
– Слабоват Дух получится, конечно, – протянул Он, глядя на Адама, – всё равно будет скотина скотиной. Ладно, в Еву Я сам вдохну. При изготовлении.
Сатана кинул в рот пластинку, разжевал её, склонился над Адамом. Поморщился.
Глаза его заслезились.
– У Тебя нет носового платка? – спросил он жалобно. – Или, лучше, кусочка брезента?…
CII.– Значит так, – сказал Иисус, окидывая апостолов суровым взглядом, – Я – Альфа и Омега. Всем понятно? Вот ты, – сказал Он, наставляя палец на Петра, – будешь Бета. Ты – Гамма. Ты – Пи…
– Я не хочу быть Пи! – воскликнул Павел. – Я хочу быть Дельта.
– Будешь Пи. – сказал Иисус коротко. – Только не спорить.
– А я кто буду, Иисус? – спросил Иоанн кротко.
– Никаких имён! Я же сказал, называй меня Альфа! Или Омега. – воскликнул Иисус. – А ты – мистер Дзета.
– А почему у Тебя два имени, а у нас всех только по одному? – поинтересовался Пётр. – Вроде букв должно на всех хватить, если по две. И даже останется одна.
– Так мне тут! – сказал Иисус. – Либо мы будем делать то, что говорю Я, либо мы будем делать всё неправильно.
– По-моему халдей отхлёбывает из каждого стакана, – прошептал Иуда, – глядите – вот вино на стенке.
– На моём нет… – сказал Фома, разглядывая бокал.
– Так ты ж воду пьёшь… – прошептал Иуда. – А я филадельфийское вино.
– Закончили? – спросил Иисус. – Ты будешь Пси, а ты Фи.
CVI— Кровопийцы! — воскликнула Вошь. — Уроды. Я вам этого никогда не прощу.
— Я тут причём?! — удивился Сатана. — Я тебя не придумывал.
— Нет, ну ты подумай, с самого начала всё так испохабить... — сказала Вошь угрюмо.
Натаниэль развёл руками.
— Ну должен же кто-то этим заниматься. — сказал он. — Я, между прочим, от своей конкретной эволюции тоже не в восторге. И ниша моя могла бы быть попросторнее и посветлее...
— А если я летать хотела? — сказала Вошь. — Если я о небе мечтала?
Натаниэль хотел что-то сказать, но передумал.
— Я, конечно, понимаю, да, — сказала Вошь, — все профессии важны, выбирай на вкус... Но это-то просто мерзко!
— Опять у тебя ко мне претензии! — сказал Натаниэль. — Я ещё раз повторяю, я тут — ни при чём.
Вошь недовольно пожевала губы.
— Ну хорошо, — сказала она после паузы, — мне хотя бы положен чёрный плащ?..
— Чё положено?! — поразился Натаниэль.
— Ну плащ. — сказала Вошь, пытаясь показать на себе. — С алой подкладкой. И причёска такая высокая, с проседью...
— Нет. — сказал Натаниэль. — Это вряд ли.
— Ну ладно... — вздохнула Вошь. — Но знаешь ли, не об этом я мечтала. Никогда не хотела таиться в темноте, хищно изогнув спину, набрасываться на невинную жертву внезапно, терзать её и пить её горячую кровь, мрачной тенью пугать из угла...
— Э-э. — сказал Натаниэль с удивлением. — По-моему это тоже немного не твоё.
— А что тогда моё?! — воскликнула Вошь.
— Верхушка пищевой пирамиды. — сказал Натаниэль. — Человек ест всех, а ты будешь есть человека.
Вошь ещё раз сделала паузу.
— Не из засады?.. — уточнила она.
— Нет.
— Тогда хорошо. — сказала Вошь. — Но я надеюсь, что ты передашь Ему, что я чрезвычайно недовольна.
— Он просил передать тебе, что, хотя ты и чрезвычайно недовольна, это не снимает с тебя обязанности исполнять свои обя... ну, в общем, вести себя подобающе. У тебя есть миссия, ты должна её выполнять.
— У меня ещё и миссия есть?..
— Несомненно. Миссия. Стратегия. Это теперь у всех есть. Представляешь, что будет, если ты будешь плохой Вшой? Люди скажут: «Какая же это вошь? Где эпидемия брюшного тифа? Где эти маленькие весёлые точки внизу живота?..» Люди очень не любят, когда что-то идёт не так, как должно.
— Ладно, ладно... — сказала Вошь. — Но дружелюбности от меня могут не ждать. Это всё слишком грустно, чтобы я ещё вела себя как дельфин. Либо деловые отношения строго в рамках пищевой пирамиды и взаимного регулирования популяций, либо нежная привязанность. Одно или второе. Либо, либо.
CXIII — Проходи. — сказал Господь сурово. — Но помни. Тебе тут не рады.
— Почему?! — воскликнул поражённо Гудини.
— Ты Библию читал? — спросил Господь. — Там же сказано, что противны маги и чародеи Господу.
— Противны?..
— Мерзки!..
— Но я ж не маг!.. — воскликнул Гудини.
Господь достал из-за спины афишу, развернул её, изучил...
— «Величайший маг современности Гудини.»— Он показал плакат душе. — Ты?..
— Я... — сказал Гудини. — Но это же для рекламы! Это же просто трюк!.. Я же фокусник!..
— Фокусники тоже имеются в виду. — сказал Господь ещё суровее. — Реклама не оправдание. Если Сатана напишет на себе «Я спасаю», что же, верить ему?..
Гудини закусил губу.
— Но я же просто занимался тем, что у меня получалось лучше всего! — воскликнул он. — Мне говорили, что это Божий дар!..
— Ну и что?.. — спросил Господь. — А вот твоя тётя подарила тебе фруктовый пирог на Рождество. Ты его съешь?.. Божий Дар не оправдание. У Меня разнарядка. На одного пророка — один лжепророк. На одного изобретателя — один фокусник...
Гудини подумал.
— Ну а что, мне теперь убираться в Ад?..
— Что вас всех так в Ад тянет!.. — воскликнул Господь. — Тебе же сказано, проходи!..
— Но Ты же сказал, что Тебе...
— Ты поанализируй тут ещё, что Я сказал!.. — прикрикнул Господь. — Сказано — проходи!.. Стой! Руки!..
Гудини показал руки.
— А почему Ты не любишь магов и чародеев?.. — спросил он.
Господь помолчал немного.
— Кролики. — сказал Он. — Они достают кроликов из шляпы. И ведь его там не было, это всегда видно. Это неправильно. Кролики и так быстро появляются. Где они были со своей шляпой? Я бы не возился...
и последняя– А что это? – спросил Натаниэль. – Это что, мне?… Это барашек?…
– Нет, не барашек, – сказал Шредингер.
Login
Register
FAQ
Search
