JOURFIXE

Две скалы
(в соавторстве со Златой)

Йонатан сидел на холме и не отрываясь смотрел на лагерь филистимлян. Ветер трепал его длинные кудри, раздувал плащ и, забираясь под одежду, неприятно холодил тело. Но именно эта прохлада помогала принцу сосредоточиться и принять окончательное решение.
Два года как Саул, отец Йонатана, был помазан на царство. И все два года прошли в войнах с соседями, не желавшими создания нового царства, и пытавшимися вернуть времена, когда не они, а к ним приходили на поклон и платили дань. Их первый поход против Яхаша, царя аммонитян, осадившего Явеш в Галааде, сделал Саула настоящим царем. Аммонитяне тогда не только обложили город данью, но и стали выкалывать мужчинам правый глаз. А без правого глаза какой из мужчины воин, если левый в сражении прикрыт щитом. И Саул тогда не стал увещевать и стыдить не пришедшие на помощь Явешу колена - он приказал, пригрозил и народ собрался для битвы. А потом, они ударили по филистимлянам. Йонатан стал тысячником и доказал всем, что достоин им быть. Филистимляне бежали в свое Пятиградье* и занялись укреплением городов.
Тогда царю казалось, что наступил долгожданный мир. Но "морской народ" заключил военный союз со всеми недовольными возвышением Саула соседями. Даже со своими извечными врагами аммореями. И огромное пестрое войско двинулось в поход.
На этот раз народ дрогнул и разбежался. Только шестьсот человек остались с царем. Филистимляне между тем, не встречая никакого сопротивления, дошли до сауловой столицы в Гиве и встали против нее лагерем возле Михмаса, что на горе Боцец.

“Филистимляне не задержатся здесь надолго. Не сегодня- завтра у них закончатся припасы и они будут вынуждены атаковать нас,- думал Йонатан, наблюдая за движением в филистимском стане.- И помощи ждать неоткуда. Разве что от Господа. Он всегда нас выручал большими силами ...или малыми,"- пришедшая в голову мысль была такой яркой, что Йонатан невольно зажмурился. Бросил взгляд на небо.
“Спасибо, Господи!”- Вскочил на ноги и помчался с холма в сторону пролеска, где его дожидался оруженосец, державший их коней.
"Я останусь здеcь еще ненадолго, - сказал ему Йонатан, принимая повод. - а ты
Амаций, скачи в наш стан и вели сотникам собраться в моем шатре."
Амацию не хотелось оставлять его одного, но за два года походов, он привык беспрекословно повиноваться принцу. Оруженосец поклонился, вскочил на коня и скрылся в облаке пыли.
А в высоком небе парили орлы, наблюдая за готовящимися к битве воинами и ожидая богатую добычу. Им было безразлично чьё мясо клевать.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------
* Филистимляне - "пелешим", "плешим", "плештим" - пришедшие с моря/"народ
моря". Народ микенской культуры. По легендам были
потомками троянцев. 5 крупных городов-государств
фелистимлян: Ашдод, Ашкелон, Газа, Гат, Экрон.
К современнм арабам-палестинцам никакого отношения не
имеют.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------


***

"Отставить разговоры,
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам." В.С.В.

Горы были чужие и помощи от них ждать не приходилось. Суровая величественная красота Ливана не могла не восхищать. Но сегодня здесь была война и горный ландшафт рассматривался враждующими сторонами только как объект стратегического планирования и боевых операций.
Хизбалла давно облюбовала этот участок Южного Ливана. Созданная природой неприступная цитадель использовалась боевиками как база для обстрелов израильскoй территории. Отсюда же группы спецназа Хизбаллы совершали свои вылазки и скрывались от преследования за толстыми базальтовыми стенами.
Но не скалы были самым сложным препятствием для действий израильской армии.
Хизбалла строила свои объекты в непосредственной близости от баз и блок-постов “голубых касок”- миротворцев ООН, используя их в качестве живого щита.
Этим они лишали израильтян оперативного простора.

По почти отвесному склону карабкались два человека. У них не было альпинистского снаряжения, разве что, перекинутые через плечо мотки веревки. Находя на ощупь устойчивый камень или трещину, они бесшумно поднимались все выше и выше, пока не оказались под широкой, гладкой нишей. Один из них нашарил край выступа, подтянулся и перекинул себя на ровную площадку. Затем протянул руку тому, кто остался внизу. Они перехватили друг друга за запястья и второй мгновенно оказался рядом. Посмотрели на часы. Замечательно, идем с опережением. Можно пару минут отдохнуть.
На нешироком скальном выступе, где-то посреди ночного Ливана, лежали два израильских офицера - командир разведгруппы капитан Йони Беньямини и его заместитель лейтенант Рыбкин. И им оставалось пройти последний, самый сложный участок склона. A затем приступить к следующиму этапу операции – зачистить сторожевой пост “крапчатых”*
“Жарко”,- подумал Рыбкин, восстанавливая дыхание. Поправил сбившийся на бок ПНВ* и смахнул каплю пота с кончика носа.
Температура в горах была минусовая.

--------------------------------------------------------
* "крапчатые" - в данном тексте - бевики Хизбаллы
* ПНВ - прибор ночного видения.
----------------------------------------------------------

**
- И последнее, - капитан Йони Беньямини сложил указку и отошел от карты, - в форпост Рейхан группу поведет лейтенант Рыбкин. Вопросы?
Рыбкин - офицер-стажер, в этом не рекламирующем себя подразделении, искоса взглянул на заместителя командира разведгруппы сержанта Ави Сибони,
по прозвищу Нож. Тот недовольно поморщился, но промолчал.

- Вопросов нет. Через два часа за нами пришлют "лимузин". Все, кроме Рыбкина, свободны.
Разведчики одновременно поднялись и вышли из совещательной комнаты.
Рыбкин дождался их ухода и, глядя Йони в глаза, спросил:
- Зачем ты это сделал?
- А что? У тебя уже от страха штаны отсырели?
- Не мели чепухи. Я же понимаю, что дело намечается не из легких и ты вдруг устраняешься от комадования. Мне это кажется странным.
- Я полагаю, что с группой ты не хуже моего сержанта справишься. Ладно, остынь, ишь вспыхнул. Ты у меня oфицер-стажер и мне тебе рекомендацию на повышение давать, так что скажи спасибо и приготовься проставляться, напомнить, что я люблю?
Рыбкин тяжело вздохнул.
- Спасибо тебе, конечно, но, ты же знаешь как я здесь оказался. Так что никакие рекомендации мне не помогут, даже твои.
- Ты думаешь, я белый и пушистый? Майора я должен был еще месяц назад получить, но видно где-то там, на верху, мною очень не довольны.
- Или так довольны, что не хотят тебя повышать и переводить.
- Вот получу свой фалафель* и отдам тебе группу в безраздельное пользование, а сам буду тобой из кабинета руководить.
Картина “Беньямини из кабинета командует Рыбкиным” рассмешила обоих.
Отсмеявшись, они направились в операторскую, чтобы еще раз проверить последние данные разведки и обсудить предстоящий маршрут.

--------------------------------------------------------------
*знаки различия на погонах старших офицеров АОИ называют “фалафелем”, младших офицеров – “гробами”.
-----------------------------------------------------------------

Транспортный вертолет Ясур, прозваный "лимузином" доставил разведгруппу на центральную базу в зоне безопасности в Южном Ливане. Отсюда им предстояло своим ходом добраться до форпостa Рейхан и уже там получить дальнейшие инструкции.
В совещательной комнате, гуппа еще раз определилась с маршрутом и сымитировала его на объемном макете местности. Здесь же Йони поставил подразделеню задaчу на ближайшие 24 часа.
- К Рейхану едем в открытую, с комфортом, - и, перехватив недоуменный взгляд Рыбкина, пояснил. – Новая вводная, только что передали из штаба. Нам незачем скрываться, покрасуемся на виду у всей Хизбаллы. Обычный взвод едет по обычным делам на форпост. Даже пусть обстреляют, все должно быть, как всегда. Tем более, что они обнаглели в последнее время и им даже будет лень с нами просто так связываться. Или, - Йони сделал паузу, - нас накроют по-серьезному, и это будет означать, что не все спокойно в королевстве датском. Незачем гадать, посмотрим. Вопросы, идеи?

- Может используем БТРы* АЮЛ*? Hа них они точно не нападут, там у них сейчас что-то вроде перемирия с "крапчатыми", - предложил Рыбкин.

-------------------------------------------------------------------------
* Рейхан – название одной из укрепленных баз в израильской зоне безопасности в
Южном Ливане.
* БТР – сокращение от бронетранспортер.
* АЮЛ - Армия Южного Ливана, союзники Армии Обороны Израиля.
--------------------------------------------------------------------------

- Нет, поедем на нашем. Нам как раз и надо, чтоб напали. Поиграем в наживку.
Еще вопросы? Нет. Всем отдыхать. Выезжаем завтра в 6:00, в 5:30
лейтенант Рыбкин доложит о готовности группы. Отдыхайте.

Впереди был целый свободный вечер, но Рыбкин решил потратить его на изучение
данных аэрофотосъемки и радиоперехватов. Oн еще не так досконально, как Йони, знал местность. Тот собственным брюхом каждый сантиметр прочувствовал, а Рыбкину это еще только предстояло.
Рыбкин с грустью вспоминал свой развед-диверсионный взвод, который сейчас с другим командиром геройствует в Газе, а он, Рыбкин, волей случая и начальства, отправлен в Ливан, с глаз прокурорских долой, в самое пекло, офицером-стажером в разведгруппу. Зато он в группе Беньямини, чей девиз “Когда умрем попадем в рай, потому что ад мы уже прошли" не был пустым бахвальством.
К тому же Йони - замечательный комадир и товарищ. Под началом такого служить – одно удовольствие, да и поучиться есть чему, и, если честно, многому.
Несколько часов он потратил на изучение завтрашнего маршрута и соседних с Рейханом квадратов. Заполночь, довольный Рыбкин добрался до офицерского бункера и отключился.

***
Когда Йонатан вошел в шатер его сотники чуть не дрались, обвиняя друг друга в недосмотре. При этом они грозили убить Амация, посмевшего оставить принца одного. И теперь, по их словам, Йонатан попал в плен к филистимлянам и один Господь ведает, жив ли он.
Амаций стоял, скрестив руки на груди, и, казалось, совершенно не обращал внимания на обидные слова и угрозы..
Даже когда Ехиэль, могучий воин с выколотым амалекянами правым глазом заметил, что род Дана (а Амаций как раз и был данитом) всегда находил повод уклониться от исполнения долга и битв, даже тогда Амаций промолчал. Он было хотел напомнить Ехиэлю о Самсоне- богатыре, но сдержался.
И тут, слава Господу, они увидели Йонатана. Сотники оставили Амация в покое, переключившись на принца, упрекая его в безрассудстве. Немолодые воины, бесприкословно подчинявшиеся Йонатану во время битв, на стоянках и привалах относлись к нему по-отечески. А Йонатан снисходительно прощал им эту черезмерную опеку.
Вслед за ним в шатер вошли два раба с корзинами полными камней. И принц, невиданное дело, сам стал складывать эти камни в подобие гор, окружавших стан армии филистимлян и холмa, где расположились силы Саула. Затем, полюбовавшись на дело рук своих, велел сотникам приблизиться.
“Вот смотрите, это- гора Боцец, тут стоят главные силы филистимлян. Понятно, что их колесницы и конница ударит вот из этой лощины, хоть им и не по нраву атаковать нас, стоящих на холме. Мы, с нашими шестью сотнями, не надолго их задержим. Отец считает, что мы должны отдать наши жизни подороже, а я предлагаю победить."

Сотники, выслушав эту речь, только недоуменно развели руками. Слыханное ли дело горсткой смельчаков победить армию, уж не смущен ли дух принца. Ведь серьезный разговор, а он улыбается. Что на него нашло?
Йонатан понял их недоумение.
“Смотрите. Правый фланг филистимляне почти не защитили. Здесь, - и он указал на вершину Боцец, - всего один филистимский дозор. Я обошел весь их стан и нашел то место, откуда мы атакуем."
“Мы будем атаковать филистимлян?"- Сотники Ехиэль и Авиноам одновременно выдохнули этот вопрос.

Йонатан не смутился и улыбнулся еще шире:
“Вот именно. Здесь между Боцец и Сене лежит глубокий овраг. Его надо будет пересечь..."
“Но, как! Если, здесь филистимская застава, они же заметят войско и их лучники решат весь исход битвы,"- не выдержал и перебил принца Ехиель.

“Для начала, здесь пройдет не войско, а только я с Амацием. Если заметив нас,
филистимляне поднимут тревогу, то делать нечего. Завтра или послезавтра мы все сложим головы в последней нашей битве и сделаем все, чтобы эта победа досталась филистимлянам как можно дороже. Но если они слишком беспечны и, увидев только двух воинов, начнут глумиться над нами, зазывая к себе... - Йонатан сделал паузу, получая удоволствие от смущенных его речами сотниковников, - Мы вскарабкаемся по этому склону и нападем на них. Застава стоит далеко от основного лагеря и там никто не услышит звуки боя. А когда я подам знак, вы проведете свои сотни прямо им в тыл, где, понадеясь на скалы, они не выставили дозоров..."
“Говорил ли ты с отцом?"
Принц смутился. Он ждал этот вопрос, но все равно не был к нему готов.
“Нет, не говорил."
“А если так, твое предложение - это измена, - в голосе Ехиеля звучал металл. Авиноам согласно кивал в такт произносимых слов.
“Если ты погибнешь, - продолжал сотник, - царь велит казнить нас с бесчестием. Негоже воину погибать от царского гнева и обвиненным в измене. Не филистимлян страшусусь я, а бесчестья, но именно это ты нам и предлагаешь.”

Йонатан закусил губу, он понимал, что выбирая между царем и принцем воины пойдут за царем.

"Если мне будет позволено сказать, - поклонился, стоящий в стороне, Амаций. И, получив разрешающий жест принца, продолжил. - Надо позвать на ваш совет первого царского военноначальника Авенира, рассказать ему все и поступать по его слову."

Сотники облегченно вздохнули, теперь не им предстояло держать ответ перед Саулом. И Йонатан, веривший в благоразумие и полководческий талант Авенира, после недолгих раздумий приказал:
“Иди, Амаций, и пригласи его сюда, но так, чтоб никто не понял зачем."

Воины сидели у костров и занимались обычными делами: точили мечи и наконечники копий, чинили сандалии и кожаные доспехи, перебранивались и обсуждали предстоящую битву.
Шестьсот смельчаков, сохранивших верность Саулу, стояли против армии собраной из десятков племен и народов. Армии, которая огнем и мечем уже прошлась по стране и задержалась на несколько дней только для того, чтобы окончательно разбить саулово войско.
Амаций приблизился к шатру первого военноначальника и назвал свое имя стражнику, закрывавшему вход. Тот сдела шаг в сторону, пропуская Амация вовнутрь.
Авенир сидел, в задумчивости склонившись над планом из песка и камней, и водил острием меча от одной скалы к другой.
“Мир тебе, тысячник,"- Амаций низко поклонился.
Авенир, не глядя на него, спросил:
“Какое дело у принца Йонатана ко мне?"
“Принц, желал бы видеть тебя, славный Авенир у себя в шатре. И не сочти за дерзость, он хотел бы, чтобы ты об этом никому, кроме своего оруженосца не сообщал. Каков будет твой ответ?"
“Принц Йонатан, сын моего повелителя и не гоже мне, простому воину, отказывать ему. Передай, принцу, что я приду."

Амацию очень хотелось, чтобы Авенир согласился с планом. Тогда, по словам принца, у них есть шанс и грех было бы им не воспользоваться. А если им суждено погибнуть, то какая разница, как и где погибать, свой долг оруженосца он исполнит до конца.

***
Разведчики преодолели последние самые тяжелые метры и приготовились к атаке на пост “крапчатых”. Хизбалла поставила его так, что оттуда можно было контролировать проход между скалами вглубь горной цитадели. Но юго-восточный склон сторожевой скалы, считавшийся неприступным, они не прикрыли. Днем участок этого склона просматривался с поста, а ночью его иногда освещали прожектором. Рядом с “крапчатыми” стоял пост ЮНИФИЛ*, но к контролю прохода Хизбалла их не допустила. А ооновцы не очень и возражали, смирившись с ролью номинальных наблюдателей.
Прожектор поста Хизбаллы был направлен вниз на проход. А ооновский скользнул по склону, и вернулся в исходное положение, освещая горную тропу, по которой на оба поста доставлялось все необходимое, и проходила смена караулов. И как раз у “крапчатых “заступила новая смена. Это означало, что для основной операции есть около четырех часов. Но главным подспорьем для атаки спецназа был шум генераторов, питающих прожекторы.
Беньямини с Рыбкиным обменялись знаками. Откатились на заранее намеченные позиции, но не теряя друг друга из вида. Достали бесшумное оружие. Йони выжидал, наблюдая за часовыми. Их было пятеро, и они несли службу из рук вон плохо. Четверо, греясь, курили облокотившись на генератор, а пятый, наверно самый молодой, находился у прожектора. Расклад был ясен и Йони, указав Рыбкину его цели, дал команду – “атакуем”.

**
Группа капитана Беньямини проехала большую часть пути, не встретив никаких препятствий и приближалась к посту ЮНИФИЛ. Странное это было место - с одной стороны дороги стоял блок-пост "голубых касок", с другой блок-пост Хизбаллы со своим желто-автоматным флагом, а на холме, над ними, развивался “меч на елке”** АЮЛ и распологался их укрепленный пост.
Обычно у израильтян с проездом по этому участку дороги проблем не было и, обменявшись с ооновцами приветствиями, они следовали дальше, не обращая внимания на "крапчатых". Не затевать же в самом деле перестрелку на глазах миротворцев. Хизбалла тоже делала вид, что не замечает израильские конвои.
Но на этот раз дорога была перекрыта, причем ооновцами.

--------------------------------------------------------------------------------
*ЮНИФИЛ - Временные силы Организации Объединенных Наций в южном
Ливане.
**На гербе Армии Южного Ливана изображен кедр у которого вместо ствола - меч.
На флаге Хизбаллы изображен зеленый автомат на желтом фоне.
----------------------------------------------------------------------------------

БМП израильтян сначала приблизился к посту, затем, сдав назад, заехал за ближайший холм, чтобы выпустить снайпера и тот занял удобную позицию. A потом БМП вновь появился у перекрытой дороги.
- Давай Рыбкин, иди поболтай с ними. Мне говорили ты в Газе большим переговорщиком считаешься, - распорядился Йони.
Рыбкин поправил форму, чтобы выгладеть попристойней, и вышел из машины.
- Лейтенант Рыбкин, Армия Обороны Израиля, следую в форпост Рейхан, - представился он ооновскому офицеру.
Тот представился в ответ.
- Ну и почему дорога закрыта? - спросил Рыбкин лейтенанта шведа.
- Сегодня вы не можете проехать по этой дороге, - ответил тот невдаваясь в подробности.
- Вот я и спрашиваю: почему? Если у вас там ведутся “дорожные работы”, - и Рыбкин кивнул в сторонy блок-поста Хизбаллы, имея в виду их страсть к минированию, - вы, по договору, были обязаны или предотвратить, или сообщить нам. Никаких сообщений о проблемах с этой дорогой не поступало. Поэтому я и хотел бы знать: почему мы не можем проехать?
- Я не должен отвечать на ваши вопросы, - ответил ооновец, давая понять, что "разговор закончен, проваливайте"

- Я хотел бы, чтобы вы связались со своим и моим комадованием, думаю частоты вам известны, и открыли дорогу. A мы тогда забудем об этом неприятном, но мелком инцеденте. Мне бы очень не хотелось действовать по своему усмотрению и наносить материальный ущерб Организации Объединеных Наций, тем более, что такой приказ у меня есть, - это был блеф, но ничего лучшего Рыбкин в тот момент не придумал.

Швед принял угрозу всерьез и засуетился. Он связался со своими и не по-шведски темпераментно заговорил в микрофон. А Рыбкин, лениво привалившись на бетонный блок, закурил, выпустив струйку дыма в сторону поста "крапчатых". Он не докурил и половину сигареты, когда швед, подойдя к нему и козырнув, дал разрешение на проезд, а его солдаты стали растаскивать с дороги подобие баррикады.
"Таможня дает добро. Правда шведский Верещагин хлипковат оказался, "- усмехнулся про себя Рыбкин и дал своим отмашку на движение.

БМП зарычал, окутался черным дымом выхлопа и снова сдал назад, скрывшись за холм. Оттуда он выскочил на полном ходу, слегка притормозив возле Рыбкина. Тот вскочил на броню и, дружески улыбнувшись, козырнул ооновцам.
На форпост разведчики добрались вовремя без проблем.


(продолжение ниже)

***
“Когда я пущу стрелу, пусть пять десятков воинов поднимутся ко мне на гору, а остальные, обойдя ее, тут же ударят по филистимскому стану со сторони восхода, а я ударю с южной стороны. Там нас совсем не ожидают. Если мы сумеем посеять в лагере панику, то единственным путем для бегства у них будет вот эта лощина. Но ее закроет Авенир со своими сотнями. Поэтому я и прошу тебя, - обратился Йонатан к старшему тысячнику, - быть готовым немедленно выступить, как только увидишь переполох в лагере филистимлян."

Авенир долго молчал, глядя на план расположения войск.
“Слова твои разумны, принц, - наконец проговорил он. - Но почему ты не желаешь рассказать обо всем отцу? “
“Отец сейчас слушает только первосвященника Ахию и со мной говорить не станет.”
“Тогда то, что здесь сейчас происходит называется заговором и изменой.”
“Не измена это, Авенир, и ты это понимаешь, иначе не пришел бы сюда.”

Тысячник вновь задумался. Наконец он тяжело вздохнул и сказал:
“Я пошлю с тобой моего сына, Ахиезера.”
“Спасибо, Авенир, твой сын славный воин, но моего оруженосца будет достаточно.”
“Как знаешь, принц,”- Авенир тяжело поднялся со скамьи и не говоря ни слова
вышел.
Йонатан отпустил сотников, приказав им быть готовыми выступить еще до рассвета.
“Страшно тебе, Амаций?” – Обратился он к оруженосцу.
“Нет, мой, принц, я пойду за тобой, даже если это будет стоить нам жизни.”
“Мы пойдем без доспехов, но ты закрепи щит на спине. И вот что, выбери для себя. один из моих ашкелонских мечей, они покрепче твоего будут.”

На рассвете две сотни воинов покинул свой стан. Лес и утренний туман надежно скрывали их от глаз филистимского дозора. Отдав последние распоряжения сотникам, Йонатан сделал жест оруженосцу следовать за ним.
Они вышли на открытое место и стали так, чтобы их могли заметить с заставы.
И в самом деле, увидав двух врагов в одних рубахах, дозорные не удержались от насмешек.
“Смотрите, кто к нам пожаловал, - услышали они певучую филистимскую речь.-
Крысы выползли из нор своих! Что, надоело прятаться по норам? “
“Ну-ка, поднимайтесь к нам, чтбы мы могли вас хорошенько проучить”

“Пошли, Амаций,”- и принц с оруженосцем начали подъем по крутому склону.
Когда они добрались до вершины, дозорные встретили их взрывом хохота. Что им были эти двое пришельцев без доспехов, и еще не отдышавшихся после тяжелого подъема. Они уже предвкушали короткую и кровавую забаву.
Внезапно, Йонатан выхватил меч и, сделав выпад, поразил одного из них. Филистимляне не сразу поняли что произошло, мгновение - и еще двое рухнули наземь. A он продолжал наносить удар за ударом, уклоняясь от мечей и копий спохватившегося дозора и оставаясь неуязвимым для них. В этом была заслуга Амация. Он прикрывал Йонатана щитом в правой руке, a мечем в левой отражал направленные на них удары. И дозорные не выдержали этот напор, и побежали. Но им не дали далеко уйти. Проход был свободен.

"Пускай стрелу, Амаций,"- выдохнул Йонатан.
Амаций поднял лук дозорных, поджег стрелу из их костра и рванулся к краю обрыва. Пустив ее, он увидел как из утреннего тумана выходит их отряд. Вскоре на месте где стояла фелистимская застава выстроились пятьдесят йонатановых воинов. Они быстрым шагом приблизились к вражескому стану и построились боевым порядком. А когда они услышали тройной крик совы – знак готовости ехиелевых воинов - Йонатан, ответив им так же, двинул свой отряд вперед. Ворвавшись в лагерь, они рубили и кололи всех, кто стоял у них на пути, внося панику и сея страх.
"Меч Господа и Гедеона,"- прокричал Йонатан древний боевой клич.
"Меч Господа и Йонатана,"- закричал Амаций, ни на шаг не отставая от принца.

Не успевшие проснуться воины армии филистимлян вскакивали, метались между шатрами и, не понимая откуда пришел враг, рубили всякого кто им казался чужаком. Каждый сражался сам за себя и против всех. Пытавшиеся организовать оборону десятники и сотники пали одними из первых и лагерь превратился в поле битвы - пылали шатры, срывались с привязи кони, падали и поднимались воины, разносились боевые кличи и стоны раненых. А плотный, ощитинившийся копьями строй йонатановых сотен выдавливал, превратившееся в паникующую толпу войско в сторону лощины. Они без труда смяли попытавшиеся было им сопротивляться мелкие, плохо организованные в этом хаосе группы филистимлян. И они, ища спасения, бежали к пологому спуску из их лагеря. Туда, откуда еще вчера они собирались атаковать и разромить сауловы силы.
Но и там не было спасения погибающей армии. Авенир захлопнул ловушку. Он ударил с двух сторон по бегущей толпе, окончательно сминая остатки филистимского войска и преследуя тех, кто сумел вырваться из этого смертельного водоворота.

Посреди разгромленного филистимского стана, в окружении своих воинов, стоял принц Йонатан. Волосы его были спутаны, рубаха разорвана и покрыта пятнами крови - своей и чужой. Принц смотрел в небо и что-то тихо говорил, но слова его не были похожи на молитву. А рядом с ним стоял Амаций, еще не пришедший в себя после боя и потому не опускавший прикрывающий Йонатана щит.

***

- Ооновцы извинились за вчерашний инцедент, - подполковник Асаф Фаран прошел вдоль огромной карты Ливана, занимавшей всю стену, и остановился возле, вывешенных рядом с ней, снимков блок-поста ЮНИФИЛ. Посмотрел на них внимательно. - Представили как самоуправство лейтенанта, который ни с кем не согласовывал свои действия. Лейтенант наказан и мы сделали вид, что поверили им и удовлетворены. Рыбкин, это правда, что ты угрожал солдатам войск ООН расправой.
- Нет, командир, я всего лишь сказал, что не хотел бы причинить им никакого ущерба. Очевидно, мой английский недостаточно хорош и фаза была истолкована неверно.
- Лейтенант Рыбкин, объявляю вам взыскание, - в словах подполконика не было никакой иронии.
- Есть, командир.
- Теперь о главном. По последним данным в этом районе Хизбалла собирается установить новый радиолокационный комлекс, подарок иранского народа. Техника прибывает завтра ночью, так что на подготовку операции времени практически нет. В предварительном варианте группа Беньямини зачищает подступы к проходу в квадрате “алеф”. Затем по юго-восточному склону поднимаются двое и бешумно ликвидируют сторожевой пост “крапчатых”. Рядом с постом стоят ооновцы, но, мы полагаем, они возмущаться не станут - у самих "рыльце в пушку", хотя и наглеть с ними не стоит, они хоть и миротворцы, но оружием пользоваться умеют. Далее, по сигналу с зачищенного поста, основная группа проходит вглубь территории противника, а затем, уничтожив технику, тем же путем отходит. Команда Беньямини прикрывает отход, но сама отходит по другому маршруту в квадрат “гимель”. Там вас подберут эвакуаторы. Вопросы? Идеи?
- Лезть на скалу придется ночью. Почему не вызвали “альпинистов”? - спросил Йони.
- У них сейчас своих забот хватает. На сирийском направлении. Йони тебе надо решить кто идет на гору.
- Я и лейтенант Рыбкин.
- Ты предлагаешь оставить группу без офицера. Я не согласен. Решай, кто из вас лезет, а кто внизу прикрывает.

Рыбкин бросил на Йони взгляд: “я же тебе говорил”. Но Биньямини не собирался сдаваться без боя.
- Я буду настаивать на моем решении. Сержант Сибони отлично справится с прикрытием и без офицера. А Рыбкин мне нужен будет наверху.
- Мне не понятны твои соображения, но поступай как знаешь. Все, готовьтесь. А это - снимки склона, по которому вам лезть,- подполковник Фаран положил перед ними большой пакет. Еще раз посмотрел на разведчиков, словно что-то взвешивая, но ничего не сказал и вышел.
Рыбкин повернулся к Йони.
- Мне, кстати, тоже непонятно твое решение.
- А что тебе не понятно? Это задание для офицеров. Мне на горе нужен будет не подчиненный, а партнер. К тому же мои парни “заточены” под другой тип операций и я не хочу, чтобы что-то не сработало. А ты, как бы это выразить, более “разноплановый”. И Асаф это понимает, поэтому и не стал сильно возражать.
- Спасибо за определение, партнер.
- А что, вот выкинут нас из армии, откроем с тобой пивную…
- Ага, и сами же все пиво выжрем.
- Вот умеешь и гадость сказать, и настроение исправить. Пошли готовиться.


Атака удалась. Рыбкин первым делом бросился к прожектору, направил его в нужном направлении и просигналил условный знак: “ Проход свободен”. Затем он направил прожектор вниз и увидел, как из темноты появляются пригнувшиеся фигуры парней из их и основного отрядов. Йони тем временем разложил тела дозорных в их обычные позы, а с одного из них снял и надел на себя куртку. Рыбкин последовал его примеру. Во-первых, для маскировки, а во-вторых, ночь и в самом деле была очень холодной. На посту обнаружился целый склад оружия и боеприпасов, включая иранскй MG и два РПГ-7 *. С таким арсеналом можно было держаться долго. Затем Рыбкин на глазах у ооновцев прошелся по тропе до ее поворота за скалу и уже там поставил растяжку. Йони закрепил веревки, которые они принесли с собой, подготовив таким образом путь к отступлению. Когда все приготовления были закончены. Разведчики честно поделились найденым оружием и разложив его так, чтобы было удобно дотянуться, приготовились к следущему этапу операции – задержать “крапчатых”, которые будут пытаться перехватить основную группу. Так, в напряженом ожидании, прошло около двух часов. Затем откуда-то из далека раздались взрывы, стрельба, снова взрывы. Прожектор с поста OOH повернулся в сторону поста Хизбаллы. Йони помахал им рукой, давая понять, что все отлично, ничего страшного не происходит. Привыкшие к подобным вещам миротворцы, вернули свой прожектор в пержнее положение. Рыбкин с Йони разделились. Один наблюдал теперь за тропой, второй за проходом из ущелья. Через полчаса там показались тени бойцов основной группы. И значит, вскоре следовало ожидать появления рассерженых хозяев. Снизу им не пробиться, там проход держит Сибони и он может продержаться пару часов, значит, нарвавшись на него, они отправят группу на гору, но и тут “крапчатых “ будут встречать не цветами. Ожила рация поста, Рыбкин поднял на наушник и сквозь треск помех разобрал приказы на арабском, отданные к тому же истеричным тоном.
- Чего говорят? - Спросил Йони.
- Ничего нового- не дать пройти, уничтожить, ну и всякое такое. Как думаешь, наши там внизу нормально зацепились, не выбьют их сразу?
- Не переживай. Не в первый раз.

Все шло как по маслу. Преследователи, добравшись до прохода, были встречены разведчиками. Перестрелка длилась долго. Радио на посту ругалось по-арабски.
Ничего не понимающие миротворцы вертели своим прожектором во все стороны.
А Рыбкин, развернул свой прожектор и пулемет в сторону тропы. Сначала там раздался взрыв. Сработала растяжка. Затем из за скалы выскочили двое и открыли огонь по своему посту. С поста ответил пулемет. Двое откатились в укрытие, но сразу после этого, как черт из табакерки, на тропу выскочил еще один боевик с чем-то похожим на “Муху”* и прежде чем Йони срезал его очередью, тот успел засадить гранату в прожектор.
Рыбкина отбросило взрывной волной. Он упал и сразу же откатился за ближайший камень. Миротворцам надоело пассивное наблюдение и они решили вмешаться, на всякий случай, обстреляв пост и тропу. Рыбкин выкатился из-за камня и одним броском оказался возле Йони. Ушибленное после падения тело слегка одеревенело, но Рыбкин не обращал внимания на боль. Он подхватил заранее приготовленый автомат и дал очередь в сторону попытавшихся приподняться боевиков. Раведчикам оставалось продержаться три четверти часа.
- Прикрой,- Йони уже полз к посту "голубых касок". Он расположился так, что его могли увидеть с тропы, но для миритворцев он оказывался вне поля зрения.
Рыбкин все это время стрелял без остановки, меняя не магазины, а автоматы и радовался, что Хизбалла приобретает качественные “калашниковы”. Когда Йони дал ему знак замереть, он подхватил РПГ и направил его на скалу, за которой прятались “крапчатые”. На какое-то время наступила тишина. Не было слышно и выстрелов снизу. А потом Хизбалла открыла минометный огонь. Рыбкин вжимался в камни, принимая животом всю дрожь земли, а спиной все падающие сверху предметы. И, получая новый удар, он матерился на всех известных ему языках. Отстрелявшись, боевики пошли в атаку, но были отброшены огнем со стороны ооновского поста. Это их встретил Йони. А Рыбкин, не целясь, сделал эрпегешный выстрел, после чего снова наступила тишина. Затем опять начался минометный обстрел, но на этот раз целью была застава миротворцев. Те сообразили, откуда исходит опасность, и открыли ответный огонь по тропе.
Йони подкатился к Рыбкину
- Уходим. Карнавал закончен.
Заминировав на прощанье пост и сбросив “крапчатые” куртки, а то еще свои не узнав, пристрелят, они спустились на веревках в глубь прохода. Причем последние метра два пришлось прыгать.
- Всем отход, - приказал Йони, когда они оказались со своей группой.
Парни зря времени не теряли. Воспользовавшись затишьем, они заминировали все вокруг. А наверху, в районе постов, шла нешуточная перестрелка.
Pазведчикам предстоял ночой марш бросок в район эвакуации. К рассвету, не отстав от графика ни на минуту, группа добралась к точке ожидания и встретила вертолет.

----------------------------------------------------------------------------------
* Германский пулемет MG3 произведенный по лицензии в Иране, как MGA3;
РПГ-7 - реактивный противотанковый гранатомет;
"Муха" - РПГ-18.
------------------------------------------------------------------------------------

- Молодцы,- подполковник Фаран был доволен и не скрывал этого.- Почти без подготовки, a сыграли как слаженый оркестр. У ЮНИФИЛ серьезные проблемы с Хизбаллой. Ооновцы не верят, что мы были на скале. Ну да ладно, милые браняться только тешаться. Что с твоими людьми, Йони?
- Я дал им отпуск на три дня.
- Объявишь им от имени Генштаба благодарность.
- Есть, коммандир.
- А теперь последние вчерашние новости. Капитан Рыбкин. Да - капитан. Поздравляю. Йони поделись с Рыбкиным погоном.

Йони снял офицерскую накладку с тремя “гробами” со своего погона и надел ее Рыбкину.
- Поздравляю. И удачи тебе, Гдалик.
Они обнялись.
- Торжественная часть закончена,- продолжил Фаран.- Капитан Беньямини, завтра утром я жду отчет и рапорт. Капитан Рыбкин, до завтра сдать дела капитану Беньямини.
- Как сдать дела?- не по военному отреагировал новоиспеченный капитан.
- Завтра ты возвращаешься к прежнему месту службы в Южный округ. Говорят
жизнь в Газе без тебя стала скучной. Удачи Рыбкин. Свободны.

Офицеры вышли из кабинета командира и направились к своему кубрику. Говорить не хотелось. Хотя каждый понимал, что извилистая тропа военной службы может их еще не раз столкнуть.
- Да, ночька выдалась,- чтоб хоть что-то сказать начал Рыбкин,- один подъем чего стоил. До сих пор мышцы ноют.
- Йонатану было нелегче.
- Какому еще Йонатану?
- Был такой спецназовец в древности, - ответил Йони и чему-то грустно улыбнулся.


Конец

Класс!

поздравляю авторский коллектив с удачным дебютом!:-)

КЗ!

Получилось отлично. Вот и свои Гонкуры на Журфиксе появились. КЗ и два фалафеля -)) !

Отлично написано. КЗ тут не обойдешся. Это уже на литературу тянет. Мастерски сработан перепев древнего и настоящего.

Спасибо за отзывы!
Мы старались

Очень понравилось, спасибо!

И грамотно, и интересно ! Читаешь на одной затяжке . Как ни старался - не смог отличить кусков, к которым женская рука прикоснулась . Что весьма впечатляет и обнадёживает на будущее сотрудничество. (чуть не дёрнулся КЗ ставить)...