|
Что-то в нас дикое всё-таки осталось. Ну откуда в нас живёт это неистребимое желание плюнуть на всё, оторвать от задницы любимый стул и податься «на край земли»? Так же и в этот раз. За окном слякоть, ещё совсем не лето, ну куда тебя чёрт понёс?
Итак, случилось массовое помешательство сразу у восьми человек и двух машин, кои собрались в конце апреля, достали карту и отыскали на ней самую высокую точку Приморского края – гору Облачная, 1864 метра. Не бог весть сколько, но и тропинок там нет. Да, собственно, никто и не знал толком, где это находится и можно ли подъехать.
Утром, 29 апреля, караван помчался в сторону посёлка Лазо, если верить карте, то от него до цели - пятьдесят километров строго на север по дороге муниципального подчинения. 30 км по трассе Находка-Влад, сворачиваем на Новую Москву. Да, предкам нашим скромности было не занимать: село Центральные – 100 дворов, Н.Москва – 50 домов. Приморье вообще изобилует «близнецами»: Крым, Лифляндия, Ливадия, Дунай… Правда их без микроскопа на карте не найдёшь.
Три часа пути – вот и Лазо. Первое открытие: никто о дороге на север ничего не знает, включая ментов на КПП. Схватившись за сотовый телефон, набираю номер знакомых туристов. После пятой попытки добиться от телефона какой-либо реакции, постепенно доходит – в посёлке на несколько тысяч человек нет сотовой связи! Никакой!
Какой-то живописный старичок, похожий на лешего, ткнул палкой в лес: « Вон там она!» Впередиидущий Сурф тут же улетел в указанном направлении, вернулся через пару минут: «Не, там брода нет, лесовозы разбили всё». Кортоткое совещание у карты. Заезжать на хребет с севера – это круг через Артём, Уссурийск, Арсеньев, Чугуевку. Часов семь пилить. Есть дорога с запада, но смущает, что она нарисована пунктиром. И названия промежуточных пунктов такие романтичные: Медвежий Кут, Партизан. Ну, нам любое море по колено, в России и посреди городов дорог нет, чего ещё в лесу требовать.
Въехали в лес. Впереди шастает Сурф, ищет дорогу, мой автобус не торопясь форсирует лужи следом. Двадцать километров – упираемся в реку. Вроде и река небольшая, но на том берегу двухметровые наросты льда. Опять надо возвращаться, искать объезд. Нашли. Лучше бы не находили. Кто знал, что гипотетические сэкономленные семь часов объезда превратятся в сутки противостояния машина-лес? До Партизана добрались без приключений, дорогу перед нами прошли бульдозеры, уничтожающие последствия снегопада, пару раз севший на брюхо автобус только недовольно поскрипывал. Там такой же сюрприз, не оттаявшие реки с высокими берегами. Стоим, жуём хлеб. Мимо тупо бредёт абориген с тремя классами образования на лице. Из краткой беседы выясняется, что ездят они до Еловки по новой лесовозной дороге, там на речке берега уже оттаяли, типа… Тащиться обратно много-много часов не хочется, сворачиваем на лесовоз. Первое приключение – на первом же мокром склоне автобус упал в колею и полетел вниз, сшибая ветки и молодые деревья, судорожное вдавливание тормоза в пол ни к чему не привело. Слетев с уклона и не встретив ничего, крупнее молодой берёзки, я уже было перевёл дух, но… Склон окаймляла маленькая речушка, два метра шириной, и на том берегу стоял Сурф. Вся тамошняя команда высыпала на траву и стояла в ряд, засунув руки в карманы, и смотрела на меня. Что-то было не так. Так как тормозить не удавалось, в речку я вошёл на полном ходу. Тут и выяснился подвох. Глубина у ручья оказалась равной ширине. Автобус окатило по крышу, я вдавил педаль газа ниже пола, и о чудо – пролетел как торпеда, только дворники разлетелись по сторонам.
Не проехали и пары километров, как Сурф провалился под лёд, нелепо задрав морду. Вытащили (не бросать же его здесь?). Постояли. Он на том «берегу», я – на этом. Что-то надо делать. Разогнался, и, где трещина поуже, переехал-перепрыгнул. Обратной, дороги уже точно нет. Тупо прорываемся дальше. С тоской вспоминаешь грунтовки, которые клял всю дорогу. Пересчитываешь в уме денюшки, отданные за автобус и которые, есть вероятность, здесь и останутся. В самый неожиданный момент из кустов выпадает парень с распростёртыми руками: «Стойте!Стойте!» Эффект такой же, как будто бы из леса вышел медведь. Чуть впереди на дороге стоит ещё один Сурф, увязший в грязи по зеркала. В комплекте – два парня, «резиновая» лопатка и бутылка самогона. С утра пытаются выкопаться. Такими темпами ещё неделю бы возились. Собственно и мы два часа провозились с ними. Сначала засадили туда же свой джип, а автобус я не дал. Выкапывали лопатами, подсовывали ветки. Потом связали три машины и дёрнули, раза с третьего получилось. С чувством сделанного доброго дела, полетели дальше втроём. Метров двести и проехали, от развернувшейся перед глазами водной глади перехватило дух. Вот это влипли… Первым в воду кинулся наш новый знакомый. Двухтонная машина резво бежала через поток, но метра за четыре до того берега всплыла. Хорошо, хоть течением её к тому берегу прибило. Порычав и поурчав, Сурф всё-таки выбрался. Что же говорить про мой Noah? Погоревав, мысленно простившись с ним, поцеловав на память, связали две машины верёвкой. Соль ситуации в том, что если дизельная машина хлебнёт воду воздухозаборником, то всё, можно выходить и идти домой. Пешком. А воздухозаборник у меня – прямо над правой фарой. Невысоко, короче. Почему тогда машина не стуканула, до сих пор не понимаю. Мы шли , рассекая лобовыми стёклами воду. Из отверстий, оставшихся после снятых задних кресел, фонтанами били вода, периодически машину сносило течение. Но…прошли, как по асфальту.
Нервы на том берегу кончились. Допили с парнями самогон и поставили лагерь. И вообще, я заметил – в первую ночь в тайге то, что месяцами накапливалось в городе, выплёскивается наружу. Через смех, водку, перебранки и чуть ли не до драки. Но только один раз. В три часа ночи, те, которые не угомонились, опираясь друг на друга, разбредались по палаткам. Сын отряда Миха умирал со смеху, копируя обнявшуюся троицу, пытвшуюся обойти дерево с разных сторон.
Переночевали спокойно. Так же нудно пробивались шесть часов сквозь оставшиеся 12 километров. Когда показались первые дома Еловки, я уже ни во что не верил. Даже когда дорогу перегородила канава с перекинутыми досками, я даже не тормозил, пролетел по этим жёрдочкам, не задумываясь. Мишка, глянув на них в заднее стекло, только выдохнул: «Лучше бы я не смотрел…»
Дальше проще. Четыре часа лёту, вот и Ясное, последний населённый пункт перед очередной лесовозной дорогой. Мы уже идём вдоль хребта, Облачная где-то рядом, но за деревьями ничего не видно. Пошёл дождь. Узкая дорога тут же превратилась в речку. Внимательно смотрю, как лавирует впереди Сурф, не дай бог влететь в канаву. В лесу видимость – пять метров, как мы там попрёмся, не знаю. Неожиданно на дороге появился снег, за пять минут ходу его высота поднялась до полуметра. Тяжёлый Сурф умчался вперёд, а автобус принялся прыгать. С разгону заползаю на наст, горячим двигателем его продавливаю, потом снова и снова. Два часа такого мазохизма – команда «стоп». Возвращаемся. Вы когда-нибудь пробовали развернуться в гараже? Я тогда развернулся.
Обратно было легче, течение било в корму. Добрались до моста через Уссури и встали под ним. Поставили машины рядом, пока все разбрелись за дровами, я попытался натянуть тент. Крикнул Сашке, чтоб сдал Сурф немного назад, не дождался ответа, подошёл его раздолбать. Саня мирно спал, уткнувшись носом в руль.
Назавтра мы вернулись домой. По асфальту. Готовиться к следующему штурму. В сентябре.
|
Login
Register
FAQ
Search
