СЛОВО О СЛОНАХ
Мужчина – хозяин коней и стад, А в юрте власть у жены.
То, что слон – разумное существо, известно, пожалуй, давно. А вот то, что слон – цивилизованное существо, я убедился только в эту поездку, наблюдая за ними, расспрашивая местных жителей и лихорадочно штудируя интернет в поисках последних научных публикаций об их поведении. Дело в том, что у слонов очень жесткое гендерное распределение ролей. Слоновьи кланы с их традициями, иерархией, социальной структурой и проч. поддерживаются исключительно самками, которых я предпочитаю называть не слонихами, а слоницами. Они организуют охрану пасущейся группы, поддержку рожениц и молодых матерей с детьми, движение группы на походе (их конвою детенышей, прорывающемуся через львиную завесу, позавидовали бы лучшие британские адмиралы), уход за больными и ранеными и похороны мертвых (погребальный ритуал меня и убедил окончательно). Слоны-самцы почти не участвуют в развитии слоновьей цивилизации, являясь свободными, э-э, слонами. В возрасте 15лет они покидают кланы и существуют независимо, периодически сбиваясь в нестойкие холостяцкие группы. Впрочем, они вольны в любой момент примкнуть к любому клану слониц, который с удовольствием их принимает. Слоны это делают почти исключительно в период гона, пока они ухаживают за приглянувшейся им слоницей. Кстати, происходит это очень трогательно: слон регулярно дарит своей избраннице гибрид цветов и мороженного – очаровательные букеты из молодых побегов и листьев, за которыми ему случается проходить не одну сотню шагов, при купании выбирает для нее местечко получше, поливает водой, ну, и, разумеется, постоянно поглаживает и пощипывает хоботом. Потом добивается своего и вскоре исчезает, бросив беременную подругу на попечение родственниц. Впрочем, бывают исключения.
Зато слоны креативны, ищут новые области и новые виды корма. Например, последнее время они наловчились собирать урожаи фиников, хорошенько тряся огромные пальмы. Этим занимаются группы холостяков долины Окаванго, но через несколько лет кланы слониц тоже освоят этот трюк. Трудно сказать, сознают ли слоны, что своим навозом они способствуют прорастанию финиковых косточек, но пальм на равнине стало заметно больше, так что население не в претензии.
Так вот, Речку, за Которой в Слонов Не Стреляют, тоже обнаружили самцы, свободно блуждающие по окрестностям. Обнаружили и стали переселяться. Но, видимо, у кого-то из них (у многих) остались подруги там, за речкой, и они возвращались на тот берег, возвращались, рискуя жизнью, и убеждали вождиц переправить свои кланы за Чобе. И вот слоновьи конвои потянулись на южный берег, со слонятами, держащимися за хвосты матерей и судорожно сучащими короткими ножками по мутной воде. По дороге они страшно разоряют прибрежную полосу, объедают и топчут посевы, и отчаявшиеся фермеры, и без того разоренные войной, выходят отстреливать слонов, им вторят крокодилы, нападающие на раненых и слабых. Но слоны все идут и идут на юг, и плотность слоновьего населения в Ботсване намного выше, чем по всей остальной Африке.
_________________ Я скачу, но я скачу иначе...
|