Василий Васильевич и «гарем»
При любом начальнике в омских колониях сохраняется такой метод «наведения порядка», как унижение сексуальным насилием
В начале октября в Омск с проверкой решений местной прокуратуры на жалобы заключенных приезжали представители Генпрокуратуры. Многочисленные статьи в прессе, свидетельства адвокатов и родственников заключенных о пытках в омских колониях, видимо, уже невозможно было игнорировать. Но комиссия из Москвы особо не усердствовала. По словам омской правозащитницы Ирины Зайцевой, прокуроры из Москвы большую часть своей командировки провели в казачьей станице Генераловка, где ходили на охоту с борзыми и отдыхали лечебным «сном на ульях». Между тем, омская пыточная машина продолжает работать, а сотрудники местного УФСИН — уворачиваться от наказания.
Когда в июне этого года мы с правозащитником Андреем Бабушкиным как члены СПЧ посещали ИК-7 Омска, то несколько заключенных рассказывали нам о пытках, которым они подверглись. Среди них был и Мухтар Алиев.
В начале августа Андрей Бабушкин получил от Мухтара Алиева письмо:
«После вашего посещения 04.06.2018 у меня все хорошо, грех жаловаться, со стороны администрации физических и психологических давлений не оказывалось в отношении меня, так как у меня наладились хорошие отношения с администрацией учреждения. Исходя из всего этого прошу вас дальнейшие расследования по данному факту прекратить».
«У меня все хорошо, грех жаловаться...» — письмо заключенного члену СПЧ Андрею Бабушкину
Но когда в сентябре Мухтара Алиева посетила московский адвокат Вера Гончарова, он под видеозапись (имеется в распоряжении редакции) отказался от того, что писал Бабушкину, потому что письмо якобы было написано под пытками: «Угрожали мне, что до освобождения я не доживу здесь».
Приезжавшие в Омск московские прокуроры должны были проверить жалобы на пытки заключенных из ИК-7, а также из других колоний, в том числе из ЛИУ-2 (лечебно-исправительное учреждение для больных наркоманией, алкоголизмом и открытой формой туберкулеза). Судя по всему, эти проверки так ничем и не закончились.
Омское ЛИУ-2 уже давно известно как место жесткого прессования заключенных.
В 2009 году несколько арестантов вскрыли там себе вены из-за того, что их запугивали и избивали.
В 2013 уже 65 человек порезали себе вены и животы.
В 2014 году — вновь порезанные вены.
Омские правозащитники неоднократно писали в Генпрокуратуру и Следственный комитет заявления о пытках в ЛИУ-2. В 2014 году омский УФСИН обвинил правозащитницу Ирину Зайцеву в клевете и потребовал возбуждения уголовного дела. Кроме того, в Следственный комитет поступили письма от 232 заключенных ЛИУ-2, в которых они просили привлечь к уголовной ответственности Ирину Зайцеву за распространение ложных сведений. Как потом выяснится,
во всех этих заявлениях был один и тот же текст с одними с одними и теми же ошибками, написанный под диктовку руководителей ЛИУ-2.
Следственный комитет Омской области провел проверку и отказал тюремщикам и заключенным в возбуждении уголовного дела против Ирины Зайцевой по причине отсутствия состава преступления. Следователи нашли подтверждения, что организованная группа заключенных издевалась над другими заключенными. Но почему-то фамилии жертв и истязателей следствию установить не удалось, хотя Ирина Зайцева и ее коллега по правозащите Лали Хвичия предоставили следствию все имеющиеся у них данные по персоналиям.
В 2015 году заместитель директора ФСИН генерал-майор внутренней службы Валерий Бояринев «провел целевой выезд для проверки основных показателей деятельности УФСИН России по Омской области».
Юрию Касьяну (справа) вручают медаль «За усердие в службе» II степени. А вскоре возбудят уголовное дело... Фото: пресс-служба ФСИН.
По итогам проверки начальник ЛИУ-2 полковник Юрий Касьян был награжден медалью «За усердие в службе» II степени,
а его заместитель полковник Василий Гордеев получил нагрудной знак «Лучший сотрудник службы безопасности».
Юрию Касьяну — от митрополита Владимира
В том же 2015 году митрополит Омский и Таврический Владимир наградил Юрия Касьяна благодарственным письмом «за многолетнюю помощь в организации Крестных ходов «Молодежь за традиционные ценности».
Но в 2017 году против начальника ЛИУ-2 возбудили уголовное дело.
Оказалось, что с 2014-го по 2017 год, то есть в то время, когда Юрия Касьяна награждали медалями и грамотами, он получал взятки в виде газонокосилки, триммера для травы и сварочного аппарата, использовал заключенных для строительства своей дачи недалеко от поселка Крутая Горка и, кроме того, на территории ЛИУ-2 заключенные ковали ему дачные ворота.
В обмен на это арестанты получали дополнительные посылки и передачи, краткосрочные и длительные свидания, а также были переведены на более мягкие условия содержания.
В мае этого года Юрия Касьяна осудили на два года условно. Из ФСИН он уволился по собственному желанию. Теперь получает повышенную пенсию как бывший силовик. Начальником ЛИУ-2 стал его заместитель Василий Гордеев.
Когда в июне мы с Андреем Бабушкиным посещали ЛИУ-2, Василий Гордеев показался нам человеком, который реально гордится тем, что в подконтрольной ему колонии соблюдаются права человека. Он говорил, что после назначения сразу поменял почти всех сотрудников, что проводит индивидуальную беседу с каждым прибывающим в учреждение заключенным, говорит им о реальной возможности выйти по УДО.
Василий Васильевич Гордеев несколько раз повторял мне: «Посмотрите на их (заключенных) лица. Они же другие! Они же не такие, как в ИК-7! Правда, другие?».
Действительно, лица в ЛИУ-2 не были такими запуганными, как в пыточной колонии №7, где мы до этого побывали.
Однако нас смущала абсолютно новая, явно первый день надетая форма на всех заключенных. И повальное молчание арестантов в ответ на наши вопросы. Абсолютное отсутствие жалоб. И еще книги в руках всех заключенных. Хотя было видно, что книги эти не для чтения, а скорее для бутафории.
Но нам и правда хотелось надеяться, что в ЛИУ-2 все самое худшее позади. Тем более что в разговоре со мной Гордеев активно осуждал бывшего шефа, говоря, что за то, что делал Касьян, его надо лишить и звания, и повышенной пенсии.
Однако свидетельства бывших заключенных ЛИУ-2 (которые, кстати, не скрывают ни свои имена, ни лица) об издевательствах и насилии, которым они подвергались в этой колонии, а также о личной роли Василия Гордеева в установлении пыточной системы в ЛИУ-2, заставляют по-другому взглянуть на это лечебно-исправительное учреждение Омской области.
Арсен Жиенбаев«Когда на ЛИУ-2 в 2013 году сотрудники избили арестантов, то зэки вскрыли себе вены. Туда завели ОМОН. Почему избивать стали зэков? А потому что начальник ЛИУ-2 Касьян захотел там сделать очень сильный режим и применял силу, потому что он считал, что без этого никак. И туда со всей России завезли беспредельщиков, которые начали пытать зэков. Каждую неделю на ЛИУ-2 привозили по два этапа по 10 человек из разных колоний на перевоспитание. Абсолютно все знал сам начальник Касьян, приказы на пытки шли от Гордеева Василия Васильевича, он был заместителем в колонии.
Меня из ИК-8 тоже отправили в ЛИУ-2. Хотя никаким алкоголизмом, наркоманией или туберкулезом я не страдал. Нам сразу сказали: «Всё, вы прибыли на ЛИУ-2, сейчас узнаете, куда попали, и сейчас мы вас научим соблюдать режим».
Мы зашли в помещение ШИЗО ПКТ (помещения камерного типа).
Навстречу нам где-то шесть-семь человек в камуфляжной форме с деревянными дубинками — это зэки в масках, только предводитель их был без маски.
И они с возгласами, с криками: «Эй, мрази, педики, ну-ка сюда бегом, вперед, вперед!» — начинают колошматить нас, бить, избивать ногами. Упал — не упал, без разницы.
Метров 15 пробежали, там оказалось помещение, в котором клетки стоят — отсекатели, рядом помещение, где столы деревянные. Там обыск всегда проводился, всех догола раздели, и пока раздеваешься тебя бьют.
Потом всех закрыли в отсекатели. Ну, конечно, там разговоры, что происходит, за что такое отношение? Активисты просто кричали: «Жопы драть, сейчас будем вас всех … [подвергать сексуальному насилию]». И при этом сильно избивали. А сотрудники ходили рядом.
Затем меня с мешком на голове отвели в помещение, где собрались 10 сотрудников, один из них с видеокамерой, а зэки были в масках. На полу валялся матрас. Я был голый, они мне связали ноги, локти и кисти, положили на матрас на живот. Сначала пинали, потом чувствую, током мне по ягодицам. Чувствую, что это не электрошокер, это что-то сильное. А потом, когда перевернули, я уже все увидел: у них обычный удлинитель включен в розетку 220, в этом удлинителе два обычных провода и на их концах завязаны узелки. Меня двое держали за плечи, двое за ноги, один держал голову, а двое мне начали прикладывать провода в пах, к гениталиям. Держали секунд по 30. Ток 220. Ничего хорошего. Делали перерывы, добивали ногами, говорили: «Понял, куда попал? Вы все приехали … [заниматься сексом], вы все никто…»
(Мужеложство между заключенными, согласно УИК (уголовно-исполнительному кодексу) РФ, относится к злостным нарушениям установленного порядка отбывания наказания. Гомосексуалисты, наряду с лицами, склонными к побегу, наркоманами, «ворами в законе», психически неуравновешенными ставятся в учреждениях ФСИН на профучет. А это значит, что за такими арестантами особый контроль, у них почти нет шансов выйти по УДО и пр. То есть получается, что сотрудники колонии призывали заключенных становиться злостными нарушителями режима. — Е.М.)
Потом ноги заламывали, киянкой пятки отбивали, потом опять толпой пинали, ток прикладывали, душили. У них резиновый кусок был 20 на 20 сантиметров, и когда они током бьют, то на нос и рот они резину эту кладут, дышать не можешь и сознание теряешь.
Нас привезли в ЛИУ-2 в 13.30 и до 15-ти минут четвертого утра следующего дня, все время избивали, пытали. Там всякие были, кто-то стиральную машину в деревне украл. Зачем его пытать? Это же не какие-то авторитеты, которые убивали людей в 90-х».
Сергей Семенов
«Почему меня отправили из ИК-8 в ЛИУ-2, я не понимаю. У меня статья 318-я — применение насилия в отношении представителя власти. Я никакого отношения не имею к алкоголизму.
На ЛИУ-2 я год и семь месяцев был, хотя на лечебно-исправительное учреждение привозят на два, максимум на четыре месяца.
Когда привезли на ЛИУ-2, меня и всех, кого привезли со мной, раздели догола. Били двое суток. Мы не пили, не ели. Мучили нас конкретно У меня спина сильно была избита. И еще заставляли на корточках сидеть по многу часов».
«Потом они нас по очереди в карантин уводили. В карантине каждый день стоишь, как солдат, по стойке смирно, орешь во все горло ПВР (правила внутреннего распорядка). Голову нельзя ни поднять, ни опустить, ни повернуть, рукой шевелить тоже нельзя. Учишь правила поведения. И по их приказу надо делать, что скажут. Скажут прыгать — надо прыгать, скажут падать — значит, падать. И все время ссылались на замначальника колонии, что он ваш хозяин, что если он придет и скажет: «Кто вы такие?» — вы должны отвечать: «***!» (грубо: гомосексуалы — Ред.). Если спросит, зачем приехали, должны кричать: «… [заниматься сексом]». Они не раз нам напоминали про это. И сотрудники, и активисты.
Как фамилия заместителя колонии? Гордеев Василий Васильевич. Активисты говорили: «Мы дети Василия Васильевича Гордеева. Мы будем делать все, что он скажет».
Когда Гордеев приходил, он смотрел на активистов, и сразу было видно, что активисты боятся его.
При мне раза два Гордеев приходил. И активисты спрашивали у зэков: «Кто вы такие?». И все мужики — 10 человек кричали то, что от них требовали активисты. Гордеев стоял, смотрел на них молча. Спросил: «Правила учите?». Все: «Так точно!» — ну, во все горло заорали.
«Будешь молча сидеть, будешь не в «гареме»
Арсен Жиенбаев
«Дальше из карантина переводят в первую адаптацию (отряды адаптации запрещены Минюстом РФ с 2010 года. — Е.М.). Потом во вторую адаптацию. В каждой адаптации на приемке избивают, и потом стоишь как солдат. С утра и до отбоя стоишь на одном месте и не двигаешься, как солдатик. Люди годами там стояли. Только на обед, на ужин и на завтрак они уходили, в это время человек двигался, а остальное время стоял солдатиком, в мороз, в жару, в дождь, в любую погоду на улице. Люди сознание теряли, падали.
Зэки на зонах вместо слова «Ура!» кричат «АУЕ». Вот менты всю толпу на ЛИУ-2 — 500 человек — могут собрать на плацу и заставить кричать: «АУЕ, … [мужской половой член] во рте!».
Но там не просто кричали, там трахали мужиков. Там при мне за один месяц три трупа было. Я лично знал этих парней, не друзья, но я их видел. Они умерли на санчасти. Потом родителям сказали, что у одного типа передоз, у другого — туберкулез, у третьего органы отказали. Хотя их били на протяжении месяца, и здоровье это не выдержало.
Сколько было «опущенных» (подвергнутые сексуальному насилию и приравненные к ним лица. — Е.М.) в ЛИУ-2? Кого я лично сам видел, про кого спрашивал, почему он в «гареме», — их человек восемь. Те, кто попал в «гарем», должны везде убираться, туалеты мыть, они не могут кушать с общей посуды. Активисты могли насиловать их.
Они, когда нас избивали, пытали, они нам бесшуточным разговором говорили, что сейчас нас изнасилуют или будут ссать на нас. И на тех, кто, по мнению оперативников, типа, не понимал, куда попал, реально мочились, а не просто обходились избиением. Тем, кого «опустили», говорили: «Будешь молча сидеть — будешь якобы необиженный, не в «гареме». Будешь выпендриваться, мы всем скажем, что тебя опустили. Только где-то что-то не так сделаешь, мы сразу покажем видео, как тебя обоссали, и ты будешь в «гареме».
На ЛИУ-2 предводителем был Зеркин Алексей Васильевич, 1979 года рождения. Раньше он был смотрящий за тюрьмой Магнитогорска. Прозвище у него «Солдат». У него срок был 20 лет, он всего шесть лет пока отсидел. На ЛИУ-2 его тоже обоссали, но давали возможность жить среди мужиков, еще и главным сделали».
Юрий Взводский
«Отряд адаптации огорожен забором. Туда завозили осужденных с других лагерей, в том числе с особого режима, тех, кто работал на администрацию. 16—17 человек их было, жили они отдельно в адаптации. Они вместе с администрацией ходили в СУС (строгие условия содержания) избивать осужденных. Но главные издевательства происходили в адаптации. По одному-два человека уводили с утра из отряда, через день-два они оттуда выходили молчком, садились на табуретку и ни с кем не разговаривали. Избивали всех, кого-то насиловали.
Бывало, что он выходит с адаптации, берет матрас и идет в угол на пол, где спят обиженные, которые самые низшие в иерархии в тюрьме.
Эти осужденные все это делали по приказу администрации. Полотенце на лицо кладут, руки завязывают, и льют на лицо воду, теряешь сознание, задыхаешься. Током ударили, в себя пришел, и опять заново льют воду. В наручники заковывали осужденного, раздевали догола и говорили: «Ну что, насиловать тебя или нет?». Администрация все это писала на камеру. Еще подвешивали вниз головой. Люди оттуда выходили с поломанной психикой.
Сергей Семенов
«На адаптации в первом отряде меня связали простыней, чтобы синяков не было, намочили водой и прямо в [гениталии] мне били током, в пах, понимаете?
Меня пытали заключенные, но сотрудник там присутствовал. Фамилию сотрудника, конечно, помню. Тетерин Павел Михайлович. Он работал начальником отдела безопасности. Именно он давал указания меня пытать, сидел там, ухмылялся.
Там у меня приятель был, на него заключенные помочились. Активисты делали все по команде сотрудников.
Адаптация — это еще хуже, чем карантин. В карантине держат 10 дней, а в адаптации на усмотрение отрядника. Можешь там пробыть полгода, можешь месяц, а можешь вообще не выходить оттуда.
В адаптации жестко: позавтракал, ложку в карман положил, вышел во двор и стоишь там целый день и либо ПВР читаешь, либо песни поешь. Обед подошел, пошел в столовую, пришел — опять стоишь во дворе либо маршируешь, либо песни поешь.
Отряд адаптации всегда полный, там около ста человек, из них 80 приезжающие, остальные — завхозы, дневальные, каптерщики.
Василий Гордеев, замначальника ЛИУ-2, конкретно мне сказал, что загонит меня в «гарем». Мне пришла сумка по этапу, а ему не понравилась эта сумка. И он сказал: «Если ты не скажешь правду, я тебя загоню в «гарем», — за то, что якобы я с каким-то сотрудником хотел замутить пронос телефонов на зону.
Василий Васильевич конкретно издевался. Вот конкретно из-за него много кто страдал. Когда меня начали пытать, я много там наговорил лишнего, чтобы не пытали.
От меня отстали после того, как я подписал все бумаги. Конкретный бред, все на себя взял. Я говорил, что носил телефоны, симки, хотя на самом деле этого не было. Если я молчал, меня пытали током. А когда рассказывал, не пытали. Хоть жив остался. Почки отбили, почки болят. Такие дела».
Арсен Жиенбаев
«Ко мне подошел один цыган, его тоже звали Арсен, и сказал:
меня пытают, избивают, помоги, пожалуйста, позвони по номеру телефона маме и тайными ключевыми словами скажи, что мне нужна помощь.
Я пошел на звонки на таксофон, позвонил сначала своей маме, потом набрал тот номер. Ну, она нормально себя вела, не выдала меня, там же телефон прослушивается в дежурной части. Но потом начала кричать, что, сыночек, я тебя спасу, я ездила к Корючину (Сергей Корючин — начальник УФСИН по Омской области с мая 2012 по август 2018 года. — Е.М.), он во всем разберется, Корючин поможет.
После того, как мать этого Арсена меня спалила, мне сказали: «Жди заместителя колонии», то есть Гордеева. Он пришел минут через 40, мы зашли с ним вдвоем в кабинет. И он мне: «Ты чего, мразь? С чего ради ты звонишь куда-то?». Ну, я ему объяснил: «Так это, гражданин начальник, всего лишь чай, он курить попросил, чтобы привезли». Гордеев: «Нет, ты лишнего себе позволил. Сейчас тебя здесь научат правильно жить». Он при мне позвонил в санчасть завхозу и сказал: «Заберите его, убейте его там по-нормальному, научите его правильно себя вести».
Меня увели в санчасть и опять начали пытать. Это было в полдевятого вечера. Всю ночь меня пытали. Надели шапку-ушанку, чтобы я голову себе не разбил, и опять к ягодицам и гениталиям стали прикладывать ток. Когда меня пытали, били, я слышал, как Гордеев звонил по телефону (там был стационарный телефон, где голос в трубке очень хорошо слышно) и спрашивал их — как вы там — хорошо поработали? Они ему ответили «да», но он, мол, ничего не говорит, нету смысла его дальше пытать. И Гордеев сказал им отпустить меня. Ну и потом я там стоял как солдатик в квадрате несколько дней».
Юрий Взводский
«Я отбывал наказание с 2004-го по 2013 год. Избиения на ЛИУ-2 были всегда. Начальник колонии Касьян и заместитель начальника по безопасности Гордеев Василий Васильевич — это два основных человека, от которых все исходило. Был там еще такой Остапенко, безопасник, цепной пес Гордеева, который и суставы выбивал и который все пытки устраивал в штрафных изоляторах.
Мне лично Гордеев Василий Васильевич отбивал пятки палками за то, что я не делал так, как он хочет. А кто-то страдал еще сильнее».
Арсен Жиенбаев
«Я, конечно, после этого спокоен не был, и когда вернулся начал все узнавать. И вот, что я выяснил. На «Белом лебеде» (колония особого режима в Пермском крае. — Е.М.) сидел авторитет Андрей Норицин, прозвище «Деревня», он из Екатеринбурга. Сотрудники колонии его «опустили» и сказали:
«Выбор за тобой: или на нас работаешь, будешь выполнять, или будешь в гареме». Ну, он соответственно, выбрал с ними быть.
Потом этого авторитета привезли на ИК-7 в Омск. Там он около года пробыл. Тюремщики ему дали выбрать авторитетных смотрящих из разных городов. И вот этих отобранных зэков, человек десять, привезли на ИК-7, и там их всех сломали, половину этот бывший авторитет сам лично обоссал. Они начали работать на сотрудников УФСИН.
В 2013 году на ИК-7 был бунт из-за того, что активисты по приказу администрации всех пытали. Арестанты не выдержали и хотели избить активистов. Но кто-то доложил администрации, завели ОМОН. Официально говорили, что погибло четыре человека. Но там на самом деле было не меньше 14 человек убито, много избитых.
Когда это все началось на ЛИУ-2, у нас на ИК-8 еще все было спокойно. Но потом неожиданно троих человек увезли на ИК-7. Они при мне вернулись обратно и рассказывали, как их там пытали. Им всем троим конкретно угрожали изнасилованием. Потом их без перерыва били трое суток и голыми подвешивали за наручники, водой поливали, ногти вырывали. Это делали сотрудники СИ-3, который находился на территории ИК-7. Руководителями СИ-3 были полковник Алексей Шмальц и его зам майор Александр Линник (ныне Шмальц возглавляет учебный центр УФСИН по Омской области. СИ-3 был официально закрыт в 2013 году, но, по некоторым данным, туда по-прежнему привозят неугодных заключенных, в том числе и после октябрьского бунта из ИК-6. — Е.М.). Этих троих зэков на ИК-7 продержали месяц и привезли обратно на ИК-8. Всю колонию выгнали на плац, и эти трое прямо всем кричали: «Извините, мы будем слушаться начальника и заместителя, делать все, что они скажут, мы обратно не поедем. Мы будем работать на администрацию».
Бывших авторитетов, которых «опустили» на ИК-7, привезли в ЛИУ-2. Они должны были весь лагерь под себя подмять. Они этим и занялись: заходили в каждый барак, а там есть комната хранения личных вещей. Обычно в таких помещениях сидят завхозы, активисты. Они заводили туда мужиков и пытали. Такая сильная агрессия была, что все арестанты испугались. Вот и вставали они на сторону активистов. Так их собралась большая команда, человек сто из всего лагеря. Так они «порядок навели». А потом на ЛИУ-2 начали везти со всех колоний неугодных: кто-то когда-то не так посмотрел, кто-то не так ответил. Не авторитетов везли, обычных парней, но которые могут за себя постоять.
Если бывшие авторитеты так поступили, то с ними должны разобраться по понятиям. Но их же достать никто не может. Кто-то из них ночью освобождался, спрятался где-то, а половина из них еще сидит, но их развезли по зонам.
Из нашей колонии ИК-8 на ЛИУ-2 всего привезли человек 30, и половина из них стали активистами.
https://www.novayagazeta.ru/articles/20 ... ch-i-garemВ Перми не нашли состава преступления в действиях полицейского, выбивавшего показания у подростка
В Прикамье страж порядка угрожал парню, что отправит его в детдом. Однако в возбуждении уголовного дела против полицейского было отказано.
Шокирующий инцидент произошел 3 сентября в Перми. 16-летний Саша Ч. пришел в педагогический колледж на занятия. Однако осенний день омрачил вызов к директору. Когда подросток зашел в кабинет, вместе с руководителем учебного заведения его ждал 32-летний оперуполномоченный. Страж порядка сообщил, что ученик должен дать показания по делу о краже телефона.
Как рассказала приемная мама подростка, Саша не успел ничего понять, его уже садили в полицейскую машину и везли в отделение. Однако на этом сюрпризы судьбы не закончились. В отделении мальчика потребовали написать явку с повинной, рассказала мама мальчика. А когда он попытался объяснить, что произошла ошибка, то его избили и начали душить, а затем Сашу повалили на землю и стали пинать ногами, требуя признать вину, иначе он вернется в детский дом.
Не добившись признания, подростка отпустили домой. Избитый мальчик позвонил приемным родителям и рассказал о произошедшем. В этот же день они поехали в травмпункт, где сняли побои.
Приемная мать Саши обратилась к уполномоченному по правам ребенка в Пермском крае, а также написала заявление в правоохранительные органы. Однако в возбуждении уголовного дела против полицейского и директора колледжа женщине отказали в связи с отсутствием в действиях сотрудника полиции состава преступления, сообщает сайт «Жизнь ДД».
Как сообщили «В курсе.ру» в пресс-службе ГУ МВД по Пермскому краю, подростку предложили провести опрос в присутствии родителей, но он отказался, после чего его отпустили.
— Отделом дознания ОМВД России по Нытвенскому району расследуется уголовное дело по факту кражи телефона. В рамках комплекса мероприятий, направленных на раскрытие преступления, сотрудниками полиции была получена информация что несовершеннолетний возможно располагает сведениями о противоправном деянии. В целях обеспечения его законных прав и интересов, юноше было предложено провести опрос в присутствии родителей, но молодой человек отказался, после чего был отпущен. В дальнейшем сотрудники полиции неоднократно предпринимали попытки опросить несовершеннолетнего, но по направляемым повесткам ни он, ни его законные представители не являлись. В настоящее время расследование уголовного дела продолжается, — сообщили в ведомстве.
http://v-kurse.ru/news/incidents/v_perm ... s_7721454/Слово майора. Как состряпать уголовное дело на случайных людей
Чанку Рамазанову 33 года. Он родился в Буйнакске, в 16 лет попал в автомобильную аварию, после которой у него полностью перестала функционировать левая рука, сейчас уже пять лет живет в Москве с женой Ольгой и двумя ее детьми от первого брака – 16 и 12 лет. Работу Чанку найти не мог, таксовал, но в прошлом году попался дважды за рулем в состоянии алкогольного опьянения, отсидел за это полгода в тюрьме, прав лишился, а восстановить не успел – снова попал в СИЗО за то, что сам чуть не стал жертвой грабителей, а полицейские решили на пустом месте создать уголовное дело: кто поверит в невиновность ранее судимого дагестанца?
Как рассказал Радио Свобода сам Чанку, поздно вечером 11 апреля он ждал трамвая в двух остановках от своего дома на ул. Авиационная. У Чанку была с собой бутылка водки: "Я налил себе сок и налил водочку. Думаю, 50 грамм сейчас тяпну – трамвая не было – и домой поеду. Я выпил, закрыл водку, убрал в пакет, а у меня стаканчики стоят. Закурил сигарету. Тут двое ребят ко мне подошли, говорят: "Сигаретой не угостишь?" – я их угостил. Они мне говорят: "Что один пьешь?" Я говорю: "Угощайтесь, ребят". Молодыми людьми были 34-летний уроженец Чувашии Михаил Никитин и некто Юрий примерно того же возраста. Юрий хвастался травматическим пистолетом. Все трое выпили и разговорились, молодые люди предложили Чанку купить у них украденную в магазине бутылку вина, он отказался, они с издевкой спросили, есть ли у него вообще деньги, он ответил: есть, конечно, и показал свернутые трубочкой 11 тыс., которые незадолго до того снял в банкомате – это была его пенсия по инвалидности (у редакции есть подтверждающие это справки Сбербанка). Михаил и Юрий потребовали отдать деньги им, Чанку оказался однорук, но спортивен: "Я им сразу – одному в бубен дал и на второго переключился. Первого ударил того, у кого был пистолет".
Как рассказал Радио Свобода сам Чанку, поздно вечером 11 апреля он ждал трамвая в двух остановках от своего дома на ул. Авиационная. У Чанку была с собой бутылка водки: "Я налил себе сок и налил водочку. Думаю, 50 грамм сейчас тяпну – трамвая не было – и домой поеду. Я выпил, закрыл водку, убрал в пакет, а у меня стаканчики стоят. Закурил сигарету. Тут двое ребят ко мне подошли, говорят: "Сигаретой не угостишь?" – я их угостил. Они мне говорят: "Что один пьешь?" Я говорю: "Угощайтесь, ребят". Молодыми людьми были 34-летний уроженец Чувашии Михаил Никитин и некто Юрий примерно того же возраста. Юрий хвастался травматическим пистолетом. Все трое выпили и разговорились, молодые люди предложили Чанку купить у них украденную в магазине бутылку вина, он отказался, они с издевкой спросили, есть ли у него вообще деньги, он ответил: есть, конечно, и показал свернутые трубочкой 11 тыс., которые незадолго до того снял в банкомате – это была его пенсия по инвалидности (у редакции есть подтверждающие это справки Сбербанка). Михаил и Юрий потребовали отдать деньги им, Чанку оказался однорук, но спортивен: "Я им сразу – одному в бубен дал и на второго переключился. Первого ударил того, у кого был пистолет".
Парень с пистолетом сел в проезжающий трамвай и был таков, а Михаила Чанку еще немного поколотил, а потом пожалел: "Я начал с ним вести диалог. "Вы, – говорю, – кого хотели ограбить? Я вас, негодяев, угостил, а вы у меня еще деньги хотели отнять". Я его побил, мне его стало жалко. Жалко стало, что у него такой товарищ – бросил его. Горе грабители", – рассказывает Чанку. Домой Михаилу нужно было ехать в Долгопрудный, денег не было. Чанку предложил купить украденное вино, чтобы тому было чем заплатить за такси. На том и помирились. Сходили в магазин за пивом, сидели распивали на трамвайной остановке, когда, уже около часа ночи, к ним подъехал случайный экипаж патрульной службы. По словам Чанку, полицейские сперва хотели "оформить" обоих за употребление спиртного в общественном месте, но потом увидели синяки на лице у Никитина, поговорили с ним в сторонке, и план поменялся.
О том, что он обвиняется в ограблении в составе группы лиц, Чанку узнал только около семи утра: когда стояли курили с полицейскими возле наркологии. За ночь сотрудники ОМВД РФ по району Щукино г. Москвы допросили Никитина, сняли с него побои, а также провели наркологическую экспертизу: по словам Рамазанова, у него обнаружили 0,53 промилле алкоголя в крови, у Никитина – 0,54. Чанку всю ночь был уверен, что их будут привлекать к ответственности за распитие спиртных напитков, максимум обвинят его в том, что побил Никитина. Услышав про ограбление он возмутился: "Да кого я ограбил? Ты чего, – говорю, – шакал, чего я у тебя отнял? Вы же сами до меня докопались вчера, хотели у меня деньги отнять, ты и твой дружок". – "Какой дружок? – говорит. – У меня не было никакого друга". Изначально Никитин показал, что Чанку напал на него с "тремя дагестанцами", отобрав мобильный телефон и 3500 рублей, но под утро вспомнил, что был не один, а с неким Юрием, с которым познакомился за два часа до того. "Я хотел ему дать по голове, чтобы он правду сказал, тут сотрудники говорят: "Не обостряй". И я подумал, что дам – подумают, что запугал я его", – вспоминает Чанку.
В отделе Чанку поругался с оперуполномоченной, которая, по его словам, отнеслась к нему предвзято: "Девушка молодая, лет 26 ей было. Пафосный вид такой: брюки, белая футболка, блузка, пистолет на кобуре. "Эй, – говорит. – Давай, признавайся, где твои дружки, сейчас мы всех поймаем". Я говорю: "Ты так со мной не разговаривай. Нету здесь мужчины оперативника? Можно я [с кем-то] из мужиков, с нормальным человеком поговорю?"
"Потом выхожу в беседку. Курю одну, вторую. Понимаю, что какой-то бред [происходит], меня никто не слушает, что мне надо отрезветь и лечь спать, чтобы адекватно с ними разговаривать". Судя по всему, весь отдел потом с удивлением просматривал записи с камер наружного наблюдения, где Чанку, подтягиваясь на одной руке, перемахивает сначала через один 2-метровый забор с колючей проволокой сверху, а потом через второй. Ольга рассказывает, смеясь, что сотрудники признались ей: у них и с двумя руками никто убегал, а тут с одной – скандал. В отделе остались вещи Чанку, их потом выдали под расписку Ольге – все, за исключением паспорта, который, возможно, просто потеряли, и 11 тысяч рублей, которых и вовсе след простыл. Чанку задержали на следующий день, доставили в тот же отдел и арестовали на два месяца.
В течение пяти месяцев, пока Рамазанов сидел в СИЗО, старший следователь СО отдела МВД по району Щукино майор юстиции Ирина Иванова-Горовицкая… искала потерпевшего. Несмотря на ходатайства Рамазанова, следователь не запросила биллинг телефонов Никитина и Рамазанова, не выяснила, что стало с якобы похищенным телефоном Никитина, даже не опросила сотрудников магазина, которые были свидетелями драки: как сказал РС администратор супермаркета Фикрат, работавшие в ту ночь продавцы сейчас находятся в Таджикистане, но их никто и не пытался допросить, когда они были в Москве. Более того, в магазине есть камера, снявшая, как Рамазанов с Никитиным покупали пиво уже после драки, но записи тут хранят неделю, а полицию она не заинтересовала. Родственник Рамазанова нашел и еще одного свидетеля происшествия – таксиста Рустама, который работает на точке. Рустам показания в суде давать отказался: у него дети, и он боится связываться. "Бог поможет, я не могу", – сказал Рустам (видеозапись разговора есть в распоряжении редакции). Впрочем, следователю так ответить Рустам не сможет. Единственный вещдок, который есть в руках у обвинения, – записи с уличных камер наружного наблюдения. Вот только сотрудники полиции почему-то решили не изымать записи полностью, а снять отдельные фрагменты на свои мобильные телефоны прямо с экрана поста охраны. По словам Чанку, на видео видно, как он бьет Никитина, больше ничего.
В августе жена Чанку Ольга обратилась с ходатайством о возбуждении уголовного дела против Никитина – по оговору, но майор Иванова-Горовицкая Ольге отказала. Только в конце сентября адвокат Айшат Зангиева обнаружила, что потерпевший уже два месяца находится в том же СИЗО, но по другому делу: обвиняется в том, что во время чемпионата по футболу ограбил латвийского фаната.
Сам Михаил Никитин в разговоре с Радио Свобода также полностью подтвердил версию Рамазанова, впрочем, на моменте прибытия ППС память его обрывается, как и почему он оговорил Чанку, он не помнит, но готов выступать на суде в его защиту.
Якобы похищенный телефон Никитин нашел потом в сумке, а денег у него с собой не было никаких
По словам Айшат Зангиевой, следствие, по всей видимости, не провело даже процедуру опознания, только после ходатайств представителей Рамазанова была назначена очная ставка между ним и "потерпевшим". Казалось, уж она-то должна разрешить недоразумение. По словам Никитина, Иванова-Горовицкая перед очной ставкой отвела его на разговор и грозила привлечь по уголовной статье за дачу ложных показаний, если он не подтвердит версию ограбления. "Я ей сказал: "Пусть. Вешайте, что хотите", – говорит Михаил. За этим разговором их застал Рамазанов, который начал возмущаться, что следователь оказывает давление на потерпевшего. "Она сразу подняла панику: "Уберите его, закройте, у меня здесь потерпевший", – рассказывает Чанку. – Типа у меня здесь потерпевший, а этот может напасть на него. Я говорю: "С ума не сходи", вышел". Как рассказали РС участники очной ставки Никитин и Рамазанов, Михаил поначалу вовсе не узнал Рамазанова, но потом все же вспомнил, что распивал с ним спиртные напитки на трамвайной остановке и, вопрос за вопросом, полностью подтвердил показания Чанку, более того, сообщил, что якобы похищенный телефон он нашел потом в сумке, а денег у него с собой не было никаких. По словам собеседников РС, следователь на это сказала, что группу лиц из дела уберет, так же как и телефон, а вот 161-ю статью и несуществующие деньги оставит. "Я говорю: "В смысле, это уберу, а это оставлю? Так бывает, что ли? Ты же знаешь, что я его не грабил, что ты херней занимаешься?" – удивился Чанку. – Она зашипела, говорит: "Будешь умничать, я все оставлю".
Чанку Рамазанов был уверен: на очередном суде по продлению 10 октября его отпустят домой – очная ставка же была! Однако суд не только продлил арест на месяц, обвинение Чанку было предъявлено в полном объеме – с группой лиц, похищенным телефоном и деньгами, только трое дагестанцев превратились в одного неустановленного соучастника. "Следствием установлено, что в настоящее время потерпевший Никитин и обвиняемый Рамазанов содержатся в ФКУ СИЗО-3 УФСИН России по г. Москве, вследствие чего Никитин, опасаясь за свои жизнь и здоровье, а также за свою репутацию в преступном сообществе, изменил ранее данные показания, в ходе допроса сослался на алкогольное опьянение и плохую память, таким образом следствие имеет все основания не доверять показаниям, данным Никитиным в ходе дополнительного допроса и очной ставки", – значится в подписанных Ивановой-Горовицкой постановлениях. Судье она пояснила, что потерпевший высказывал ей свои опасения устно, сам же Никитин в разговоре с РС факт таких жалоб отрицал, более того, он подтвердил это письменно, ответив из СИЗО жене Рамазанова Ольге.
Следствие не верит новым показаниям потерпевшего, потому что он якобы опасается за свою жизнь.
Потерпевший Михаил Никитин за свою жизнь не опасается.
Дело Рамазанова должны были уже передать в прокуратуру, следователь Иванова-Горовицкая даже пыталась знакомить Чанку с материалами: заперла его в клетке и начала быстро читать документы, запрещая обвиняемому выходить в туалет. Рамазанов устроил скандал, а ночью у него случился приступ – как написали в справке, эпилепсии. Дело снова открыли, а Чанку назначили психолого-психиатрическую экспертизу, результаты которой он сегодня ждет. Поскольку материалов в полном объеме никто, кроме следствия, не видел, сложно сказать, как майор Иванова-Горовицкая доказывает вину Рамазанова, но очевидно одно: когда и обвиняемый, и потерпевший в один голос говорят, что не было самого события преступления, суду придется полагаться лишь на честное слово майора.
https://www.svoboda.org/a/29575324.htmlБывшего координатора штаба Навального в Архангельске, 22-летнего Александра Пескова отказались восстанавливать на четвертый курс Северного государственного медицинского университета. В выписке из протокола заседания совета деканов СГМУ в качестве объяснений причины отказа написано, что Песков нарушил устав вуза, потому что “во время обучения занимался политической деятельностью на территории образовательной организации”.
Александр подал на университет в суд. Активист утверждает, что поддерживал кампанию Навального вне стен университета и в свободное от занятий время. Оппозиционер уверен, что СГМУ дискриминирует его по признаку политических убеждений. В интервью Радио Свобода Александр Песков рассказал о том, как сейчас проходит суд по его иску к вузу, зачем он подарил Игорю Шувалову желтую уточку и почему считает эмиграцию трусостью.
– Меня не устраивает тотальная нищета и беззаконие в нашей стране, поэтому я решил поддержать Алексея Навального, – сказал Александр Песков. – Сначала я был волонтером штаба в Архангельске, а в ноябре прошлого года я стал координатором. Учиться в медицинском вузе тяжело, но у меня получалось совмещать работу в штабе и учебу. Мне помогали два заместителя, поэтому я справлялся. Мы организовывали митинги, раздавали листовки, готовили наблюдателей для президентских выборов. Но в зимнюю сессию я не сдал экзамен по предмету “фармакология”. Это трудная дисциплина. Во время экзамена у меня создалось ощущение, что преподаватель относится ко мне предвзято. Я пытался пересдать фармакологию, но не получилось. В результате меня отчислили из университета с 4-го курса. Учиться мне оставалось всего два года. Я очень хочу быть врачом, поэтому решил восстановиться в СГМУ опять на 4-й курс. Но в восстановлении мне отказали, потому что я якобы занимался политической деятельностью на территории вуза и общежития, где я жил. Ничего подобного не происходило. На заседании суда 30 октября ответчик ссылался на нарушение университетского устава, где на территории вуза не допускается создание политических партий и религиозных организаций.
Университет пытается объяснить отказ в восстановлении тем, что я был организатором митинга 5 мая
Но никаких доказательств, кроме докладной записки от заведующей общежитием, где я жил, вуз не представил. В этой записке речь идет о том, что на входной двери была обнаружена наклейка в виде буквы "Н". У ответчика нет подтверждений того, что я был причастен к распространению этой наклейки. Университет пытается объяснить отказ тем, что я был организатором митинга 5 мая. Но у вуза нет законных оснований лишать права на образование тех, кто привлекался к административной ответственности. Тем более что вуз нарушает собственный устав. Например, в здании университета проходила встреча ветеранов и студентов с членами "Единой России". На первом курсе я присутствовал на конференции (нас в обязательном порядке туда согнали), на которую приходили священники и рассказывали о тесной связи между медициной и религией.
– До отчисления преподаватели, полицейские или администрация города проводили с вами "профилактические беседы"? Говорили, что за Навального вас могут отчислить?
– Осенью прошлого года мне позвонил сотрудник областного правительства, молодой человек, которому мы подавали уведомления о митингах. Этот парень пригласил меня выпить кофе. Во время встречи чиновник в дружеской манере посоветовал мне прекратить поддерживать Навального, иначе у меня будут проблемы с учебой. Этот парень сказал, что если я хочу быть оппозицией, то могу вступить в ЛДПР. А лучше узнать у кого-то из депутатов “Единой России”, чем себя можно занять в свободное время. Я посмеялся и пропустил эти слова мимо ушей. Однажды я оставил пачку листовок в квартире моего друга. К нему пришли с обыском полицейские. Они разговаривали между собой обо мне и сказали, что я долго учиться я не буду.
– Я посмотрела в интернете видео, на котором вы подарили Игорю Шувалову, председателю Внешэкономбанка и бывшему первому вице-премьеру, желтую уточку. Зачем вы это сделали?
– Я узнал, что будет встреча студентов с Шуваловым по вопросам развития Северного федерального университета. Я туда пришел и сел напротив Игоря Ивановича. Все вокруг были такие радостные и нарядные. Самый настоящий праздник, иначе это не назвать. Вопросы ему задавали как под копирку: мол, что вы, Игорь Иванович, хорошего планируете сделать еще. И все такое прочее о любви к режиму. Шувалов сидел расслабленный, довольный. Я ему подарил символ борьбы с коррупцией – резиновую уточку. Я сказал, что мы все знаем о фильме “Он вам не Димон” и о собаках Шувалова, которые летают по разным странам. Затем спросил, не стыдно ли Игорю Ивановичу перед гражданами России.
– Как студенты реагировали на это?
– Они мне хлопали. Шувалов ответил, что ему не стыдно за свое богатство, потому что все его имущество легализовано. А вопрос я задал, потому что федеральным чиновникам необходимо знать, что люди на самом деле о них думают. Я считаю, что надо не бояться задавать власть имущим острые вопросы. Я использую любую возможность спрашивать у чиновников то, что я считаю нужным. Например, я прочитал в твиттере губернатора Архангельской области Игоря Орлова, что надо менять молодежную политику и общаться со студентами и школьниками на равных. Нужен новый подход – писал губернатор. Я пришел на форум добровольцев Архангельской области и спросил, почему местная власть не согласовывает мероприятия штаба Навального. Еще я пригласил Орлова на митинг 5 мая. Губернатор ответил, что волонтеры Навального занимаются провокациями. Орлов сказал, что мы разрушаем систему и стремимся нанести вред России. Чиновник говорил, что мы врем обществу. Еще он сравнил нас с подростками, которые собираются в подворотне, чтобы подраться. Орлов обещал постараться, чтобы таких глупостей, то есть оппозиционных митингов, в области не было. Я написал в прокуратуру жалобу на то, что губернатор препятствует проведению общественных мероприятий. Но прокуратура не нашла нарушений в действиях Орлова. Она ответила, что у губернатора нет полномочий рассматривать уведомления о проведении митингов.
– Чем вы сейчас занимаетесь? Устроились на работу?
– На работу меня не берут из-за военкомата. 23 апреля вышел приказ об отчислении. 30 апреля ко мне в общежитие приехал полицейский и вручил мне повестку в военкомат на конец мая. Меня отправили в военкомат Северодвинска, потому что у меня прописка в этом городе. Военкомат Северодвинска так хотел сослать меня в армию, что прислал три повестки на одно и то же время и день. На медицинское обследование меня возили сотрудники уголовного розыска. У меня есть проблемы со здоровьем, которые не позволяют идти в армию. Но меня признали годным к воинской службе. Я пытался оспорить это решение в суде, потому что медицинское обследование было сделано не в полной мере. Но я отказался от исковых требований, поскольку на момент заседания призыв кончился, и нарушения комиссии, как я думал, уже не затрагивали моих прав. Летом мне позвонил следователь и сказал, что проходит проверка по факту моего уклонения от воинской службы, и потребовал, чтобы я явился на допрос. Затем следователи звонили моим родителям и пытались давить на меня через отца. Пока идет разбирательство с военкоматом, меня никто не хочет официально брать на работу. Мне приходится сидеть на шее у родителей. Я надеюсь восстановиться в вузе, продолжить образование и работать по профессии.
– Почему вы хотите быть врачом?
– Мне в детстве делал операцию прекрасный хирург Оскар Фридрихович Краузе. Его в Череповце, где я жил до 2014 года, знают все. Родителей Оскара Краузе в сталинские времена объявили врагами народа и арестовали за антисоветскую агитацию. Оскар Фридрихович свою жизнь посвятил детям и медицине. Я хочу быть похожим на него. Мне кажется, у меня есть все качества, чтобы стать хорошим врачом. Я ответственный, внимательный и люблю заботиться о других. В школьном возрасте я работал санитаром в детской больнице и убедился, что медицина – это мое. После окончания вуза я собирался работать в государственной больнице. Я хочу, чтобы у простых людей была возможность лечиться у хороших специалистов. Очень жаль, если моя мечта не сбудется.
Администрация СГМУ не дала комментарий Радио Свобода. С разрешения главного редактора новостного портала 29.ru Елизаветы Беловой приводим в сокращенном виде ответ ректора СГМУ Любови Горбатовой этому информационному ресурсу:
"После обращения Пескова А. в августе 2018 в вуз с заявлением о его восстановлении руководством университета было решено изучить общественную, с явным политическим акцентом, деятельность этого гражданина. В результате было установлено, что Песков А. накануне выборов Президента Российской Федерации размещал в здании общежития агитационные материалы, в виде наклеек, которые были выявлены, как в кабине лифта, так и на входных дверях общежития СГМУ (справочно: наклейки выглядели следующим образом – логотип президентской кампании Алексея Навального, представляющий собой одновременно букву "Н" (от "Навальный" ) и восклицательный знак). По данному факту заведующей общежитием было указано Пескову А. на недопущение размещение наклеек подобного содержания. Песков заверил ее, что впредь этого не повторится и не отрицал высказанного ему замечания. В связи с чем заведующая общежития весной 2018 года докладную записку на имя руководства вуза по данному факту не стала готовить, ограничившись проведением профилактической беседы со студентом 4 курса Песковым А. Докладная записка от заведующей общежитием, указанная в протоколе заседания совета деканов, датирована 23 августа 2018 года (после того, как Песков А. обратился в университет с заявлением о его восстановлении). В связи с чем Песков не мог знать содержание данной докладной записки, но знал о проведенной с ним (в марте 2018 года) беседы по данным обстоятельствам. Песков А. занимался организацией публичного мероприятия "Митинг за право быть гражданином России" будучи студентом СГМУ. В отношении применения к Пескову А. п.1.18 Устава СГМУ напоминаем Вам, что Песков А. в период обучения в СГМУ являлся координатором штаба Навального в Архангельске и активно декларировал свою общественно-политическую деятельность в сети Интернет. Политическую деятельность организатора данного движения Навального А., преследуемые цели и задачи, в т.ч. региональных штабов, руководство вуза комментировать не уполномочено".
– Не собираетесь эмигрировать? – спросили мы у Александра Пескова, прочитав материалы дела.
– Ни в коем случае. Если я еду, то предам свою команду, своих людей. Поймите, эмиграция – это проявление трусости. Я буду бороться до конца, потому что людям нужна наша деятельность. Граждане следят за нашей активностью. Я не могу разочаровывать народ. Я не напрасно год посвятил кампании Навального. Общественное мнение изменилось. Перед президентскими выборами все топили за царя-батюшку. После повышения пенсионного возраста люди стали возмущаться и Путиным, и нашей местной властью. Я думаю, что граждане готовы выходить на митинги ради положительных изменений.
https://www.svoboda.org/a/29579104.html