«Первый выстрелил я и наповал убил Николая. Белогвардейская, колчаковская и другая печать, в том числе и заграничная, описывает этот факт в совершенно извращённом виде (да они и не могли иметь всех данных). Она старается изобразить нас как разбойников и палачей. А между тем великодушие пролетариата являет пример, не знающий образцов. И, однако, какая красота: восставшие для раскрепощения человечества, даже в отношении своих злейших врагов являют беспримерное великодушие, не оскорбляя, не унижая человеческого достоинства, не заставляя страдать напрасно людей, которые должны умереть потому, что того требует историческая обстановка. Люди строго выполняют тяжёлый революционный долг, расстреливаемые узнают о своей судьбе буквально за две минуты до смерти».
Янкель Юровский написал и о том, как добивали штыками великих княжон, ибо в их корсеты были вшиты бриллианты и пули не могли пробить их. Затем Юровский раздирал их нижнее бельё и ссыпал себе в карманы найденные камни. Как вспоминал другой цареубийца Ермаков, в одежде княжон было зашито полпуда бриллиантов. Когда большевики отправили из Екатеринбурга вагон с ценностями в Госбанк в Москву, то бриллиантов там не оказалось, А Юровский писал, что всё что «было похоронено в Алапаевском заводе, в одном из домиков в подполе, в 1919 году откопано и привезено в Москву».