JOURFIXE

Оппа, про это не слышал. Можно подробности? По моим данным - в 1916 году когда гоняли Панчо Вию

http://www.globalsecurity.org/military/ ... -lasts.htm

The last American mounted tactical cavalry unit in combat was the 26th Cavalry (Philippine Scouts) in Philippines, stationed at Ft Stotsenburg, Luzon, 1942, which fought both mounted and dismounted against Japanese invasion troops in 1942. On the Bataan Peninsula, the 26th Cavalry (PS) staged a mounted attack against the Japanese on 16 January 1942. The battered, exhausted men of the 26th Cavalry climbed astride their horses and flung themselves moments against the blazing gun muzzles of Japanese tanks. This last mounted pistol charge was led by Ed Ramsey in command of G troop, 26th Cavalry.

последней американской кавалерийской частью участовавшей в бою был 26-й кавполк (филлипинские скауты), дислоцированный на Филлипинах, форт Стотсенбург (о. Лусон), сражавшийся в конном и пешем строю против японцев в 1942. Последняя атака - 26 января 1942 на Батаане, под командованием Эда Рамсея

Спасибо. Век живи век учись. Я был уверен что после года эдак 39го, кавалерии в американской армии не было. Тут конечно филлипинцы, но удивляет сам факт атаки. Пистолетные атаки родились в век полковника Коьта (время однозарядных мушкетов). Трудно поверить что при наличии пистолетов-пулеметов кто-то будет шмалять из кольта в галопе.

Вот тут еще можно почитать о человеке, который возглавил эту атаку:

http://www.edwinpriceramsey.com/the_battle.asp

Там рассказывается о последней кавалеристской атаке. Я имел ввиду атаку когда вместо сабель использовали пистолеты.

This last mounted pistol charge was led by Ed Ramsey

Вот еще одна ссылка про эту атаку:

http://findarticles.com/p/articles/mi_q ... tBody;col1

Last Mounted Cavalry Charge: Luzon 1942, The
Army, Jul 2005 by Glueckstein, Fred

The number of Japanese soldiers was overwhelming in comparison to the cavalry troops, and Ramsey knew that the element of surprise would be their only hope of breaking and scattering the lines of advancing Japanese infantrymen.

"Over the rattling gunfire I ordered my troopers to deploy as foragers, and I raised my pistol. A charge would be our only hope to break up the body of Japanese troops and to survive against their superior numbers. For centuries the shock of a mounted charge had proved irresistible; now the circumstances and all my training made it instinctual," Ramsey later wrote.

"I brought up my arm and yelled to my men to charge. Bent nearly prone across the horses' necks, we flung ourselves at the Japanese advance, pistols firing full into their startled faces. A few returned our fire, but most fled in confusion, some wading back into the river, others running madly for the swamps," recalled Ramsey. "To them we must have seemed a vision from another century, wildeyed horses pounding headlong; cheering, whooping men firing from the saddles."

В тему об американской кавалерии:

" Когда мои друзья удалились, я обратился к капитану. Мне сказали, что
добрая половина американских офицеров экипируется из запасов французского
снаряжения. Капитана действительно можно было принять за офицера легкой
французской кавалерии, да и сам он был учтивее любого француза. Конечно,
он многое читал о пограничной войне в Индии и поражался сходством наших
операций с военными действиями против индейцев. Он сказал, что, когда я
доберусь до следующего кавалерийского поста, который расположен между
двумя гейзерами, стоило бы представиться тамошним капитану и лейтенанту.
Они смогут кое-что показать. Сам он занимался исключительно сохранностью
террас (посвящал этому все свободное время) и горячих вод, тайком
утекающих в высохшие бассейны, из которых потом могли бы получиться новые
водоемы.
- Это очень интересно, хотя не имеет отношения к службе, но именно ради
них меня здесь и поставили.
Затем, точно так же как и его коллеги в Индии, он принялся рассказывать
о своей части: - Вот это вояки! Их недурно муштруют, и о них неплохо
заботятся. Не хотелось бы с ними расставаться. Не думаю, чтобы хоть один
из них пожелал уволиться. Кажется, у нас все по-другому по сравнению с
англичанами. Ваши офицеры дорожат лошадьми, мы же делаем ставку на людей и
тратим на их обучение больше времени, чем на лошадей.
Позднее я расскажу подробнее об американском кавалеристе. С этим
джентльменом шутки плохи....


Я присел на бережку, когда передо мной предстал молодой кавалерист из
наших бывших конных стрелков (настоящий американец не стремится поступить
в свою армию) верхом на лошади, почти ополоумевшей от шума, пара и дурных
запахов. Кавалерист был вооружен шестизарядным револьвером, а на поясе
носил патронташ.
При исполнении служебных обязанностей всадник дополняет свою экипировку
карабином Спрингфильда (весьма неуклюжим) и патронташем, который
надевается накрест через грудь. При пограничной войне от сабли мало прока,
и ее (за исключением парадов) никогда не носят. Седло - деревянный остов
системы Мак-Клеллана* поверх одеяла, сложенного вчетверо. Потник, крытый
сверху кожей, приобретается за собственные деньги. Во-первых, преимущество
деревянного седла в том, что приходится крепко затягивать подпругу, а
также до тонкостей знать искусство подкладывания одеяла, чтобы не
доставлять лошади неудобств (бронко раздувается за ночь, если дорвется до
корма), а во-вторых, требует от всадника прочной посадки, чтобы не
натереть лошади спину. Однако кавалеристы обращаются довольно небрежно с
личным снаряжением, подхвостник и подперсья им неизвестны, а в рот лошади
вкладывается только ломающий челюсть мундштук, который можно увидеть на
американских батальных полотнах...


Прежде чем я ушел, многие подтвердили, что на дистанции в сотню ярдов
каждый кавалерист чувствует себя в полной безопасности "под защитой"
своего револьвера.
- Я понимаю, - молвил гибкий юноша с Юга, - в Англии не принято играть
огнестрельным оружием. Револьвер попадает в руки, когда завербуешься. А
вот мне не надо было учиться стрельбе: я умел еще до того, как стал
служить дядюшке Сэму. Вот такие дела. Но вы говорили что-то о своей конной
гвардии?
Я коротко рассказал об особенностях снаряжения нашей прославленнейшей
кавалерии. Стыдно признать, но лагерь раскололся от смеха.
- Пустить бы их через болото. Пускай покрутятся, пускай прежде смоют
крахмал с амуниции, а тогда, если мы преспокойно не подстрелим всех их, я,
ей богу, готов съесть свою лошадь.
- Ну а предположим, они атакуют в открытом поле? - сказал я.
- Пусть атакуют хоть в самой преисподней. Отыщись миль на двадцать в
округе древесный ствол - у них не получится в открытую.
Джентльмены, господа офицеры, вы когда-нибудь серьезно задумывались о
существовании на этой земле кавалерии, которая предпочитает сражаться на
лесоскладе?" (с)

Кто нибудь назовет автора?

Jerome K. Jerome?

Нет.